Нения Кэмпбелл - Страх

— Пешка на проходе, — проговорила Вэл.

— Точно. Шахматные фигуры по большей части привязаны к полю, но сейчас мы не будем об этом беспокоиться, — добавил он, заметив ее замешательство. — Те, что выглядят как голова лошади, называются кони, и они двигаются в форме буквы Г, перемещаться могут в любом направлении, которое ты пожелаешь. Остроконечные — это слоны. Они двигаются и бьют по диагонали. Похожие на замки называются ладьями и могут перемещаться как по горизонтали, так и по вертикали. Они также могут быть использованы при обороне, так называемой рокировке в тандеме с королем. Мы доберемся до него через минуту после того, как обсудим его прекрасную супругу.

— Супругу? — тупо повторила Вэл.

Он поднял черную королеву.

— Да. Супруга. Королева, пожалуй, самая сильная фигура в игре. Она может двигаться, как ладья и слон вместе взятые, контролируя большие участки доски и помещая их под свою власть.

Вэл смотрела, как он кладет фигурку.

— А что может делать король?

Губы Гэвина скривились.

— Боюсь, не очень много. Как и королева, он может двигаться в любом направлении, но его сфера действия ограничена только одной клеткой. Он скорее похож на прославленную пешку.

— О, — выдохнула Вэл.

— Ну что ж, — он постучал по доске, — попробуем?

Вэл играла белыми. Она не хотела, но Гэвин настоял, и она тут же принялась за игру. Несколько раз она двигала фигуры не в ту сторону, а когда пыталась провести рокировку, то спутала ладью с ферзем. Каждый раз, однако, он бесстрастно исправлял ее ошибки, и когда она поняла, что он не собирается смеяться над ней, Вэл начала получать удовольствие.

Во многом шахматы походили на видеоигры, в которые она играла дома на различных консолях. Есть правила, и их нельзя нарушать. Иногда, правда, можно использовать их в сочетании друг с другом и играть на поле в свою пользу — но в шахматах не было чит-кодов [9] Чит-код (англ. cheat code — «код для обмана») — последовательность букв, цифр или нажатий клавиш, которая используется в компьютерных играх для добавления чего-либо полезного, но при этом не документирована. для дополнительных шахматных фигур или бонусов.

Впрочем, с таким же успехом Гэвин мог и жульничать. Он был хорош. Очень хорош. Невероятно хорош. Даже будучи новичком, она могла это сказать. Он плел сложные ловушки, на так много ходов вперед, что, оглядываясь назад, безобидный ход пешки вдруг казался предвестником гибели.

Не прошло и десяти ходов, как она уже потеряла столько же фигур.

— Убегаешь от меня? — поддразнил он, когда Вэл была вынуждена отступить. — Так скоро?

— Ты все равно победишь, — запротестовала она.

— О, мне кажется, я уже победил, моя дорогая. — Он проник в ряды ее фигур и захватил одну из ее ладей, одновременно убедившись, что она не сможет спасти другую. — Я просто играю с тобой сейчас, — Он некоторое время изучал ладью в своей руке, прежде чем отложить ее в сторону.

— Зачем ты так? Это не очень приятно.

— Тогда не позволяй мне с такой легкость пользоваться твоим положением. — Он лишил ее еще одной фигуры.

Она сердито посмотрела на него.

Он спокойно ответил на ее взгляд, его губы изогнулись в усмешке.

— Что бы ты сказала, если бы узнала, что я мог поставить тебе мат и закончить игру еще десять ходов назад?

— Я бы сказал, что ты меня разыгрываешь.

— Возможно. А может, и нет. Насколько ты уверена? Достаточно, чтобы поспорить?

Напряженный взгляд его глаз заставил ее дрогнуть.

— На что поспорить?

— Насколько уверенно ты себя чувствуешь?

— Д-довольно уверенно.

— Неужели?

— Да?

— Ну, в таком случае… ты ошибаешься.

— Что? — Ее взгляд скользнул по доске. — Я не вижу, как…

Он передвинул коня, который все это время стоял в углу, забытый и безобидный. По крайней мере, она так думала.

— Шах и мат. — Он взял свой чай и отхлебнул, пока она смотрела на доску. — Хорошо, что мы не играли на деньги, да?

Она, должно быть, выглядела слишком удивленной, потому что он поставил свою чашку и сказал:

— Хорошая игра. — Когда Гэвин взял ее руку в свою, она была теплой, почти горячей, от кружки чая, которую он держал. — Ты хорошо сражалась, — и его хватка на мгновение усилилась, прежде чем он отстранился, — поверь мне; я играл с лучшими — я знаю.

— Каково это?

— Волнующе. — Она наблюдала, как он смотрит в окно. Небо стало менее угрожающим, и Вэл смогла разглядеть блеклые сумерки, выглядывающие сквозь просветы в темных, как джинсовая ткань, облаках. — Наверно, тебе стоит позвонить домой, — добавил он, словно вспомнив.

Вэл взглянула на свой телефон и сильно удивилась. О боже, уже 19:13. Ее мать будет ужасно волноваться. Скорее всего, она уже в панике. Как время пролетело так быстро, а она этого не заметила? Она рискнула взглянуть на Гэвина, убиравшего доску, и нашла ответ на свой вопрос.

Ее ноги немного дрожали, когда она встала с кресла, после того как так долго сидела неподвижно. Она набрала свой домашний номер. Вызов прошел с первого же гудка.

— Алло? — Голос матери звучал встревоженно.

— Эм, мам? Это я, Вэл… я закончила тренировку.

— Вэл? Что случилось? С тобой все в порядке? Я так волновалась. Пыталась дозвониться до тебя почти полдюжины раз, но ты не отвечала.

Вэл взглянула на историю звонков.

— У меня нет пропущенных, а мой телефон все время был включен.

— Должно быть, это из-за грозы, — сказала мать Вэл, — молния повредила один из телефонных столбов и вызвала скачок напряжения в нескольких кварталах отсюда. Где ты сейчас? Все еще в школе?

— Н-нет! Не беспокойся. — Гэвин все еще расставлял фигуры, не глядя на нее, но это не означало, что он не слушал. — В гостях, — закончила она, поворачиваясь и усаживаясь на подлокотник кожаного кресла, не заметив довольной ухмылки, которая появилась на его лице при этих словах.

— У Лизы?

— Нет.

— У кого-то из команды?

— Мама, у меня есть друзья и за пределами трека, — она дала матери адрес и добавила: — Ты легко найдешь. Он живет в большом доме с белыми ставнями в конце улицы.

Пауза.

— Он?

Ох-ох.

— Это тот самый мальчик, о котором ты рассказывала мне в машине? Выпускник?

В ее устах это слово звучало как «старик».

— Все совсем не так, как ты думаешь. Он просто…

— Сейчас не время и не место — это обсуждать. Ты, твой отец и я поговорим позже, юная леди.

— Но я не делала…

— Я уже в пути. Буду там через пятнадцать минут. Будь готова.

Телефон замолчал. Вэл уставилась на него.

— Проблемы?

— Нет, — Вэл закрыла лицо руками. — Ох, может быть. Не знаю.

— Надеюсь, это не из-за того, что я за тобой присмотрел.

Вэл не совсем понимала, что значит «присмотрел».

— Моя мама — «надоедливая» защитница.