Логунова Елена в «Эксмо» - Кактус Нострадамуса

– Главного негодяя, – так же тихо ответила ей Инка. – Максима Горохова!

– Банкира и вдовца?

– Преступника и подлеца!

– А подробнее можно?

– Можно, слушай, – Инка придвинулась ближе и зашептала подружке на ушко. – Я все поняла! Горохов узнал, что жена изменяла ему с Поливанко, и наказал их обоих, причем устроил все так, что сам остался вне подозрений. Наоборот, ему все сочувствуют в двойном несчастье: и жена у него умерла, и банк ограбили, и все – в один роковой день! А между тем, нужно еще разобраться, по личной инициативе кассир Поливанко зарядил банкомат кучей денег или по приказу Горохова!

– Так или иначе, он это сделал, – напомнила Трошкина, которой нетерпелось услышать продолжение. – И что?

– А то, что ограбление банка было частью хитрого плана Горохова! Таким образом он, во-первых, щедро расплатился с бандитами, во-вторых, выставил преступником Поливанко! Дальше было, как мы и думали: кассира-любовника убили, а фотохронику этого процесса для устрашения послали Лизоньке.

– Чтобы она сильнее мучилась! – распахнула глаза жалостливая Алка.

– Да. Но Лизоньке, можно сказать, повезло: она потеряла мобильник, ужасных снимков не увидела, и ушла на тот свет под алкогольным наркозом. Так что как следует помучить жену Горохову не удалось, но в остальном его план сработал прекрасно. Разве что труп Поливанко найти должны были раньше, чем это случилось.

– Зачем?

– Чтобы вывести из-под подозрений в содействии грабителям всех остальных работников «Бетабанка», – объяснила Инка. – Ты не представляешь, какое упадническое настроение царило у них в офисе, не банк, а свежее пепелище, так и разориться недолго! Я случайно услышала, как Горохов конспиративно рычал в телефон – причем не свой, а секретаршин: «Где кот, почему его не нашли? Всех урою, будешь деньги возвращать!» А кот, если ты забыла, это просторечное название любовника.

– Теперь не забуду, – пообещала Трошкина.

– Конечно, не забудешь, потому что после Поливанко этот сомнительный титул перешел к Зяме! – кивнула Инка. – Не вполне заслуженно, потому что добраться до белого банкиршиного тела наш плейбой не успел. К несчастью, Лизонька вела дневник, куда записывала свои развратные фантазии, и об этой эротической писанине знала ее бесценная помощница и компаньонка Верочка.

– Проклятая шантажистка! – уточнила характеристику и роль бесценной Верочки прямодушная Трошкина.

– И дура, к тому же, – согласилась с ней подружка. – Уж она-то должна была знать характер супруга своей хозяйки!

– А при чем тут Горохов?

– Да при всем! Овдовев, он тут же уволил Верочку, которая прислуживала его жене, а та ведь уже привыкла жить в роскошном доме и получать хорошую зарплату. Такого прекрасного места, как у Гороховых, у нее на примете не было, а идти на меньшую зарплату к дуре Мимими или к идиотке Ладюсе она не хотела. И подалась наша бедная жадная Верочка в шантажистки, надеясь сорвать крупный куш с Казимира Борисовича Кузнецова.

– Но не тут-то было, – злорадно молвила Трошкина.

– Да, не вышло дело, мы с Зямой беднягу Верочку совсем запутали, – усмехнулась Индия. – То покупаем дневник, то не покупаем! То встречаемся с ней, то не встречаемся! Процесс затянулся, и глупая Верочка решила сделать свое интересное предложение другому покупателю. Догадываешься, кому?

– Неужели Горохову?! – ахнула Алка.

– Конечно. Ведь после смерти Лизоньки остались только два человека, которых компрометировали ее записки: любовник и обманутый муж. Логично было предположить, что респектабельный банкир и крупный бизнесмен Горохов не захочет приобрести репутацию идиота-рогоносца, что неизбежно случилось бы, предай Верочка факты гласности. Я думаю, она рассудила так: что для Горохова несколько тысяч долларов? Копейки. Ради того чтобы не позориться, он заплатит и не вздрогнет.

– Логично, – сказала Трошкина с сомнением, поскольку чувствовала подвох.

– Вообще-то, да. Но Верочка даже не представляла, насколько Горохову важно, чтобы их с Лизонькой брак воспринимался как счастливый. Он ведь только что расправился с неверной женой и ее любовником, и в этой ситуации любая тень на репутации Лизоньки побудила бы следствие разбирать ее связи!

– «Жена Цезаря должна быть вне подозрений!» – с важностью процитировала образованная Трошкина.

– Да, как-то так. Короче говоря, Горохов должен был пресечь возможные слухи на корню, то есть не просто откупиться от шантажистки, а заткнуть ей рот навсегда.

– Лодочным веслом! – догадалась Алка. – Весьма надежный способ, но только если рот тот самый. Как я понимаю, вместо Верочки по ошибке была убита влюбленная блоггерша?

– Именно так! Я думаю, Верочка в последней попытке сладить дело с Зямой вызвонила его на встречу в парке, а Горохов уже пустил по ее следу своих бандитов, наказав им при случае прикончить шантажистку. Случай представился на лодочной станции, да только произошла роковая ошибка: убийцы перепутали женщин. Уж не знаю, как это случилось.

– Чего тут знать? – Трошкина пожала плечами. – Ты давно была в том парке? Там освещение чисто символическое, у озера тьма кромешная, и гулять в ночное время дураков нет. Бандитам и в голову не пришло, что на встречу с многостаночником Зямкой явятся аж две бабы, а не одна!

Ясно было, что Алка сильно не одобряет моего братца, но где-то даже симпатизирует бандитам.

– Понятно, – кивнула я. – Они убили первую попавшуюся бабу и одновременно был открыт сезон охоты на Зяму. Сначала его попытались подвести под статью – ведь это он нашел труп лже-Верочки, а потом, когда подстава не удалась, перешли к более решительным действиям. За ним пришли, взяли и… Хотела бы я знать, что дальше.

– Думаешь, Верочка назвала его имя Горохову? – Трошкина соображала быстро.

– Думаю, она назвала имя любовника и посулила доказательство измены в дневнике.

– Минуточку! – Алка наморщила лоб. – Если в парке убили не настоящую Верочку, то где же сейчас настоящая?

– Думаю, далеко, – пожала плечами Инка. – На ее месте я бы уже приближалась к канадской границе!

– Но это значит, что дневник Горохов так и не получил?

– Зато, возможно, он получил Зяму, которого мы должны спасти, пока не поздно!

– Если еще не поздно, – печально вздохнула Трошкина и тут же помотала головой, стряхивая несвоевременное уныние. – Давай спасать, конечно, только как? Ты рассказала все это Денису?

– Я бы рассказала, но абонент Кулебякин недоступен, а у меня есть сильные опасения, что в данном случае промедление подобно смерти, – сказала Индия и хищно прищурилась. – Трошкина! Не мне тебя об этом спрашивать, но клянешься ли ты любить моего брата и в радости, и в печали, и в богатстве, и в бедности, пока смерть не разлучит вас лет через сорок?