Тьерни Макклеллан - Наследница по кривой

Мальчики прекрасно знали, как я жалею, что не получила звание бакалавра. Им было также хорошо известно, как я хочу, чтобы они сделали то, чего не удалось мне. Неудивительно, что они поспешили убраться с моих глаз. Наверное, боялись, что, узнав новость про университет, я подсыплю им яду в йогурт.

Мысль интересная.

Сыновья уверяли, будто переехали поближе к университету с намерением возобновить учебу. Они клялись и божились, что, как только им разрешат, они восстановятся на факультете. И тогда уж будут сами платить за свое образование. И непременно добьются успеха.

Я была бы счастлива поверить каждому их слову, да не получается. Не хочу плохо думать о моих детях, но меня не покидает мысль: не стало ли одной из причин их переезда желание оказаться поближе к студенткам? А девушки, похоже, занимают изрядное место в жизни Натана и Даниэля. Какая неожиданность!

Наверное, я действительно поверю в то, что мои сыновья возобновили учебу, только когда увижу зачетный лист в конце семестра. А в нем мало-мальски пристойные отметки. Обещания же ничего не стоят, в отличие от образования.

Например, переезжая, Натан и Даниэль в один голос объявили, что отныне пустятся в самостоятельное плавание по финансовому морю. Однако их лодка периодически дает течь. И как они собираются платить за обучение, если каждый раз зовут меня на помощь вычерпывать воду?

Пока я молчала, Даниэль попытался переплюнуть брата в конкурсе на самую нежную улыбку. Я тяжело вздохнула.

— Дети, ну когда же вы научитесь разумно тратить деньги?.. — начала я.

Я всегда говорю одно и то же, поэтому стоило мне открыть рот, как глаза сыночков на секунду остекленели.

Речи о финансовой ответственности и конца не было видно — неважно, что мальчики, наверное, затвердили ее наизусть, — но тут Даниэль вынул козырную карту.

— Ма, — жалобно произнес он, — если не дашь денег, мы не сможем купить продукты. У нас ни цента, а до зарплаты еще…

— Холодильник совсем пустой, мам, — подпел Натан.

Я умолкла. Аргумент, разящий наповал, ничего не скажешь. Какая мать допустит, чтобы ее дети голодали?

С другой стороны, я не забыла, что в последний раз, когда Натан и Даниэль клянчили денег на пропитание, в город с гастролями прикатил Род Стюарт. Глядя на их просительные улыбки, я понимала, что мне следует немедленно заглянуть в газету. Дабы убедиться, что никаких рок-концертов в ближайшее время в Луисвиле не предвидится.

Но я была совершенно вымотана и не расположена затевать спор. Видимо, обвинение в убийстве не придает бодрости.

Однако стоило мне уступить, как я тут же об этом пожалела. Нет, не потому, что упустила случай преподать им урок независимости, или самостоятельности, или еще чего-нибудь хорошего. Пожалела, потому что, как только я выписала чек, Натан и Даниэль быстренько испарились. Обняли меня, поцеловали, тысячу раз пролепетали «спасибо» и двинулись к выходу. Отправились за продуктами, заверили они, но я догадывалась, что их путь лежит к ближайшей билетной кассе.

Оставшись одна, я задумалась о той передряге, в которую неожиданно для себя вляпалась.

Что, черт возьми, происходит? Кто мог подбросить мне записку? Неужели этот человек следовал за мной по пятам по всему городу, выжидая момент, когда сможет подложить бумажку в мой бардачок?

От этой мысли мне стало не по себе.

Настроение не улучшилось, когда я подумала еще кое о чем: а что, если меня и вправду арестуют за убийство, совершенное в корыстных целях?

Следующий день был вторником, а вторников я всегда жду с ужасом. Как и пятницы, как ни странно это звучит. Знаю, знаю, все остальное человечество ждет последнего рабочего дня, затаив дыхание, я же — охая и стеная. Пятницы я ненавижу по той же причине, по какой ненавижу вторники. По этим дням я дежурю в офисе "Квадратных футов Джарвиса Андорфера".

В принципе дежурство не такая уж плохая вещь. Если оно — как это принято в большинстве риэлторских фирм — заключается в том, чтобы беседовать с потенциальными клиентами (исподволь прибирая их к рукам) и отвечать на звонки.

Можно даже сказать, что дежурство — отличная вещь, когда вы хотите побольше заработать. Новые клиенты обычно либо звонят, либо являются в офис, прочтя объявление. А поскольку, по моим расчетам, из ста человек, обратившихся в фирму, только трое в конце концов что-нибудь покупают, дежурство — отличный способ нарыть побольше зацепок. Через минуту-другую вам уже ясно, что из себя представляет новый посетитель, на что претендует и когда планирует переехать, и у вас появляется прекрасная возможность убедить его, что вы как раз тот человек, который ему нужен.

О таком дежурстве можно только мечтать. Однако в фирме "Кв. футы" дело поставлено несколько иначе. По той простой причине, что жуткий скряга Джарвис наотрез отказывается нанять секретаршу и требует, чтобы во время дежурства все работники трудились также и на секретарской ниве.

Поэтому вместо того, чтобы отвечать на звонки и объясняться с потенциальными клиентами, вы отвечаете на звонки и объясняетесь с женой Джарвиса, его мамашей, а порою и с его пятью взрослыми детьми. Кроме того, вы записываете сообщения для Джарвиса, печатаете его письма, оформляете его документы — короче, исполняете любую прихоть шефа. Боюсь, как бы в один прекрасный день Джарвис не заставил дежурных мыть полы в офисе.

Конечно, не каждый раз приходится так убиваться, иначе я бы давно уже сбежала в другое агентство. Иногда в офисе появляется Арлин, жена Джарвиса, и берет на себя заботы секретаря. Не то чтобы она приходила регулярно, но иногда все-таки захаживает.

Однако случаются такие вторники и пятницы, когда я загружена секретарской работой по уши и даже не успеваю выспросить у тех, кто позвонил, как их зовут и где их потом найти. Это все равно что спустить перспективную заявку в унитаз.

Тем не менее в тот вторник я проснулась с острым желанием побыстрее отправиться на работу, что не удивительно. Прежде всего, мне было необходимо отвлечься от тяжких дум. Я уже извелась, размышляя, как бы убедить копов вычеркнуть мое имя из списка подозреваемых. Выход есть, в этом я была твердо уверена, но понятия не имела, где он находится.

Конечно, было бы неплохо разузнать побольше об Эфраиме Кроссе. Порасспросить его родственников, выяснить, зачем ему понадобилось адресовать послания незнакомой женщине. Правда, я сильно подозревала, что никто из семьи Кросса не захочет со мной разговаривать.

Так что же мне оставалось? Тревожиться и прикидывать, как буду выглядеть в полосатой робе? Или в тюрьмах больше не носят ткани в полоску? Как-то в голову не приходило отслеживать тюремную моду. Всегда считала, что еще успеется.