Ирина Потанина - Блондинки моего мужа

Артем хотел было что-то возразить, но я нашла ему более толковое применение. Шепнула на ухо указания и мягко подтолкнула в сторону двери.

— Куда он? — испуганно воскликнула Мария так, будто в отсутствие Тёмки мы с Георгием собирались расправиться с нею, — Впрочем, вряд ли я имею теперь право задавать вопросы…

— Он скоро вернется, — постаралась успокоить я её, — Принесет нам новые разъяснения. Продолжай…

— Потом Артем так не вовремя вернулся с задания… Ну, в общем, застал Леньку, с которым мы как раз обсуждали, что делать дальше. Дальше вы все знаете. Откуда ни возьмись, появился этот КингКонг, и Артем так бесстрашно кинулся меня защищать… Раньше меня никто никогда по-настоящему не любил…

Я не стала разубеждать Машу. Пусть считает бесстрашие Тёмки свидетельством любви… В её возрасте положено так считать. Мало какая женщина смирится с мыслью, что чаще всего мужчины ввязываются в драку не ради спасения любимой, а просто из желания подраться… Присутствие женщины необходимо просто как предлог для воплощения собственных амбиций…

— Потом пришлось решиться на рискованный шаг, — Маша снова сникла, и теперь приходилось прислушиваться, чтобы разобрать её слова, — До этого так выходило, будто вы сами хотите выкрасть завещание. Я лишь создавала необходимые условия, чтобы эта мысль пришла к вам в головы… А тут, собака. В общем, я позвонила Георгию и попросила приехать. Разыграла истерику. Мол, “все пропало”… Думала, он бросится меня утешать и придет к мысли, что никакая собака — не помеха. На этот случай я подготовила план. Собаке можно было скормить снотворное. Хорошо, что Тёмка ветеринар. Он знает, что безвредно для животных… Но детектив Собаневский никак не хотел приходить к нужному мне выводу… К тому же, я узнала, что вы, Катя, наводили справки в нашей Академии…. В общем, дело запахло разоблачением, и мне пора бы было исчезнуть… Но Артем… Я не смогла так поступить с ним.

— Странно. — пробормотал сам себе под нос Георгий, — Я бы — смог.

Мы с Машей переглянулись и, не сговариваясь, расхохотались. Я поставила чайник и предложила всем переместиться за стол.

— И что мне теперь будет? — снова вспомнила о своих страхах Мария.

— Г-мм, — растерянно протянул Георгий, — Может, велеть отрубить тебе голову? Впрочем, для меня это не актуально. Ты ведь уже и так наказана. Хотела чужими руками совершить недозволенное… И проиграла.

— Да? — я с удовольствием накинулась на недавно испеченные Машей булочки. Человек, умеющий печь такие вкусности, в любом случае заслуживает доброго отношения, — А по-моему, она выиграла. Сама у себя. Приручила своих внутренних бесов и отказалась от дурных замыслов. Отказалась ведь? — в воспитательных целях я глянула на Марию очень строго.

— Насовсем! — захлопала ресницами Маша, — Понимаете, я вдруг поняла, что, совершив некоторые вещи, потом сам с собой не сможешь жить. Можно было сбежать и от вас и от Артема, но от себя, куда бы я делась?

— Да, — я вспомнила свои собственные подобные ощущения, — Есть таки вещи, совершив которые, потом не отмоешься. Они невыводимы, как чернильные пятна… Необратимы, в смысле отсутствия обратного хода.

— Ох уж мне эти моралисты! — заворчал Георгий, — Значит так. Я лично обиды на тебя не таю. Хотя должен бы. Держать меня за такого идиота! Ну надо же… Но мое самолюбие отмщено. Я разгадал коварные планы. А ты вовремя остановилась.

— Кстати, — оживилась Мария, — То есть не я, конечно, могу задавить вопросы, но… Интересно же. Как вы меня рассекретили? На каком этапе?

— Почти с самого начала, — ошарашил Георгий, — Просто я решил до поры до времени подыгрывать тебе, чтобы докопаться окончательно до смысла всех твоих манипуляций. То есть про автокатастрофу я поверил. И про похищение тоже… Но ты изначально казалась мне подозрительной. Почему никто в окружении Пёсова ни словом не обмолвился о наличии у него дочери? Почему законная наследница соглашается прятаться на чужой даче вместо того, что б открыто кричать о своих правах? Боится Кузена, у которого в этом городе, якобы, все куплено? Если у него все куплено, то какого ж черта он вынужден ходить вокруг да около, вместо того, чтоб сразу пойти к нотариусу и изъять настоящее завещание? Кроме того, я беседовал с тем нотариусом, после визита к которому ваш Пёсов помчался к Лихогону, якобы, чтобы попросить того принять решение по поводу уничтожения настоящего завещания… Нотариус, после нескольких звонков и наведения справок обо мне, очень четко пересказал мне содержание беседы с Леонидом Пёсовым. Точнее “с этим ненормальным визитёром, который интересовался исключительно возможностью нотариально заверить авторские права на какое-то свое произведение, категорически отказываясь говорить, о каком именно произведении идет речь…”. Искренность нотариуса стала для меня очевидной. А вот Машина гипотеза, мол, ЛжеКузен нарочно после своего подкупленного нотариуса заехал еще к парочке на праздные беседы, дабы замести следы, показалась мне подозрительной. С чего бы вдруг подкупившему всех ЛжеКузену опасаться слежки и наведения справок? Где-то Мария нам пудрит мозги…

— И ты молчал?! Ни словом не обмолвился мне о своих подозрениях?! Говорил, мол “какие интриги внутри команды?!”— не выдержала я.

— Ну… — замялся Георгий, — Понимаешь… Мне показалось, что эта девочка вызывает у тебя определенные симпатии, и, если б я начал обвинять её, не имея на руках достаточных аргументов, ты бы не поверила мне. Вспомни, ты вечно твердишь, что я незаслуженно плохо отношусь к людям. Кроме того, со всеми этими Машиными проблемами, у меня появился отличный повод внедрить агента в тылы конкурента. Мне всегда было интересно заполучить информацию о ведении дел господином Лихогоном. Впрочем, за эти мои корыстные интересы судьба наказала меня почти так же, как Марию за её страсть к чужим завещаниям.

— То есть в логово к Баскерфиле ты лез вовсе не ради интересов клиентки, а дабы укротить собственное нездоровое любопытство в отношении Лихогона? — не поверила своим ушам я, — Кошмар! Меня окружают преступники и маньяки.

— Бывшие преступники и маньяки, — поправил Георгий и… покраснел. Никогда раньше не замечала за ним подобных проявлений, — А потом оказалось, что если тебя, Катерина, выпустить на свободу, то ты и сама раскопаешь все необходимые сведения. Делала ты это наверняка на зло мне. Поэтому до поры до времени я решил не показывать, что разделяю твои подозрения относительно Маши. Вдруг тогда бы ты успокоилась и прекратила поиски более веских доказательств.

— Ужас! — не унималась я, — Маша пыталась вслепую использовать Георгия, Георгий также пытался использовать меня… А я?! Я тоже самое проделывала с Лизаветой.