Никита Серков - Черный волк

— Спасибо, Елена Михайловна, что нашли в себе силы. Вы очень храбрая женщина, — закончил беседу Виктор Демьянович и отхлебнул из чашки. — И чай у вас очень вкусный.

Теперь Миронов знал, что видение не врало. То, что ему привиделось, было похоже на правду. Почему клоун? Может, потому, что девочка занималась пантомимой? Значит, есть два варианта: либо он следил за ней несколько дней, либо выбрал первого ребенка, который вышел из дверей театральной студии. Из этого можно заключить, что рисунок был импровизацией, причем хорошей импровизацией. У него не было времени на раздумья. Но он не торопился, не боялся, что кто-то его увидит. Или боялся, но был уверен, что все равно сумеет доделать то, что задумал.

Виктор Демьянович вернулся на съемную квартиру и написал отчет о своей работе. Затем набрал номер Тимофея:

— Алло, Тима, привет. Я отправил тебе на почту отчет. Кажется, что-то наклевывается. Но мне нужны адреса и информация по родственникам убитых. Сможешь достать?

— День-два, все будет, — кратко произнес молодой человек и дал отбой.

«Удивительные ребята… — подумал Миронов. — Такое ощущение, что им вообще не нужно обыкновенное человеческое общение».

МВД посмотрел в Интернете расписание ближайших поездов до Смоленска, потом, вспомнив про машину, решил доехать на ней до Москвы, где было два похожих убийства, а дальше уже передвигаться на поездах. Собрав все свои немногочисленные вещи, Миронов позвонил хозяину, оставил ключи в почтовом ящике и отправился на машине из Северной столицы в Златоглавую.

Виктор Демьянович приехал в Москву утром следующего дня. В дороге он даже не включал радио или музыку — за прошедшие полгода тишина стала привычной спутницей бывшего следователя. Радио Миронов в принципе не любил, постоянная болтовня, сменяемая рекламой черепицы и стройматериалов, сильно утомляла, а музыку на старой магнитоле можно было включить только с дисков, которых было много, но Виктор Демьянович не знал ни одного из этих исполнителей. МВД оставил машину на окраине, в Новых Черемушках, — ему кто-то рассказывал, что это один из самых приятных районов Москвы. Это было действительно так, но, пожалуй, его сложно назвать окраиной. Новые Черемушки находились довольно близко к центру, затерявшись где-то в сонме других микрорайонов и жилых кварталов столицы. Виктор Демьянович отыскал небольшой хостел, который, видимо, был сделан из расселенной квартиры, и пошел осматриваться.

Поначалу Миронову даже нравился шум этого рано встающего и почти не засыпающего города. Днем он наслаждался постоянным гудением автомобилей и скрипом автоматических дверей магазинов и торговых центров, а вечером разглядывал неоновые ночные вывески и слушал галдящую круглыми сутками молодежь на Тверской улице. Но это было только первое впечатление — эмоции деревенщины, оказавшегося в потоке неуправляемой энергии большого города, одиночки, затерявшегося в толпе. Ближе к ночи Виктор Демьянович заметил, что гудит теперь уже его голова. Москва умудрилась утомить его за один день. Она мастерски справилась с этой задачей.

В Новых Черемушках был еще один важный плюс — этот район на юге примыкал к месту, где было совершено два схожих убийства в 2002 и 2004 годах.

Битцевский лес граничил с четырьмя, а то и больше, районами Москвы. Это был самый большой лесопарк, который когда-либо доводилось видеть Виктору Демьяновичу. Его протяженность с севера на юг составляла примерно десять километров. Если хорошенько постараться, то этим лесом можно было бы, как одеялом, накрыть половину родного города МВД. Подумать только, такое разнообразие растений и животных посреди огромного города! Здесь нет ночных фонарей, тропинки протоптаны самостийно, полно места, где можно спрятаться от прохожих и, что самое главное, Битцевский лес — любимое место отдыха жителей примыкающих районов, да и всей Москвы. Здесь полно детей и подростков. Идеальное место преступления. Именно здесь были совершены аналогичные убийства в 2002 и 2004 годах.

МВД отправился в лесопарк следующим утром пешком. «Не зря его называют лесом», — подумал Виктор Демьянович. Теперь самая трудная задача — это найти или хотя бы близко понять, где произошли преступления. Искать улики бессмысленно — времени прошло много, но Миронову нужно было познакомиться с этим местом, изучить его, понять возможную тактику убийцы. Как он приходил сюда? Следил за ребенком или выбирал на месте? По какому принципу выбирается жертва? Парк большой и практически неосвещенный — как он смог заманить сюда жертву? Он любит лесные массивы, парки, зеленые зоны и скверы. Значит ли это, что следующее убийство будет совершено тоже в парке какого-нибудь города? А вдруг МВД что-нибудь увидит? Вся надежда была на воображение и хаотично приходящие видения.

Виктор Демьянович вошел в парк и сразу почувствовал себя неуютно. Здесь витала нехорошая энергетика, темная. Видимо, зима тоже вносила свою лепту в гнетущую атмосферу. Снег лежал тонкой пеленой, но голые деревья своими острыми шершавыми ветками словно пронзали воздух, а заодно и нервы МВД. Он гулял здесь около часа и уже порядком заплутал, как вдруг ему послышался голос, удивительно похожий на тембр Нигредо, который ему довелось слышать лишь раз из колонок в том самом доме… Виктор Демьянович резко обернулся, но увидел только семейную пару с коляской. Они беседовали, но их голоса почти не касались слуха МВД, звук тонул в снеге и поглощался холодным зимним воздухом. Что это было?

Миронов пошел дальше. Тропинка выходила к какому-то полю. Местные привыкли называть его Лысой горой, хотя это вовсе не гора, а, скорее, небольшой холм или возвышение, которое на самом деле носит название Лисья гора. Снова шепоток, и не один. Несколько голосов накладывались друг на друга и, достигнув слуха МВД, превращались в хаос. «Да что за черт?! — подумал Миронов, а потом догадался: — Я близко. Кажется, начинается…»

С каждым шагом вперед голоса нарастали — это уже был просто гул в ушах, который постепенно становился невыносимым. Вены на лбу Виктора Демьяновича вздулись, сердцебиение участилось. Ему стало жарко, он распахнул свое зимнее пальто, купленное на Апрашке [1] Апраксин двор — один из крупнейших исторических торговых центров Петербурга. в Питере.

Миронов посмотрел вперед и увидел, что буквально метрах в пятидесяти от него виднеется какая-то небольшая вытоптанная лужайка, а вокруг нее в землю воткнуты высокие серые бревна. МВД пошел туда, и не прогадал: гул нарастал. Когда бывший следователь подошел совсем близко, он разглядел, что из земли торчат некие подобия тотемов, сделанные из толстых бревен несколькими движениями топора и рубанка. Гул перерос в нестерпимый ультразвуковой писк. Миронову стало плохо, ему было тяжело дышать, он расстегнул ворот рубашки, зачерпнул в ладонь немного снега и растер по лицу. На мгновение стало легче, но затем жар усилился. Сердце билось, как у биатлониста после тяжелого маршрута. «Неужто у меня сердечный приступ? — испугался МВД и осмотрел поле пустым безразличным взглядом. — Черт возьми! И рядом, как назло, ни души!» Когда Миронов оперся рукой на один из тотемов, его тело пронзила невероятная боль. Перед глазами начали вращаться световые круги и геометрические фигуры, сознание куда-то опрокидывалось. МВД закрыл глаза и упал в снег.