Ирина Потанина - Блондинки моего мужа

— Не слишком-то умен этот ваш Мишутка, — рассмеялась я.

— Просто он для таких заданий не приспособлен. Что-то руками сделать — это да. А самому слежкой заниматься??? Нет, это не с его способностями. Вообще-то, он ведь мед. эксперт. Чего вы хотите от парня? Я его, как только вы ушли разбираться со своей Машей, вызвонил и говорю: “Ты зачем детектива похищал?!” А тот понятия не имеет, о чем речь. Пока выяснили в чем дело, я чуть собственного проверенного человека в предательстве не заподозрил. В общем, как раз, когда я от Мишутки все выяснил, смотрю… подходит к моей машине подозрительный такой парень. Я присмотрелся, гляжу — наш потенциальный наследничек. Распорядился я, чтоб Мишутка срочно дул в офис кровь у подозреваемого брать. На все его нытьё я реагировать отказался. “Но шеф, но я ж только с этой слежки вернулся, я еще даже до дома дойти не успел, ну дайте время хоть переодеться”, — это он пусть кому-нибудь другому рассказывает. А у меня — раз взялся за дело, значит соответствуй. В общем, я сразу к вашему Артему прицепился. Тут уж не до скрытничанья. Парню говорю: “Или сейчас, или никогда! Поехали!” Надо ж было все прояснить, в конце концов…

Все стало, наконец, на свои места. Мария, как и все мы, выглядела совершенно ошарашенной. Вот тебе и написание сценария для жизни. Судьба, она, как ни крути, все равно хитрее, все равно так сюжет завернет, что у любого сценариста челюсть отвалится.

— Одного только не понимаю, — Мария начала вдруг нервно посмеиваться, — А как вы убедили Артема, …ммм… снять штаны? Вот уж не думала, что его к подобным поступкам каждый встречный склонить может… Уж не свою ли секретаршу вы для этих целей использовали?

Лихогон вспыхнул. Артем вспыхнул. Георгий неприлично заржал.

— Секретарша — невеста Петра Степановича, — одними губами прошептала я Маше, а для присутствующих провозгласила, — Мария просто переутомилась и несет всякую чушь!

— Должна же я как-то была отомстить Артему за подозрения относительно моего, якобы, флирта с Ленькой… — оправдывалась Маша, нелепо хлопая ресницами.

— Отомстить?! — возмутился Тёмка, — Что это еще за желания такие?!

— Боже, ну до чего ж вы все любите отвлекаться от темы!

Препирательства, взаимные упреки и клятвенные обещания исправиться слышались в этом офисе почти до самого утра. И лишь бедная Лиза, робкой тенью просачивающаяся в кабинет шефа, не участвовала во всех этих громогласных обменах любезностями.

— Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что происходит? — шепотом интересовалась она то у меня, то у Петра Степановича, потом вздыхала, — Нет, похоже, я опять не вовремя, — озабоченно оглядывала всех спорщиков, осуждающе покачивала головой и снова возвращалась к себе в приемную, где, благостными заботами интернета, уже скопилась целая папка с всевозможными выкройками, рецептами и прочими полезными советами.

Спустя некоторое время после вышеописанных событий, теплым, хотя и осенним вечером мы с Георгием, разбрасывая ногами трещащие сухие листья и с трудом уворачиваясь от цепких веток кустарников, смеясь, пробирались через городской парк. Шли мы домой. Шли в обход всех общепринятых тропинок, потому что я решила во что бы то ни стало проверить свою теорию о наикратчайшем пути, который, на мой взгляд, вел домой, а по мнению Георгия — в тупик. Шли пешком, потому как предусмотрительно не брали Форд, понимая, что после грандиозного празднества, устроенного Тёмкой по случаю вступления в наследство, сесть за руль никто уже не сможет.

— Даже если этот путь и выведет нас к дому, все равно наилучшим его назвать нельзя. Я уже устал бороздить эти лиственные просторы, — по привычке ехидничал Жорик.

— Я утверждала, что он наикратчайший! — поправляла я, чудом спасая глаза от очередного щупальца кустарника, — Наилучший и наикратчайший — две большие разницы… Кстати, ты заметил, что была одето на Марии?

— А что? — живо отреагировал Георгий, — Не хватало чего-то важного? По-моему никакого излишнего обнажения не наблюдалось…

— Издеваешься? — по тону мужа я сразу поняла, что он прекрасно понял, о чем я говорю.

— Издеваюсь, — честно признался он.

Конечно же, Георгий не мог не заметить, что на подруге хозяина вечеринки ажурное золотое колье смотрелось просто великолепно. А изумрудинки, играющие на серьгах и в глазах девушки, казались сделанными одним и тем же мастером. Конечно же, Георгий не мог не догадаться, что драгоценности эти — часть Темкиного наследства. Те самые, за которыми так настырно охотилась когда-то Мария. Так, подарок, сначала отданный, а потом изъятый одним джентльменом, вернулся к дочери законной обладательницы из рук сына того самого джентльмена. Видно, правду говорят, что каждая настоящая драгоценная вещь знает своё место и сама выбирает себе обладателей.

— А про ЛжеКузена нашего заметил? — мне стало скучно, и я снова завела разговор.

— Что, ему тоже что-то подарили?

— Да нет! Кажется, его чувства к Марии, наконец, свелись к дружеским. Он ведь на этом приеме с девушкой был. И опять блондинка. Никогда ему от этого рока не спастись.

Георгий никак не отреагировал, целиком отдавшись борьбе с ветками.

— Эх, молодо-зелено, — продолжала я, — Сплошная любовь-морковь в голове. А Томкин-то все за нашей Настасьей увивается. Ты заметил? Но Сестрица его ни в грош не ставит. Она сейчас целиком и полностью отдалась подготовительным курсам. По малейшему поводу бегает с Машкой советоваться. Та ей серьёзно помогает. Думаю, в Академию Настасья поступит без проблем. Если не передумает, конечно, до начала вступительных экзаменов.

Жорик насмешливо фыркнул, выражая этим своё мнение и о ценности поступления в Академию, и обо всех женщинах в мире.

— Послушай, — не отставала я, — А вы это с Лихогоном серьезно?

— Что? А! Про школу? — уточнил Георгий, — Вполне. А почему бы и нет? Два ведущих сыщика города открывают курсы для желающих стать детективами. И сами найдем, что рассказать, и еще специалистов по другим дисциплинам наймем. Раз уж нас с Петькой вечно в одни и те же ворота тянет, так чего б не начать играть в одной команде, а?

Ответить я не успела, потому как прямо передо мной замаячил торец родного дома.

— Я же говорила! Вот он, наш дом! Видишь, как быстро. Огромный крюк мы срезали, надо заметить! — радостно закричала я, — А ты всё “тупик, тупик”… Сам ты тупик!

— Но, Катерина, — вежливо попытался возразить муж, — Ведь сначала нам придется спуститься в этот овраг…

— Ну и что? Подумаешь, овраг. Что, мы уже даже сквозь овраг пройти не сможем?

Спустя сорок минут мы, по уши вымазанные в грязи, но смеющиеся и бодрые, вылезли, наконец, из этого ужасного оврага. Восседающая на своем посту под подъездом соседка шарахнулась и не подняла крик только потому, что от нас ожидала уже чего угодно.