Людмила Милевская - Пять рассерженных жён

Фрол Прокофьевич замялся.

— И что? Ну же! Ну! — нетерпеливо подгоняя его, воскликнула я.

— Исполнитель просил меня, чтобы я рекомендовал его Зиночке в качестве хорошего специалиста по компьютеру. У неё были проблемы.

— И вы?

— Рекомендовал, так что возможно она взяла его на работу, ну, не официально…

Дальше я уже не слушала.

— Едем к Зинаиде, — скомандовала я Евгению.

И мы поехали.

Как удобно иногда иметь недостатки.

Порой, просто невозможно без них.

Вот что такое лень?

Бесспорно недостаток, который следует клеймить и клеймить позором, а и лень пригодилась, такая многогранная штука жизнь. Вот поленилась я достать из сумочки мазь, которую украла у Зинки-пензючки, и вскоре выяснилось что очень кстати. Подъезжая к Зинкиной лаборатории я мазалась этой мазью щедро, сожалея лишь о том, что слишком маленький тюбик и недостаточно в нем мази. Даже Евгения намазала, хоть он и сопротивлялся.

— Зачем это? — поинтересовался он минут десять спустя после того, как я, намазавшись, положила мазь обратно в сумочку и намертво о ней забыла.

— Что — зачем? — не поняла я.

— Мазала меня зачем? И чем?

— Ах, это, — прозрела я, восхищаясь скоростью его мышления. — Это защита от всяких ядовитых пауков, сколопендр, тарантулов и прочего научного материала, которого у Зинки в избытке.

— А меня-то зачем мазала? Я туда не собираюсь, — поёживаясь, сказал Евгений.

— Кто знает, — ответила я. — Пути Господние неисповедимы. Кстати, твой мобильный с тобой?

— Со мной, куда ему деться.

— И батареи не сели?

— Да нет, недавно менял.

— Смотри, в нашей жизни нельзя без связи.

О, как я была права!

Мы приехали. Евгений остался в машине, а я понеслась к вахтёру. Мне повезло, дежурила тётя Катя, которая меня уже знала. Она тут же позвонила Зинаиде, и Зинаида, похоже, с нетерпением меня ждала, потому что сказала:

— Пустить срочно.

Я, вся намазанная, вбежала к Зинаиде и спросила:

— Ты сегодня мазалась?

— Ну да, — ответила та.

Я вздохнула с облегчением, не собираясь её вводить в курс своих переживаний.

— Готовы результаты анализов шприца? — спросила я, тут же переходя к делу.

Зинаида подтянула на лоб парик, поправила на носу очки и уже собралась что-то мне сообщить, судя по её серьёзному виду, нечто очень важное, но…

Но зазвонил телефон. Зинаида нахмурилась.

— Это внутренний, — сказала она и подняла трубку.

Я же, пользуясь предоставившейся возможностью, порхнула к зоопарку. Меня интересовало множество вещей, и все они касались этих милых животных — пауков и скорпионов. Не могу сказать, что я была захвачена исследовательским пылом, нет, всего лишь жестокая необходимость. Мне важно было знать насколько Зинаида подвержена опасности. Так ли отвратительна эта мазь для зверушек, как убеждала Зинаида меня. Разве можно доверять этой науке? Уж сколько раз обманывала она нас. Только откроют что-нибудь учёные, как тут же выяснится, что совсем это не то, чего ждёт от них человечество.

В общем, пока Зинаида разговаривала по внутреннему телефону, я подошла к банке с пауками и решила произвести научный эксперимент. Я сдвинула крышку в сторону и смело сунула в банку руку, уповая не только на свою реакцию, но и на мазь.

Пауки, должна сказать, отнеслись к моей руке безразлично. Они чем занимались, тем и продолжили заниматься, то есть ничего не делая, отползли в другой — противоположный угол банки.

«Ага! — торжествуя, подумала я. — Мазь действует! Им она неприятна! У них даже в мыслях нет меня кусать. То-то, знай нашу науку.»

Для большей чистоты эксперимента я пошевелила пальцами, пауки насторожились. Во всяком случае я так думаю, потому что внешне это никак не проявилось. Тогда я пошла этими пальцами на них. Они дружно попятились. Это было непередаваемо интересно, играть с ползучей смертью, чувствуя полную свою неуязвимость. Я так увлеклась, что даже потеряла контроль над происходящим за пределами банки. Очнулась лишь когда услышала мужской голос.

Я молниеносно извлекла руку из банки и оглянулась. И обмерла.

Передо мной стоял потрясающей красоты молодой человек: рыжеватый блондин с серовато-голубыми глазами. Его длинный тонкий ровный нос, с красиво изогнутыми ноздрями произвёл на меня неизгладимое впечатление. Изюминка в мужчине потрясает ещё сильней, чем в женщине, тем более, что в женщине все наносное. В чем нельзя было обвинить тот, очаровавший меня экземпляр. Следует добавить, что и он буквально остолбенел, увидев меня.

— Это вы! — сказал он.

— Это вы! — воскликнула я.

Зинаида, ничего не понимая, крутила своим ужасным париком из стороны в строну, переводя взгляд с молодого человека на меня и обратно. Она ничего не могла понять, но вы-то уже поняли, что это тот самый молодой человек из лифта, который так восхищён был моей красотой.

Вот что значит настоящий мужчина!

Он узнал меня несмотря на то, что я уже не была закутана в платок и запрятана под очки. Он узнал меня без платка и очков. Узнал по сущей мелочи: по одному носу и ещё губам. Правда тот, кто видел мои губы и нос, никогда не назовёт их мелочью…

Ну, да дело не в этом, он узнал меня несмотря ни на что, и это было очень приятно. Он вцепился в меня взглядом и никак не мог отпустить. Я тоже с удовольствием глазела на него, забыв обо всем на свете. Это было так прекрасно. Я глазела, глазела, я забыла про Евгения, сидящего в машине…

Евгений — самое первое, про что я забыла. Это была ему месть за Изабеллу.

… Я забыла про Зинаиду, про дела, про пауков, про свой возраст… Мы сплелись взглядами и никак не могли оторваться друг от друга…

Неизвестно чем все это кончилось бы, если бы не вмешалась Зинаида.

— Наверное мы поступим так, — сказала она, поглядывая на меня как на досадную помеху. — Раз уж ты пришёл, займись делом, а мы с Соней пока поговорим у меня в кабинете.

— С Соней, — эхом отозвался он, проводив меня мечтательным взглядом.

Проводив, потому что Зинаида схватила меня за руку и потащила из лаборатории.

— Часа тебе хватит? — уже выходя, спросила она, кивая на свой компьютер.

Молодой человек пожал плечами и сказал:

— Не знаю, как дело пойдёт.

— Ну, в любом случае мы здесь за стенкой, — заверила его Зинаида. — Если что понадобится, звони мне по внутреннему, потому что я тебя закрою.

Молодой человек взглядом выразил непонимание.

— Закрою, — категорично повторила Зинаида. — Так положено, это все же секретный объект.

И мы вышли из лаборатории. И Зинаида закрыла обитую металлом дверь на ключ, а ключ положила в карман халата.

— Пойдём, — сказала она и потащила меня к двери своего кабинета. — Нам нужно поговорить.

Я не возражала, поскольку сама имела вопросы. Однако, Зинаида повела себя агрессивно.