Картер Браун - Мэвис и супершпионы

— Шахразада, приветствую вас, — сказал он величественно. — Вы пришли, чтобы рассказать мне сказку? Что ж, это будет первая наша ночь.

— И последняя! — заорала я. — Сказки вам рассказывать? А по шее не хотите? Да я сниму ваш сапог и...

Тут я разъярилась. В меня как будто бес вселился. Насколько я боялась телохранителя, настолько смела была с самим принцем.

— Как вы посмели послать ко мне этого тупого верзилу?! Он тащил меня так, как будто я ваша наложница. Что за манеры?! Немедленно выпустите меня, если не хотите неприятностей.

Его высочество соскользнул с кровати, как с горки, и мигом очутился возле меня.

— Э... Стоп! Не подходите, — предупредила я. — А то закричу.

— Кричите, — спокойно ответило это арабское нахальство. — Но на Ваш крик прибежит один только Олл, а он умеет успокаивать женщин.

— Умеет, — вздохнула я. — Одной левой...

— Вот-вот! У него богатый опыт. Одно время он был начальником охраны в гареме отца. Когда отец менял фавориток и бывшая фаворитка бунтовала, Олл голыми руками успокаивал ее... навсегда. Это было потрясающее по своей утонченной жестокости зрелище...

Господи, куда я попала! Из глубокой воды да в водоворот!

— Ну, чего же вы дрожите? Идите ко мне! — Он властно притянул бедную Мэвис к своей груди и улыбнулся. — Не думайте о плохом, Шахразада. Пока Олл караулит наш покой, мы можем наслаждаться любовью полной мерой.

— И вас не интересует, что я думаю по этому поводу? — пролепетала я.

— Какая вы красивая! — вздохнул принц. — И нежная. И вся моя. Я беру эту красоту, но отныне я ваш должник.

Что ни говори, а выражался он — дай бог каждому мужчине. Я и глазом не успела моргнуть, как почувствовала, что меня целуют. В первое мгновение я совершенно рефлекторно ответила на поцелуй — а как иначе я могла отреагировать на ласку?! Но уже в следующий миг почувствовала, как чья-то шкодливая рука лезет туда, куда не следует, и оттолкнула негодника.

— Вы слишком торопитесь, — сказала я, тяжело дыша. — Дайте мне время сообразить, подумать...

— Разве можно придумать что-то другое, кроме того, что всегда происходит между мужчиной и девушкой, когда они остаются наедине? — заметил он вполне резонно и, подойдя к стене, выключил свет.

Светильники погасли, но тут же под балдахином зажглись мириады звездочек — словно искусственное небо появилось над необъятной кроватью. Это было так романтично, что я невольно потянулась к лежбищу, чтобы рассмотреть все получше. Гарри положил свою руку мне на талию и, заглянув в лицо, произнес:

— Красиво, да? Я всегда вожу с собой это ложе. Там есть встроенные зеркала, и когда мы будем любить друг друга, вы, Мэвис, увидите, как наши тела будут извиваться, как рыбки, в пучине моря. Это так прекрасно, что вы пожелаете придти сюда и в следующую ночь, и еще... Скажите, милая, что вы хотите разметать свои локоны на этом ложе, освободить тело от этих оберток, что вы хотите...

— Я хочу... стакан воды.

Гарри был потрясен. Он включил верхний свет и спросил с беспокойством:

— Вы больны?

— Нет... Но хочу воды.

Гарри перевел дух и успокоился.

— У меня есть что выпить. — Он указал рукой на бар в углу, и я заметила, что тот действительно полон бутылок с яркими наклейками. — Я утолю вашу жажду... Вином и любовью. Мы не будем торопиться, впереди — такая ночь...

Он не спеша направился к бару. Я двинулась следом. Мои босые ноги ступали по пушистому ковру бесшумно. Гарри так и не понял, кто стукнул его ребром ладони сзади по шее. Я заметила, что перед тем, как упасть, он вытаращил глаза и... рухнул к моим ногам.

Глядя на поверженного, я никак не могла понять, правильно ли поступила. С одной стороны, принца следовало беречь, но, с другой стороны, как же иначе завоевать свободу?! Разве принц не мог сделать так, чтобы мое человеческое достоинство не было унижено? Думаю, что мог. Но не захотел, за что и поплатился.

Однако решив одну проблему, я тут же вляпалась в другую. Гарри я уложила легко, но как быть с той гориллой, что стережет дверь в коридоре?

И тут я припомнила, как Гарри днем очутился в моей комнате. Почему бы и мне не воспользоваться балконом? Я тихонько отодвинула штору, открыла дверь балкона и вышла наружу. Теперь нужно перепрыгнуть с одного балкона на другой. Ой-ей-ей! Как же я одолею такое расстояние — футов десять, не меньше? Если я прыгну неудачно, то наверняка упаду и разобьюсь — эта ночь будет последней ночью Шахразады. Но если не прыгну, то Гарри очнется, позовет Олла, а потом будет наблюдать как Олл с «утонченной жестокостью»... Нет, надо прыгать.

Взобравшись на балюстраду, я набрала в легкие побольше воздуха и что есть силы оттолкнулась от нее ногами. Хорошо, что я вытянула руки. До соседнего балкона я не долетела, но успела вцепиться в него. Так и повисла, прекрасно понимая, что теперь, когда кончатся силы, я уж точно упаду и разобьюсь.

Зубы мои выбивали мелкую дробь, я стала вспоминать слова молитвы... Боже, до земли футов тридцать, а то и сорок... Там внизу растут какие-то колючки. Если я не разобьюсь, то буду пронзена острыми иглами... Может, закричать? Тогда примчится Олл... Какие у него железные беспощадные лапищи... Мысли в моей голове стали путаться. Я чувствовала, как слабеют руки. На сколько меня еще хватит? На пять минут? На пять секунд?

Вдруг кто-то мощно облапил мои ягодицы. Что происходит?! Что со мной делают?! Я в состоянии прострации, а какой-то ублюдок хочет воспользоваться моментом и изнасиловать! Руки, которые держали меня, были явно мужскими, уж в этом я разбираюсь! Мужчина находился на балконе нижнего этажа.

— Я вас схватил, — сообщил этот маньяк. — Можете не волноваться. Держу крепко.

Я пробормотала что-то, прикидывая, на мне еще нейлоновые трусики или их уже нет.

— Сейчас я скажу «раз!», и вы отпустите руки, — произнес насильник.

Но мои пальцы разжались гораздо раньше. С тихим криком я полетела вниз, но в этот момент мужчина дернул меня на себя, и я упала на нечто мягкое. Господь услышал меня! Я была жива и даже цела.

Вскочив на ноги, я уставилась на того, кто спас меня. Великий боже, это был мистер Амальфи! Он тоже поднялся на ноги, и потирал бок, постанывая и кряхтя. Наверняка я сильно ударила толстяка при падении.

— Мистер Амальфи! Как я вам благодарна! — Я чуть было не принялась растирать его поясницу и бок. — Вы меня спасли! Я не слишком вас изувечила?

— Так, слегка... Думаю, пройдет.

Он улыбался через силу.

— Не ожидал, что у такой очаровательной блондинки окажется... хм... плотное телосложение.

— Да, так вот вышло... Пришлось прыгать с одного балкона на другой, и неудачно... Наверное, если бы не вы, я уже лежала бы на земле... Вы поддержали меня в трудную минуту... В прямом смысле...

Тут у меня зачесалась спина и то, что пониже. Я покраснела при мысли, что на моих ягодицах остался отпечаток всех десяти пальцев толстяка.