Тьерни Макклеллан - Наследница по кривой

Впрочем, если моего босса посадят за убийство, то я, скорее всего, не стану упоминать его имя в своем послужном списке.

Я вздохнула:

— Понятия не имею, Матиас. Я просто пересказала вам то, что услышала от Арлин…

Матиас перестал ерошить волосы и покачал головой.

— Думаете, это и впрямь возможно, а? Чтобы мой отец и Арлин Андорфер?..

Он произнес эту фразу тем же самым тоном, каким когда-то восклицали: "Фрэнк Синатра и Нэнси Рейган?"

Я молча смотрела на него. К чему он клонит?

Матиас нахмурился и уставился на дорогу.

— Она ведь очень худая, правда?

Я опять смолчала. Вопрос Матиаса мне не понравился. Уж не полагает ли он, что в любовницы берут женщин только определенной весовой категории?

И очевидно, я этой категории соответствую, в отличие от Арлин.

Может, я чересчур мнительна, но мне стало казаться, что наш разговор приобретает унизительный для меня оборот.

Матиас, должно быть, заметил, как твердеют мускулы на моей левой щеке, потому что вдруг торопливо пояснил:

— Я хотел сказать, что отец всегда был ценителем женщин, но это не значит, что ему нравились все подряд. Еще когда учился в колледже, я слыхал, что отец предпочитает женщин с формами и эффектной внешностью. Таких, как моя мать.

Я почувствовала, как мускулы на щеке расслабляются. Что же у нас получается? Все знали, что Эфраим Кросс встречается исключительно с фигуристыми красотками, и никто до сих пор не расхохотался во все горло, узнав, что в любовницы Кросса прочат меня?

Вот уж не думала, что подозрение в убийстве прольет столько бальзама на мою истерзанную душу.

Наверное, мои достижения — новая подозреваемая в деле и титул "дамы с эффектной внешностью", присвоенный мне молчаливым большинством, — ударили мне в голову. Либо наконец сказалось напряжение последних дней. Какова бы ни была причина, но, когда мы затормозили у моего дома, я вдруг ни с того ни с сего предложила угостить Матиаса обедом.

Это был приступ временного помешательства.

Или же его проклятые зеленые глаза так на меня подействовали.

Я никогда никого не приглашаю обедать. Хотя бы потому, что с моими кулинарными способностями званый обед превратился бы в изощренную и жестокую пытку. Как для гостей, так и для меня.

Я уже упоминала, как люблю готовить. Если мне когда-нибудь удастся построить дом по своему вкусу, я велю строителям заменить кухню стенным шкафом или другим полезным помещением. В доме моей мечты вся кухня уместится на трех полках в одном шкафу: для микроволновой печи, для походного холодильника и для купонов на обеды со скидкой в ресторанах, расположенных в радиусе десяти миль.

Поскольку мой длинный язык сделал свое черное дело, предложив Матиасу нечто немыслимое, ничего не оставалось, как направиться в помещение, которым я никогда не пользуюсь. По пути я едва не споткнулась о корзину из прачечной, она так и стояла у кресла в стиле королевы Анны, рядом с камином. Я намеревалась убрать белье после разговора со злыми копами. Но, очевидно, обвинения в убийстве не лучшим образом сказываются на памяти.

По крайней мере, Матиас (сразу видно воспитанного человека!) не стал бросать на меня неодобрительных взглядов, как это сделал белобрысый коп Рид. Он просто аккуратно переступил через корзину и последовал за мной на кухню. Где я приготовила нам обоим то, что у меня лучше всего получается.

Вы уже догадались: два стакана колы.

После первого же глотка моя голова начала потихоньку проясняться, и я сообразила, что единственное блюдо, которое умею готовить, не заглядывая поминутно в кулинарную книгу, это консервированный тунец. Либо сосиски, поджаренные в микроволновке. Ужасная пошлость — предлагать такое угощение человеку, который минуту назад чуть ли не открытым текстом сказал вам, что вы потрясающе красивы. С другой стороны, глупо листать сейчас кулинарные книги в поисках рецепта незамысловатого блюда, которое мы смогли бы переварить без риска для жизни.

То ли Матиас угадал, что означает мой ошалелый вид, то ли боги смилостивились надо мной, решив, что обвинения в убийстве с меня вполне достаточно, но гость, хлебнув колы, вдруг предложил:

— А что, если я приготовлю, а?

Надеюсь, я ничем не выдала огромного облегчения, когда недоверчиво спросила:

— Вы правда хотите постряпать?

Матиас кивнул:

— Мне доставляет удовольствие готовить.

Я так и уставилась на него: парень определенно ненормальный, но кто бы говорил! Мне вдруг захотелось рухнуть на колени и целовать ему ноги.

Матиас принадлежал к тому сорту поваров, которые приводят меня в совершенное изумление. Они открывают холодильник, шкафчики, достают одно, другое, третье, и через двадцать минут на плите уже что-то шипит, булькает и распространяет божественный аромат, а вы и ведать не ведали, что у вас есть все ингредиенты для приготовления столь вкусного обеда.

Матиас даже нашел приправы в глубине одного из ящиков. Более того, он их использовал.

Признаюсь, я была потрясена. Хотя представления не имела, какое блюдо Матиас задумал. Заметила лишь, что он взял сливки, остатки сыра чеддер, кусочки курицы, немного зеленого перца и после того, как это месиво недолго побулькало в кастрюльке, вылил все на сковородку.

Я также отметила про себя, что как ни удивительно, но мне почти понравилось помогать Матиасу на кухне: найти деревянную ложку (она лежала под кухонными полотенцами), сделать тосты (забыла: это еще одно блюдо, которое я могу приготовить без помощи сборника рецептов) и просто наблюдать, как гость ловко орудует ножами и сковородками (на нем были такие уютные джинсы "ливайс").

Только один момент омрачил мое удовольствие. Мы как раз уселись с тарелками в столовой, и я, попробовав таинственное блюдо, объявила его восхитительным. Матиас усмехнулся:

— Полагаю, вы знаете, кто научил меня готовить. — И тихо добавил в ответ на мой вопросительный взгляд: — Отец. Он был прирожденным поваром.

Матиас сидел напротив меня, и, хотя он немедленно уткнулся носом в тарелку, от меня не укрылась печаль, промелькнувшая в его глазах.

Наверное, я сочувствовала бы ему намного больше, если бы меня тут же не одолело беспокойство. Еще один вопрос на засыпку? Неужто Матиас и вправду думает, что я знаю, каким отличным поваром был его отец? Выходит, он до сих пор уверен, что я была в довольно близких отношениях с Эфраимом Кроссом?

Повторяю, это был единственный неприятный момент. В остальном мы походили на старых друзей, встретившихся после долгой разлуки, столь непринужденно мы болтали. Я выяснила, что Матиас уже восемь лет как разведен. У него есть дочь по имени Эмили, которой восемнадцать лет и которая закончила первый курс Бостонского университета.