Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов

— Да. Просто нажмите кнопку. Указания компьютера всегда рекомендую выполнять, — проговорил он телефонной трубке и, опустив её на рычаг, расхохотался, — Глеб? — крикнул он коллеге, — Ты зачем меня к телефону позвал, сам не смог справиться?

— Просто это же твой телефон. А что? — насторожился в другом конце комнаты Глеб. Он как раз в этот момент намазывал майонез на ломтик свежего черного хлеба. Дело в том, что в целях борьбы с беспорядками начальство этой конторы недавно издало указ, о «запрещении персоналу потреблять пищу на своих рабочих местах». Программисты, как всегда, восприняли всё буквально. Поэтому на время обеда пересаживались на чужие места.

— Что, что? — передразнил Шурик, — Девушка купила у наших менеджеров недавно компьютер и теперь звонит сообщить, что он завис. Говорит, «Ах, надпись: «Теперь питание компьютера можно отключить», висит на мониторе уже сорок минут и не хочет никуда исчезать».

— Весьма распространенный «глюк»! — давясь бутербродом, заявил Глеб.

Я прикрыла за собой дверь. Шурик тут же вышел ко мне.

— Слушай, я дико рад тебя видеть! — заявил второй бывший муж, как ни в чем ни бывало. К счастью, он уже привык к моим странностям, и не придал нашей вчерашней ссоре никакого значения, — Мне надо с тобой посоветоваться. Как думаешь, каким образом можно подкинуть кое-что в квартиру, расположенную на третьем этаже старинного особняка? Вариант с окном не подходит.

Я изо всех сил постаралась не упасть в обморок.

— Почему? — только и смогла спросить я.

— Потому что высоко, — как ни в чем не бывало, ответил Шурик, — Нет, залезть на карниз под окном можно. Через подъезд. В нём рамы обычные, легко открывающиеся. И расстояние между окнами подъезда и квартиры небольшое. Но только попасть в квартиру все равно не получится, потому как окно само по себе очень высокое. К форточке подобраться невозможно, — возбужденно объяснял мой второй бывший муж, — А рама в той квартире — металлопластик, насильно её не вскроешь.

Я больно ущипнула себя, дабы проверить, не сплю ли я.

— Зачем тебе залазить в квартиру?! — тоном умирающего лебедя, спросила я.

Второй бывший муж, похоже, слишком привык к моим странностям, потому как мой страдальческий тон ничуть его не насторожил. Раньше это безразличие доводило меня до белого каления. «Ты не удивился бы, даже если б я предстала в твоем офисе стоя на четвереньках, голая и в мотоциклетном шлеме!» — кричала когда-то я ему. Шурик тогда неизменно делал заинтересованное лицо и просил подтвердить обвинение практически.

— Действительно! — счастливо изрек в ответ на мой вопрос второй бывший муж, — Ты, как всегда, наводишь меня на мысль! Мне самому совершенно не обязательно проникать в квартиру. Я ведь просто хочу закинуть в квартиру нужный предмет! Закинуть его в приоткрытую форточку не составит никакого труда. Какая ты молодец, что подсказала мне решение! А я уже начал всерьез подумывать о проникновении в квартиру через дымоход…

Похоже, когда люди долго живут вместе, их мысли еще очень долго развиваются в одинаковом направлении. Этим вполне логично можно было бы объяснить повышенный интерес Шурика к окнам третьего этажа… Да, если не учитывать, что есть еще одно, столь же «правдоподобное» объяснение.

— Шурик, мне срочно надо позвонить! — выпалила я, всерьез опасаясь, что он начнет расспрашивать кому и зачем. К счастью, мой второй бывший муж не стал бы приставать с вопросами, даже если бы я заявила, что мне срочно нужно созвониться лично с президентом. Разве что, если бы речь шла о главе компании Microsoft. Тогда бы Шурик попросил добавить кое-что лично от своего отдела. Хотя нет, и добавлять ничего бы не стал, зная, что я не переношу матов.

— Алло? Сестрица? — к счастью, трубку взяла именно Настасья, и мне не пришлось в очередной раз втолковывать кому-нибудь из родителей, что я так давно не появлялась по причине крайней занятости, а никак не ввиду досрочной смерти.

— Я тебе уже весь день звоню, а тебя нет! — возмутилась Сестрица, — Есть новости!

Я внутренне содрогнулась, предчувствуя самое худшее.

— Говори! — прошептала я.

— О, тут мама тебе привет передает, — беспечно сообщила Сестрица.

Это, конечно, не было ужасной новостью, но разозлило меня необычайно. Значит, мамочка стояла у Настасьи над душой. Эта привычка наблюдалась у нашей родительницы с детства. С моего детства, разумеется. Как только звенел телефон, у мамы срочно находились какие-то дела в коридоре. Зато не оставалось сомнений, в кого я такая уродилась, и откуда во мне столько любознательности. Итак, ребёнок не мог сейчас свободно разговаривать.

— Давай так, — быстро проговорила я, — Я буду тебе что-то говорить. А ты отвечай только «да» или «нет». Только ты не удивляйся, я могу ляпнуть любую глупость.

— Да, — серьезно произнесла Настасья.

— Что «да»? — не хватало еще, чтобы Настасья сейчас решила надо мной поиздеваться, — Ощущение, будто я только и делаю, что говорю глупости!

— Я имела в виду «договорились», — сдавленно хихикая, оправдалась Настасья.

— Ладно, поверю тебе. Итак, ты узнала, кто расспрашивал Дарью о матери под видом журналиста?

— Да.

— Это был мой муж?

— Нет.

Фу-у-ух. У меня прямо отлегло от сердца. Всё-таки есть такие постулаты, в случае опровержения которых, мир переворачивается с ног на голову. Непричастность Шурика к творящимся кошмарам относилась именно к таким аксиомам.

— Спрашивай дальше! — настойчиво проговорила Настасья.

— Ну, — я не знала, что спросить.

— Как я могла ответить по-другому? Ты же не замужем! — почему-то вдруг напомнила Сестрица.

О, нет!

— Настасья, перестань меня запутывать! Ну и что, что не замужем… Отвечай по-человечески, please.

— Don’t worry, — радостно вставила Настасья, которую я раньше активно обучала английскому.

— Тьфу!

— Не плюйся! — правилам хорошего тона я её тоже обучала.

— Настуся, — взмолилась я, — Скажи мне, ведь человеком, который под видом журналиста выпытывал у Даши всякие сведения о тете Вике был не Шурик?

Настасья замолчала, напряженно засопев. Я мысленно повторила свой вопрос. Осознала, что и «да», и «нет» в качестве ответа выглядели бы запутывающими.

— Извини, — как можно скорее сняла с ребенка не решаемую задачу я, — Вот сейчас я точно спрошу правильно. Скажи, лжежурналистом был мой бывший второй муж, Шурик?

— Да!

— Ну, наконец-то мы смогли договориться, — обрадовалась я.

Настасья на том конце провода тоже радостно вздохнула. И тут до меня дошел смысл сказанного. Мир пошатнулся и перевернулся вверх дном.

— Спасибо, ты мне очень помогла, — нашла в себе силы проговорить я. Интонация получилось какой-то уж совсем пессимистичной.