Александр Горский - Я, Лунин…

Ищи-свищи ветра в поле. Лунин перевернул первую страницу с результатами биллинга. Судя по изложенным на втором листе данным, через полчаса после отправки сообщения Марина, ну или, во всяком случае, ее телефон, покинув первоначальный квадрат, переместилась на федеральную трассу и начала двигаться в западном направлении. Спустя сутки телефон Княжевич отключился в восьмистах километрах от Одинска и больше уже в сети никогда не появлялся. Было очевидно одно: в данном случае технический прогресс оказался не в силах помочь в поисках пропавшей. Правда, следствие, точнее, следователь Шестакова сделала еще один вывод, но с ним Лунин не спешил соглашаться. Внимательно изучив протоколы допросов свидетелей, он выписал в блокнот несколько телефонов, после чего устало взглянул на часы. Через полтора часа ему надлежало быть в ресторане, а до этого надо было успеть заскочить в квартиру и переодеться. Сложив все папки в коробку, Илья позвал дежурившую в архиве даму преклонных лет и под ее чутким руководством вернул дело Княжевич на один из десятков спрятанных в подвале следственного управления стеллажей.

Собираясь в Одинск, Илья не намеревался частенько менять наряды и предполагал ограничиться джинсами, в которых и направился в поездку. Но Светочка настояла на том, что ходить в джинсах в следственный комитет, пусть и районный, дурной тон, и заставила Илью взять с собой брюки. Приехав в Одинск, Илья, конечно же, сразу забыл о своем обещании соблюдать правила приличия и везде ходил в одних и тех же джинсах. И вот теперь, доставая из шкафа светло-бежевые немного зауженные снизу брюки, Илья мысленно поблагодарил Светочку за проявленную ею настойчивость. Успешно справившись с утюгом и немногочисленными складками на брюках, Илья переоделся. Верхнюю часть гардероба составила однотонная темно-синяя футболка и легкий, спортивного кроя пиджак, тоже синий, но только более светлого, в сравнении с футболкой оттенка. Взглянув на свое отражение в висящем в прихожей зеркале, Лунин остался вполне доволен увиденным. Оставалось купить по дороге букет цветов, и тогда его облик будет полностью соответствовать намечающемуся торжеству.

Крутившаяся все время под ногами хозяина Рокси напомнила о себе звонким лаем.

— Тоже верно, — взглянул на болонку Лунин, — пойдем-ка, подруга, прогуляемся. А то не факт, что у меня после ресторана на тебя сил хватит.

Сорок минут спустя, немного полюбовавшись светодиодным экраном, на котором симпатичный мультяшный ежик залпом выпивал бутылку какого-то напитка, падал на спину и забавно махал всеми четырьмя лапками, Илья вошел в ресторан. Прибыл он вовремя, почти все гости, а таковых было десятка три, уже собрались, но все же за банкетным столом оставалось еще несколько свободных мест, а значит, Лунин не приехал последним. Вручив имениннице букет белых роз, которые всегда покупал, направляясь на подобные мероприятия, Илья занял предложенное ему Шестаковой свободное место. Слева от него сидела та самая Ольга Дмитриевна, которую он уже видел утром на лестнице в здании следственного комитета. Повернувшись к своему новому соседу, она внимательно изучила его внешний облик и, оставшись довольной увиденным, благосклонно кивнула. Справа от Лунина располагалась еще одна дама, судя по виду, предпенсионного возраста, чью длинную худую шею защищал от работающего на полную мощь кондиционера полупрозрачный шифоновый шарфик. Оценив занятую им позицию, Илья немного расстроился. Было очевидно, что с такими соседями вечер вряд ли окажется интересным, да и выпить, скорее всего, получится только во время официально звучащих тостов с поздравлениями виновнице торжества. Впрочем, судя по количеству гостей, тостов будет много.

— Как хорошо, молодой человек, что вы появились, — повернулась к Лунину соседка справа.

— Действительно, — подхватила Ольга Дмитриевна, — я уж хотела пойти Иришке попенять, что она в этом углу стола всех одиноких теток собрала.

— Это точно, — кивнула дама с шарфиком, — хотя ведь получается, что и она с нами сидеть должна. Но ничего, раз уж у нас теперь такой кавалер, то можно Ирочку и простить. Вас как зовут, юноша?

— Илья. — Особого восторга от своего внезапного «омоложения» Лунин почему-то не испытал.

— Замечательно, Илюша, — с игривой улыбкой Ольга Дмитриевна коснулась указательным пальцем его руки, — порадуйте нас с Яной Георгиевной, налейте нам коньячка для расширения сосудов. А то ведь пока все гости соберутся, кровоснабжение в организме может совершенно нарушиться.

Похоже, вечер будет не так уж и плох, решил Илья, распечатывая стоящую поблизости коньячную бутылку.

И действительно, вечер удался. Соседки Лунина оказались дамами разговорчивыми, при этом не обойденными чувством юмора. В умении же поглощать коньяк, сохраняя при этом живость речи и ориентацию в пространстве, они были истинными представителями старой гвардии, которой данное качество, судя по рассказам Хованского, было присуще вне зависимости от звания, занимаемой должности и гендерной принадлежности.

— Мне казалось, сейчас больше пьют, — возразил начальнику Илья, впервые услышав от него подобное утверждение во время небольшого застолья, организованного Хованским по случаю Дня работника следственных органов.

— Я тебе не про то говорю, капитан. — Дмитрий Романович снисходительно похлопал по плечу тогда еще пребывавшего в капитанском звании Лунина. — Раньше умели пить, а сейчас — напиваться. Разницу улавливаешь?

— Так точно, — со всем рвением рявкнул в ответ Лунин и опрокинул в себя очередную рюмку водки.

— Ну-ну, — покачал головой Хованский, — ближе к ночи увидим, чего ты там уловил.

Скорее всего, Илья уловил в тот раз не все, что нужно, или даже все то, что не нужно, во всяком случае, к окончанию празднования Дня следователя он уже плохо соображал, кто он, где находится и по какому поводу, собственно, торжество, а наутро не мог вспомнить почти ничего из того, что с ним случилось за предыдущий вечер. Бегло ощупав лицо, а затем осмотрев себя целиком в зеркале, Лунин пришел к выводу, что его не били, а значит, скорее всего, ничего особо страшного не произошло. На работу все же он прибыл со стойким ощущением, что каждый встречный смотрит ему в лицо с плохо скрываемой улыбкой, а затем зачем-то еще и оборачивается ему вслед. Впрочем, сам Илья тоже оборачивался и смотрел в спину каждому встречному, желая понять, обернется ли тот, чтобы наградить его, Лунина, презрительным, полным негодования взглядом. Лишь пару часов спустя, когда безвылазно сидевший в своем кабинете Илья допивал уже третью чашку чая, к нему заглянул немного осунувшийся по сравнению со вчерашним вечером, но тем не менее бодрый начальник управления.