Арно Штробель - Оффлайн

— Эй! Я вообще-то здесь, если ты не заметил, — перебил его Флориан.

Давид смерил его взглядом.

— Да, на данный момент. Кто знает, что взбредет тебе в голову через минуту? И если позволишь мне закончить… Итак, если ты действительно не забирал свой нож, то Маттиас, Анника и ты отпадаете. И если учесть, сколь ничтожна вероятность того, что Эллен или Тимо умудрились проделать это в тот короткий промежуток времени, пока здесь никого не было… Мы приходим к тому самому выводу, который мне совсем не нравится.

Давид оглядел всех одного за другим и закончил:

— Выходит, это был кто-то из нас.

— Нет! — Сандра выпустила руку Флориана, выпрямилась, отошла немного в сторону и скрестила руки на груди. — Этого не может… это… — Она повернулась к ним спиной и опустила голову. У нее судорожно затряслись плечи.

Никто не проронил ни слова, и несколько секунд слышны были лишь ее всхлипывания. Затем Сандра шумно потянула носом, вытерла ладонями глаза и щеки и снова развернулась к ним.

— Простите меня, пожалуйста, но… я просто боюсь предстоящей ночи.

— Тебе не за что просить прощения, — сказала Йенни. — У всех нас нервы на пределе, и до сих пор ты очень стойко держалась. И если тебя это как-то утешит: я тоже боюсь грядущей ночи. Ужасно боюсь.

— Вероятно, как и все мы, — согласился Давид. — Но я по-прежнему считаю правильным, если на ночь каждый запрется у себя и забаррикадирует двери.

— Нужно как-то стянуть рану Флориана, иначе кровь не остановится.

— У меня в комнате есть степлер. Можно…

— Ты в своем уме? — Флориан оторопело уставился на Хорста. — Я что, по-твоему, конверт какой-нибудь?

— Я как-то расшиб затылок, — спокойно ответил Хорст. — И рану тогда стянули скобами. Тот степлер не особо отличался от того, что лежит у меня.

— Он был стерильный. К тому же твою рану сшивал врач, а не какой-то там техник в отеле.

Хорст кивнул.

— Я лишь хотел как лучше.

— У меня есть швейный набор, — предложила Сандра. — Нитки с иголками и все такое. Мы могли бы…

— Хочешь заштопать мне лоб обычной иголкой, как прореху в джинсах? — Флориан покрутил пальцем у виска. — Ты совсем?

— Если прокалить иголку, она будет стерильной, — сказала Йенни. — В любом случае это лучше, чем ничего. В таком виде рану оставлять нельзя, иначе кровь не остановится. Конечно, ты можешь и дальше на каждое предложение спрашивать, в своем ли мы уме. Как пожелаешь.

Несколько секунд Флориан смотрел на нее, словно ждал, что она предложит другой вариант, но Йенни молчала. В конце концов он кивнул.

— Ладно. Пусть будет иголка с ниткой.

— Только есть две проблемы, — сказала Сандра. — Во-первых, иголки и нитки лежат в моем номере.

— А во-вторых?

— Хоть я и сомневаюсь в этом, но есть вероятность, что в рану попала инфекция.

— И что это значит?

— Заражение, — пояснил Давид. — Так было с Томасом. В рану на месте языка попала инфекция.

Флориан мгновенно побледнел, и у Йенни возникло странное ощущение, что Давиду это доставляет удовольствие.

— И от этого Томас умер, — с трудом вымолвил Флориан. — Забудьте. Никаких иголок и никаких ниток.

— Ты не понимаешь, — сказала Йенни, оттирая кровь с его лба, и вновь подумала о бутылках на столике. — Речь не об иголках. Что-то могло попасть в рану еще при падении с лестницы, и это может привести к заражению. Тогда начнется жар.

— Как у Томаса, — добавил Давид.

— Срань… И что теперь?

Сандра пожала плечами.

— В любом случае сначала нужно зашить.

— И у нас нет ничего такого, чтобы обработать рану?

— Можно было бы алкоголем, — сказала Йенни и взглянула на бутылки. — Но мы не знаем, нет ли в других бутылках яда, который прикончил Йоханнеса.

Флориан тоже посмотрел на столик с напитками, затем вновь перевел взгляд на Йенни. Она тем временем сложила вместе несколько салфеток и осторожно приложила к ране. Затем взяла Флориана за руку и накрыла салфетки его ладонью.

— Прижми.

Флориан сделал, как она сказала, и поморщился.

— Дьявол, больно-то как… Когда с Йоханнесом стряслась беда, все мы пили. Но отрава была только в виски.

— Мы только недавно говорили об этом, — сообщил Нико. — Где гарантия, что кто-то между делом не добавил яда в другие бутылки?

— Ну да, а где гарантия, что меня через минуту не хватит удар? По мне, так уж лучше рискнуть, чем заполучить заражение. Я как подумаю о Томасе… Может, уже сделаете что-нибудь?

— Даже не знаю… — начала Йенни, но Флориан оборвал ее нетерпеливым жестом.

— Зато я знаю.

Сандра вопросительно посмотрела на Йенни, словно это она должна была решать, как теперь поступить. Когда Йенни наконец кивнула, она выпустила руку Флориана, поднялась и обвела взглядом всех мужчин.

— Кто пойдет со мной за иголками? По пути можно зайти в номер Томаса и захватить бинты.

— Я тебя провожу, — сказал Хорст.

Следом поднялся Давид.

— Я тоже.

Прежде чем выйти, Давид взял нож Флориана и, заметив на себе взгляды остальных, повел плечами.

— На всякий случай.

Они вышли в коридор и закрыли за собой двери.

Йенни кивнула на салфетки, которые Флориан прижимал ко лбу.

— Убери, они уже пропитались кровью.

Сложив последние салфетки и приложив их к ране, Йенни взглянула на Анну, неподвижно лежавшую на матрасе.

— Интересно, она в сознании? — спросил Нико, проследив за ее взглядом.

— Не знаю.

Йенни еще раз взглянула на рану Флориана, после чего подошла к Анне и присела на край матраса. Лоб у Анны по-прежнему был холодным. Не успела Йенни убрать ладонь, как Анна снова принялась качать головой, вверх-вниз, вправо-влево.

— Я не понимаю тебя, Анна, — сказала Йенни, хоть и знала, что та ее не слышит. — Нет, да, нет, да… Если б я только знала, что это означает!

— Думаю, она пытается как-то контактировать с тобой, — предположил Флориан.

— Да, я тоже так думаю, но что значат эти попеременные да и нет ? Если б она меня слышала, то я могла бы задавать ей вопросы, и она отвечала бы на них таким образом. А так…

И все же стоило попытаться еще раз. Йенни убрала руку со лба и выждала несколько секунд, пока голова Анны не замерла. Затем наклонилась к ней, так что губы оказались в паре сантиметров от ее уха. Увидела засохшую кровь в ушном канале, сбегавшую по шее к пропитанному кровью вороту рубашки.

— Анна? — позвала Йенни и помолчала в ожидании реакции. Отклика не последовало, и она попробовала снова, на этот раз громче. — Анна, ты меня слышишь?

Ничего. Как и следовало ожидать.

— Бессмысленно, — сказал Флориан. — Она не слышит. Как не слышал и Томас.

— Но как мне с ней контактировать, если она не видит меня и не слышит? Как это должно происходить?

— Может, повторять за ней? — предложил Нико. — Как-то обозначать да и нет по ее лицу?