Иоанна Хмелевская - Убить меня

– Ладно, позвонишь завтра с утра, – милостиво разрешила я и оставила наконец бедолагу в покое.

В душе инспектора Юи Рейкеевагена ворочались сомнения.

Во-первых, он был добросовестным полицейским, а во-вторых, как всякий нормальный человек, любил получать от работы удовлетворение. А этот труп в багажнике, судя по всему, никакого удовлетворения не сулил. Несмотря на то что документов при убитой нашли целую прорву: и паспорт, и регистрационные карточки, и целый конверт с банковскими счетами, и визитные карточки на имя Эвы Томпкинс, как личные, так и служебные, ибо покойная владела при жизни салоном мод. Словом, все свидетельствовало о том, что убитая покоится в багажнике собственной машины, хотя и понятно, что она туда не сама залезла. Убили Эву Томпкинс самым примитивным и жестоким способом – ударом по голове твердым предметом, раздробившим лицо несчастной и напрочь исключившим версию самоубийства. Вскрытие установило время смерти с точностью до двух часов и факт одноразового перемещения, а говоря проще – тот, кто раздробил ей голову, потом затолкал тело в багажник, где оно спокойно окоченело.

Именно результаты вскрытия и лишили сна инспектора Рейкеевагена.

Он провернул огромную работу, допросив персонал гостиницы и кое-кого из постояльцев, несколько раз переговорил по телефону, причем некоторые из этих бесед стоили ему немалого труда, получил заключение экспертов относительно отпечатков и микроследов. По мере накопления информации дело представлялось инспектору все более сложным. А тут еще и патологоанатом разразился сенсационным заявлением.

У него, видите ли, возраст жертвы вызывает сомнения. По документам женщине должно быть тридцать восемь лет, но, судя по всему, погибшей никак не меньше пятидесяти. От силы сорок восемь. Дама следила за собой, но от специалиста возраст не скроешь. Кожа, ногти, состояние внутренних органов. И одна небольшая косметическая операция.

Все это чрезвычайно встревожило инспектора Рейкеевагена. Он обратился за помощью к английской полиции, переслав им отпечатки пальцев убитой, с просьбой проверить все, что удастся, по месту проживания жертвы. После чего занялся сравнением отпечатков пальцев покойной со следами, оставленными в «мерседесе». И совсем пал духом. Выяснилось, что отпечатков покойной в машине нет! Возможно, она вела машину в перчатках, но трудно представить, чтобы владелица ни разу ни до чего в собственной машине не дотронулась голой рукой!

Ответ из Англии пришел очень скоро. К сожалению, английским полисменам не удалось ничего выяснить, поскольку они не смогли проникнуть в квартиру Эвы Томпкинс. Никто там не открывает дверь, никто не отвечает на телефонные звонки, хотя звонили они в разное время дня и ночи. Дом стоит пустой. Вламываться же в него они не имеют права, для этого нужно соответствующее разрешение, ну да господин инспектор сам знает. Так что ему придется самому заняться получением такого разрешения, если ему позарез нужно, чтобы квартиру обследовали.

Инспектору Рейкеевагену было нужно позарез, и он незамедлительно занялся оформлением разрешения. Но и про расследование он не забывал.

Машина с трупом простояла на парковке у отеля в Зволле трое суток. А где она находилась до этого? Не выскочила же из-под земли, не выросла из некоего автомобильного семени, значит, откуда-то приехала. Откуда и когда? И за рулем «мерседеса» сидел явно не труп владелицы. А кто? И убили предполагаемую Эву Томпкинс не на парковке у отеля, ведь колошматили бедняжку твердым предметом с минуту, не меньше, так что эту захватывающую сцену мог кто-нибудь и заметить. Выходит, и машина, и сама Эва, сначала живая, а потом мертвая, трое суток назад пребывали совсем в другом месте. В каком?

И инспектор Юи Рейкееваген взялся за свидетелей. Активно и даже с энтузиазмом инспектору помогал студент-портье. Он лихо выколупал из гостиничного компьютера всех постояльцев, которые появились в «Меркурии» во второй половине рокового дня. И получилось, что кроме трех приезжих, которых запомнил швейцар, и толпы зонтичных баб со старушкой, которых запомнила девушка из бюро обслуживания, шастало туда-сюда еще одиннадцать человек. Шестеро в тот день только-только приехали, двое, наоборот, уезжали, а трое выходили на прогулку. Из всей этой массы потенциальных свидетелей в отеле осталось всего четыре персоны, остальные уже уехали в неведомую даль.

Служащие отеля по своим записям выяснили, что последним из постояльцев в памятный вечер прибыл француз, около одиннадцати часов. У него был забронирован номер, и он с дороги позвонил – сообщил, что опаздывает, потому что увяз в пробке из-за какой-то аварии на шоссе, но приехать обещался обязательно. И ведь приехал. Где именно на стоянке француз припарковался – неизвестно, никто не обратил внимания, а весь следующий день он провел в непрестанной беготне, то уезжал, то возвращался. И вдруг он что-нибудь заметил?

Предпоследней приехала полька. Прикатила около восьми и уехала из гостиницы утром следующего дня. Припарковалась она во втором ряду – швейцар это хорошо помнил, сам утром помог впихнуть на заднее сиденье чемодан, поскольку дама не хотела заталкивать его в багажник. Так вот, машина с трупом стояла вплотную к автомобилю польки. Вопрос: стоял ли автомобиль там накануне вечером, когда полька приехала?

Приблизительно за час до ее появления прибыл португалец, он и по сей день проживает в гостинице. И хотя прямо сейчас постоялец отсутствует, но поймать его легко: все вечера он проводит в гостиничном баре.

А еще раньше вернулась та троица, которая отправилась поплавать под парусом по каналу. Их возвращение многие запомнили, уж очень они промокли. Ворвались мокрые до последней нитки, но веселые и до омерзения довольные. Эта троица из своих, голландцев, так что беседа с ними не должна представлять трудностей, и, кстати, они как раз сидят в ресторане.

Вот инспектор и начал с мореходов.

Девушка и два парня, один ее брат, другой – жених. Разумеется, они очень хорошо запомнили тот день. Наплевали на непогоду, зато сколько удовольствия получили. Возвращались под проливным дождем. На гостиничной стоянке место было только в дальнем конце, там они оставили машину и бегом кинулись в отель. Что видели на стоянке? Да ничего не видели, по сторонам не смотрели, слишком сильный уж дождь припустил.

Как вы сказали, машина во втором ряду у самого входа? Ах да, кое-что заметили. Когда они были уже у самых дверей отеля, отъехала одна из машин, как раз из второго ряда. Они еще пожалели, что не приехали на минуту позднее, заняли бы освободившееся место, не пришлось бы бежать через всю стоянку под ливнем. Да, марку заметили. «Пежо». Светлого цвета, возможно даже белого.