Людмила Милевская - А я люблю военных…

Не стоит, думаю, пояснять: на тот момент я забыла что такое его жизнь.

– Софья, уже счастлив, что ушла моя невеста, счастлив, что встретил вас, – признавался Сергей, лаская меня своими сапфирами. – Прошу, будьте моей!

Просит он, хозяин «Бентли», толстого кошелька, испанского гарнитура и роскошной квартиры. Он просит! Просит!!!

А что же делаю я?

Кто-то решил, что человечество недостаточно делает глупостей и придумал вино, другой решил, что человечество недостаточно сумасшедшее и придумал… более крепкие спиртные напитки. Иначе чем объяснить тот выбор, который я в конце концов совершила: будете смеяться, но я выбрала Харакири.

Да-да! Харакири! Выбрала, забыв, что у него даже своего костюма нет, не говоря уже о «Бенли» и прочих атрибутах мужественности.

Впрочем, об этом я тут же и вспомнила, но поздно, смертельно обиделся Сергей и с горя пригласил на танец юную особу. Я с горя запила и все дальнейшее помню туманно.

Утро я встретила нетрадиционно – между двумя мужчинами. Слава богу, все мы были одеты, но я, как женщина нравственная, забеспокоилась.

«Мы уже одеты или пока еще?» – озадачилась я, обнаружив нас лежащими на той роскошной кровати из испанского гарнитура, которую выгружали на моих глазах.

Не стоит, думаю, уточнять, что лежала я между Харакири и Сергеем. Оба были в английских костюмах, я – все в том же платье невесты, которое изрядно помялось, но выглядело потрясающе дорого.

«Как же мы здесь оказались?» – напряженно пытаясь хоть что-то вспомнить, мучительно соображала я.

«Мы», естественно, относилось лишь к нам с Харакири, потому что Сергей, судя по его испанскому гарнитуру, был как раз у себя дома.

Мне тут же захотелось тщательней рассмотреть как он выглядит, этот дом. Помнится я была там вчера, но лишь в ванной, где по совету Сергея переодевалась в платье невесты. О ванне могу сказать только одно: бездна вкуса, расположившаяся на двадцати квадратных метрах – сама шагами мерила.

Желание побродить по квартире становилось мучительным, к тому же, одолевали и другие желания, столь естественные для утреннего пробуждения. Я повернула голову налево – Харакири спал, как убитый, повернула голову направо – Сергей ни в чем ему не уступал. Такое положение вещей меня устраивало, чем я и воспользовалась, отправившись на прогулку.

Прогулка меня потрясла. Квартирка была под стать ванной: комнаты – футбольные поля, кухня – собрание чудес техники, столовая – мечта любой домохозяйки.

Не-ет, я не собиралась так запросто изменять своему поганцу мужу, но сразу подумала: «Это судьба!»

Учитывая мои неприятности, связанные с покушением на президента, это была не просто судьба, а судьба счастливая. Пока я ломала голову куда пойти куда податься, чтобы в лапы Владимира Владимировича не угодить, мой ангел хранитель уже обо всем позаботился, да как!

«Да в этой квартирке меня никакой Владимир Владимирович не найдет! – обрадовалась я. – Они же шерстят всех друзей и знакомых и совсем не подозревают о существовании Сергея.»

Гордость переполняла меня. Что это мне вчера Сергей о своей любви говорил? Просил быть его? Вот только не поняла, быть просто его или его женой? Впрочем, какая разница, мне же не Сергей, а его квартирка нужна.

Да-а, гордость переполняла меня. Страшная гордость! Вот она я! Из любых передряг победителем выхожу! Победителем да еще каким! Ха-ха! Сейчас мужика в фуфайке найду и…

– София, мы должны поговорить.

Я оглянулась; в двух шагах от меня стоял Харакири, его заспанные изумруды смотрели озабоченно.

Как невовремя! Хорошее настроение как корова языком слизала.

«Елки-палки, Харакири! Его-то какие черти сюда занесли? Он же сдаст меня Владимиру Владимировичу! Сдаст, пускай и невольно. Боже, как нелепо вышло: он же теперь дорогу к дому Сергея знает! Выпровожу сейчас его, а он, влюбленный, обязательно завтра припрется, и вся ФСБ за ним по пятам.»

Мороз продрал по коже.

«Нет, ну как меня угораздило Харакири в себя влюбить? Хоть бери и оставляй его, теперь, здесь. Учитывая добрый нрав моего Сергея, думаю, это возможно. Но с другой стороны, что это Харакири будет у моего Сережи на шее сидеть? Да и сам захочет ли? Он же, несчастный, затоскует без глупой своей торговли. Хоть бери этого дурака связывай да силой здесь оставляй!»

Пока мысленный ураган сокрушал мою похмельную голову, Харакири переминался с ноги на ногу и робко мямлил:

– София, ты должна дать ответ.

– Должна – дам, – пообещала я, опасливо заглядывая в спальню и с удовлетворением отмечая, что мой Сережа на нашем испанском гарнитуре все еще спит и, скорей всего, видит прекрасные сны.

Что еще можно видеть после продолжительного общения со мной?

Присмотрелась внимательней: мой Сережа не просто спал, а крепко спал здоровым богатырским сном – какой умница!

– Пойдем, на кухне поговорим, – сказала я, увлекая Харакири подальше от спальни.

– София, ты должна дать ответ, – занудливо мямлил он.

– Сказала же – дам, – успокоила его я, следуя традициям Тамарки и ничего не собираясь давать.

Однако, Харакири почему-то сильно рассчитывал на меня и смотрел по-собачьи преданно.

– София, до сих пор поверить в свое счастье не могу, – сказал он, после чего я струхнула.

«Неужели черт-те чего пообещала ему спьяну вчера? Да-а, предвижу осложнения с Сережей, что, учитывая покушение на президента, очень некстати: ведь жить-то мне где-то надо.»

– О каком счастье ты говоришь? – строго поинтересовалась я, готовясь сразу же объяснить, что между нами ничего не было и быть не может.

– О счастье видеть перед собой такого незаурядного человека, – с восхищением воскликнул Харакири. – Такую одаренную и мужественную личность!

«Незаурядного человека? Одаренную личность? Одаренную и мужественную? О ком это он? О Сергее или обо мне? Надеюсь, что обо мне, не о Сергее же. Ха! У того всего и мужества, что в фонтан спикировать! И вообще он не годен ни на что…»

Харакири между тем уже расставил все точки над «i». Не оставляя сомнений, он рухнул на колени и с пафосом закричал:

– Преклоняюсь перед тобой, София, ныне и вовеки я твой, хоть и ронин.

«Ага, значит есть шанс заставить его подчиняться,» – обрадовалась я и воскликнула:

– Совсем не против, но с чего ты странный такой?

Поднимаясь с колен, Харакири согласился:

– Да, я странный, но, согласись, есть причина. Когда узнал я, что ты член БАГа, то тут же голову потерял. «Будда! – воскликнул я. – Ты велик! Ты велик, если не перевелись еще настоящие воины!»

«Член БАГа? – опешила я. – Бог мой, что же вчера этому придурку по-пьяни наговорила? Хоть бери и отрубай собственный язык!»

Харакири же не останавливался на достигнутом и с патетикой открывал мне глаза.