Ирина Лобусова - Праздник Святой Смерти

Их не нашли, хотя оперативники перерыли небо и землю, растрясли и разобрали по косточкам весь цыганский табор в Нерубайском и все малины возле Привоза. Но Ермака и след простыл.

И до марта, когда из детского дома исчезла его дочь, сбежавшего не нашли. Но тут появилось одно интересное обстоятельство.

Одна цыганка из табора, которую допрашивали наряду со всеми остальными сразу после исчезновения Рады из детдома, показала, что видела Ермака в районе Привоза с маленькой девочкой. Так у следствия появилась версия, что к исчезновению девочки мог быть причастен ее отец.

Когда же девочку нашли мертвой, участие отца в убийстве показалось маловероятным: Ермак был профессиональным вором, а не убийцей. К тому же, по свидетельству очевидцев, он очень сильно любил всех своих детей.

Крестовская принялась изучать все документы. И тут обнаружила два очень интересных обстоятельства.

Первое: следователю, который вел дело о кражах, так и не удалось обнаружить ценности, которые Ермак украл из квартиры подпольного ювелира. Это означало, что у Василия был тайник, о котором никто не знал, и этот тайник он не выдал.

Следовательно, когда Ермак и его подельник сбежали, они намеревались забрать из тайника припрятанное золото. Им было ради чего бежать.

И второе обстоятельство — еще более важное, чем первое. Сначала Зина не обратила на него внимания, подумав, что это случайное совпадение. Но потом задумалась.

Цыганку, которая дала показания о том, что видела Ермака с девочкой, звали Аза Голубова. А у подельника Ермака до ареста была гражданская сожительница, которую звали… Аза Голубова! После побега воров из тюрьмы эту Голубову не только допрашивали, но и установили в ее доме в Нерубайском засаду. Но женщина убежденно говорила, что рассталась со сбежавшим вором еще до его ареста, по настоянию своей семьи, и не самым лучшим образом. Бывший сожитель угрожал, преследовал ее, а однажды даже разбил дверь. Поэтому он не придет к ней, если сбежал.

Голубовой не поверили, за ней следили некоторое время, но это ничего не дало. Бежавший бандит не появился. Наблюдение и засаду сняли.

Крестовской стало понятно, что цыганка, показавшая про девочку, и бывшая подруга бандита, — один и тот же человек. Ее обязательно надо было арестовать и допросить. Зина ни на секунду не поверила в то, что женщина не знает, где прячется ее сожитель. Разумеется, она лгала. Арестовать ее сейчас?.. Но как?

Крестовская посоветовалась с Бершадовым и по- лучила исчерпывающий ответ: делай все сама, как ты хочешь. Я не вмешиваюсь. Но что делать, Зина не знала.

Ей пришла в голову мысль, что если в деле начала фигурировать женщина, то, возможно, это та самая, которая увела девочек из детдома и из детского садика?

С детдомом сходилось — было установлено, что за Радой пришла цыганка. С садиком — нет. Какой бы невнимательной ни была воспитательница, она не отпустила бы девочку с цыганкой.

Однако, немного подумав, Крестовская поняла, что и с садиком сходится тоже. Стоило цыганке снять свой наряд, переодеться в обычную одежду, нанести на лицо косметику и спрятать черные волосы под шляпой — и она автоматически превращалась в обычную женщину. Если цыганка проделала все это, то она вполне могла забрать из детского садика Софию Раевскую.

Зина стала собирать информацию об этой Азе. Выяснилось, что Голубова «работает» на Привозе, скупает золото. И считается одной из лучших в своем деле.

Но нельзя же, в самом деле, явиться на Привоз и арестовать ее просто так, посреди белого дня! Это моментально насторожит и Ермака, и его подельника. Зина ни секунды не сомневалась, что женщина поддерживает с ними связь. Значит, надо придумать что-то другое…

Крестовская явилась к Бершадову с просьбой одолжить ей какое-нибудь золотое кольцо, которое было бы связано с каким-то налетом. Ей повезло — у него действительно было в работе дело о спекулянтах. У одного из таких спекулянтов, скупщика краденого, нашли перстень, который фигурировал в деле о краже в ювелирном магазине. Бершадов согласился дать его Зине.

Началось так. В ломбард, находящийся в центре города, вошла богато одетая дама с печальным лицом и заплаканными глазами. Она сказала, что срочно хочет продать перстень.

Роль заплаканной богачки удалась Зине особенно хорошо. Напряжение, не отпускавшее ее все эти дни, позволяло войти в образ без особых усилий.

Всю свою жизнь Крестовская терпеть не могла ломбарды. Для ее семьи они стали настоящей мукой, когда ее мама была вынуждена продавать свои золотые украшения, чтобы продержаться в страшное, голодное время.

Золотые кольца, сережки, браслеты уплывали в чужие руки скупщиков, и Зина чувствовала, как с каждой проданной вещью навсегда уходит частичка сердца ее мамы. Та частичка, которую не восстановить никогда.

Сама она тоже время от времени была вынуждена обращаться в ломбард, закладывая свои кольца. Особенно часто это приходилось делать в те периоды, когда она была без работы, а надо было на что-то жить. Золотых колец у нее было всего два, третье она продала раньше. Еще были небольшие, тоненькие сережки — подарок мамы, но Зина знала, что с этими сережками она не расстанется никогда в жизни. А вот кольца ей закладывать приходилось. Впрочем, это были дешевые вещи — тоненькие, маленького веса. Больше ничего ценного у Крестовской не было.

Взяв перстень у Бершадова и войдя в роль «дамы» Зина отправилась по ломбардам. В первом же ей не повезло.

Там на приеме работала хамовитая девица, и когда Крестовская, согласно своему плану, стала жаловаться, что цена за такой перстень очень мала, она хотела бы получить больше, девица просто ее послала, заявив, мол, не подходит — до свидания.

Во втором ломбарде с Зиной обошлись мягче: девушка-приемщица посетовала, сама, дескать, понимаю, но и всё. А вот в третьем Крестовскую ждала настоящая удача. Убедившись, что в помещении никого, кроме них, больше нет, девица понизила голос:

— Ну, если вы хотите дороже… Есть кое-кто, кто может помочь. Правда, я не знаю, захотите ли вы с ней связываться…

— С кем? — Зина почувствовала, что это удача.

— С цыганами. Есть тут одна цыганка, она очень хорошую цену дает. А у вас вещь стоящая.

— Ах, да мне все равно кто! Как? Помогите мне, пожалуйста, — отлично играла Зина.

— На Привоз вам надо идти. В самый конец. Подойдите к цыганам и скажите, что нужна Аза. Она всегда там работает.

Все так и произошло. Надев на палец ворованный перстень, Аза Голубова оказалась в застенках Бершадова под угрозой реального уголовного срока. Но Зине было не нужно, чтобы цыганка получила срок. Ей было нужно, чтобы она заговорила. Все это она повторила Бершадову.