Арно Штробель - Оффлайн

— Хорошего мало, — произнес Давид. — В каком смысле за себя не ручается? Что он имел в виду?

Хорст шагнул к ближайшему из кресел и рухнул в него.

— Сам не знаю, но еще ни разу не видел его таким. Такая… яростная решимость в глазах… Полагаю, когда этот полудурок заявил, что Тимо стоит за всем, а потом еще и запер его в холодильнике, то разбередил старые раны, так что Тимо просто потерял над собой контроль.

— И что теперь думаешь? — спросил Нико. — Тоже считаешь, что он мог это сделать?

Хорст несколько секунд смотрел на Давида, после чего медленно произнес:

— Нет, я в это по-прежнему не верю.

Йенни отметила, что убежденности в его голосе поубавилось.

— Но я еще ни разу не видел его таким. И не знаю, что произойдет, если он повстречает Маттиаса.

— У тебя разбитый вид, — заметила Сандра и кивнула на два кресла, сдвинутые Флорианом. — Может, тебе лучше прилечь?

Хорст мотнул головой:

— Нет, со мной все хорошо.

Но Сандра поднялась, взяла подушку со своего кресла и направилась к лежбищу Флориана.

— Давай, тебе станет лучше, вот…

Она резко замолчала и уставилась на сиденье одного из кресел.

— Что такое? — встревожилась Йенни.

Еще через мгновение рядом оказался Давид. Он взглянул на то же место и обронил:

— Ну надо же…

— Да что там такое? Скажите уже. — Йенни сама не понимала, но что-то мешало ей встать и посмотреть лично.

— Нож… между сиденьем и подлокотником… — ответила Сандра, не отрывая взгляда от находки. — Похоже, нож Флориана.

— Выходит, он и в самом деле забрал его, а потом забыл, когда ушел с Маттиасом, — предположил Давид. — Странно только, что следов крови на нем теперь нет.

— Что? — Нико поднялся. — Ты уверен?

— Захвати салфетку, — попросил его Давид.

Нико подошел к ящику с продуктами и передал Давиду бумажную салфетку. Тот осторожно взял нож и осмотрел со всех сторон.

— Совершенно чистый. Я бы сказал, кто-то его тщательно протер или даже отмыл. — Он встретился взглядом с Йенни. — К вопросу о том, что полиция изучит все отпечатки.

— Но… — начала Йенни, хотя сама не знала, что хочет сказать.

Как ни тяжело было признавать, и на ней происходящее сказывалось все ощутимее.

— Не знаю, как насчет вас, — сказал Хорст, — а по мне, так вариантов не так уж много. Вероятнее всего, как мне кажется, Флориан вытер нож, поскольку знал, что, кроме его собственных, других отпечатков на нем не найдут. Таким образом, стало бы ясно, что он единственный держал этот нож в руках.

— Или его взял Маттиас, вытер как следует и незаметно подложил, когда приходил сюда, и Флориан ушел вместе с ним, — добавил Давид.

— Ну, даже не знаю… — Нико с сомнением покачал головой. — С чего бы ему это делать?

— Да, с чего бы? — повторил Давид.

— По крайней мере, это объяснило бы, почему Флориан не взял с собой нож, — сказала Йенни, готовая ухватиться за любой убедительный аргумент, который снял бы подозрение с Флориана.

Сандра кивнула.

— Точно. Флориан не оставлял его здесь, потому что ничего не знал о нем. Иначе выходит какой-то бред. Зачем ему тайком забрать свой нож, вытирать его, — чтобы потом просто уйти и забыть на кресле? Насколько это вероятно, по-вашему?

— И еще кое-что говорит в пользу того, что за этим стоит Маттиас, — заметил Давид. — Когда выяснилось, что нож принадлежит Флориану, он тут же уверовал, что Тимо невиновен, а Флориан и есть наш маньяк.

Нико пожал плечами.

— Ну и что? Когда мы выносили Йоханнеса, он снова ополчился против Тимо. У него не все дома, это же очевидно.

— Насчет последнего полностью согласен, только вот… он действительно обвинял Тимо, сидя на лестнице, да так громко, что и Флориан должен был слышать. Что, если это лишь уловка, чтобы усыпить бдительность Флориана и подсунуть ему нож?

От этой мысли лоб у Йенни покрылся испариной.

— Если это так, — произнесла она тихо, — то Флориан в серьезной опасности.

— И что будем делать? — спросила Сандра, не отводя взгляда от ножа.

Давид пожал плечами, положил его на один из столиков и сел в ближайшее из кресел.

— Боюсь, вариантов у нас не так уж много. Так или иначе, Флориан сам решил улизнуть с Маттиасом и оставить Анну без присмотра.

— Неизвестно только, действительно ли он ушел по своей воле, — заметила Сандра.

— Тимо видел, что Флориан ушел добровольно, — напомнил Нико, на что Сандра шумно вздохнула.

— Это сказал Тимо!

— И я ему верю, — вмешался Хорст. — С чего бы ему лгать?

Сандра вскинула руки.

— Я ни в коем случае не обвиняю его. Знаю, что ты на его стороне, но он мог бы поступить так, если б решил отвести от себя подозрение.

С этими словами она шагнула к Анне, наклонилась и коснулась сначала ее щеки, затем лба. Спустя пару секунд выпрямилась.

— Жара по-прежнему нет, это хорошо.

— Да, — мрачно процедил Давид, — наш психопат потренировался на Томасе и отработал методику. Кажется, Анна будет жить. Только вот непонятно, насколько хорош такой исход для нее…

— Что ты такое несешь? — Йенни недоуменно уставилась на него. — Все лучше, чем умереть.

Давид вскинул брови.

— Уверена?

— Да, абсолютно, — сказала Йенни и в тот же миг спросила себя, действительно ли так думает. Смогла бы она сама смириться с подобной жизнью, все при этом сознавая?

— Уверена, что хочешь остаться с ней на ночь? — спросила Сандра.

— Да, — ответила Йенни. — Не хочу, чтобы кто-то другой оставался с ней наедине.

При этом она с укором посмотрела на Давида.

— Я мог бы составить вам компанию, — предложил Хорст, но Йенни покачала головой.

— Не пойми меня неправильно, но я предпочла бы остаться наедине с Анной.

Хоть она инстинктивно доверяла Хорсту, полной уверенности у нее не было. Это рвение, с каким он защищал своего напарника… И как верно было замечено, тело Томаса слишком тяжело, чтобы перемещать его в одиночку .

Нет! Йенни отринула эту мысль и вновь обратилась к Сандре:

— Мы могли бы разве что перенести ее наверх, в мой номер, а утром снова спустить сюда. Но это слишком уж хлопотно и наверняка причинило бы Анне мучения. Нет, я останусь с ней здесь. — Она взглянула на нож Флориана. — И желательно с ним…

— Насчет ножа я не возражаю, — высказался Давид. — А что касается завтрашнего дня… посмотрим, что принесет нам эта ночь.

— А ты умеешь приободрить, — критически отметила Сандра.

— Я лишь опираюсь на опыт, полученный за прошедшие две ночи, а точнее, на следствия, которые становились очевидными для нас только утром.

— С тем отличием, что теперь мы знаем, к чему готовиться, — возразил Давид. — И можем принять соответствующие меры.

— Так же мы думали в прошлую ночь, после того, как это уже случилось с Томасом.