Джозеф Нокс - Сирены [litres]

Лэски сорвал крышечку с бутылки и высосал воду одним глотком, сминая прозрачный пластик. Риггс приложился ко второй бутылке и, отнимая ее от губ, залил водой рубашку, и без того мокрую от пота.

У меня пересохло во рту. На зубах скрипела кирпичная пыль из дома Гринлоу. Я посмотрел на бутылку передо мной. Крышечка откручена. Старый трюк, дешевая уловка, чтобы я хорошенько подумал, стоит ли пить. Я оставил бутылку на столе.

Моя жизнь зависела от того, выберусь ли я из этой комнаты.

– Риггс, можно тебя кое о чем спросить?

Он недоверчиво посмотрел на меня, покосился на Лэски и сел напротив. Вытер нос рукавом, кивнул:

– Конечно, Эйдан.

– Где ты был тридцатого октября?

– Не помню, приятель. А ты где был?

– В баре. В «Рубике». Кстати, это была пятница. Я слишком много пью, ты тоже. Поэтому ты все записываешь в блокнот. Тот, что у тебя в кармане. Чтобы ничего не забыть.

Он оглянулся на Лэски.

Тот неподвижно стоял у стены. Риггс не понимал, к чему я клоню, но пожал плечами и потянулся за пиджаком. Пошарил в карманах, нашел мои бумажник и телефон, бросил их на стол. Потом вытащил свой блокнот.

Я торопливо сказал:

– Обрати внимание, если около шести вечера ты дежурил с ним вместе, – я кивнул на Лэски, – то он либо вышел под каким-то предлогом, либо просто ненадолго исчез.

Риггс замялся, явно что-то вспомнил. Пролистал страницы и снова пожал плечами:

– Ну и что? Сколько раз вы с Изабель Росситер трахались?

– Где ты был в понедельник, шестнадцатого ноября?

– А это тебе зачем?

Лэски подвигал челюстями и невозмутимо сказал:

– Ответь ему. – Он пристально смотрел на меня, не меняя выражения лица. – Времени у нас хватает.

Риггс перелистнул страницы и нашел нужную дату.

– Твой напарник из кожи вон лез, добивался, чтобы расследование смерти Изабель Росситер поручили именно вам, – сказал я Риггсу.

– И что? – нахмурился Риггс. – Объясни.

– Пятница, тридцатое октября. Зейн Карвер попросил своего человека в полиции припугнуть меня. Детектив Лэски сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться, и ушел от тебя примерно в шесть вечера. На меня напали в семь.

Риггс поерзал на стуле.

– Человек Зейна Карвера знал, что кабинет шестьсот двадцать один отдали в распоряжение тем, кто занимается делом Изабель. Туда можно было свободно зайти, не привлекая к себе внимания. Он проник в кабинет и стер информацию с жесткого диска, на котором якобы хранились улики против него.

Риггс пожал плечами:

– Ерунда какая-то.

Я посмотрел на Лэски:

– Я работал под прикрытием. Моей задачей было установить, кто этот человек. Свяжись с суперинтендантом Паррсом. Немедленно.

Риггс улыбнулся:

– Паррс считает, что ты говнюк…

– Кто тебе это сказал? Сам Паррс или Лэски?

Риггс не шелохнулся. Лэски тоже.

– Теперь вспомни день, когда вы в первый раз пришли ко мне домой.

– А что такого?

– Вышибалы Франшизы ни за что на свете не стали бы разговаривать с полицией. Если бы какой-то псих ломанулся в клубы Франшизы, размахивая полицейским удостоверением, об этом сообщили бы Зейну Карверу. А тот велел бы своему человеку в полиции навести справки.

– У тебя совсем крышу снесло…

– А еще есть некий Глен Смитсон.

– Я его знаю?

– Это бармен Франшизы, о котором Лэски постоянно меня спрашивает. Несколько лет назад Смитсона обвинили в изнасиловании, но дело закрыли из-за пропажи улик.

– И что?

– Вот уже пару недель никто не знает, где он. А в полицию об этом никто не заявлял.

– И какое это имеет отношение к Джиму?

– Я пошел к Смитсону домой. Охранник на входе сказал, что до меня его навестил еще один коп. Пришел в ночь трагедии на Сикамор-уэй, по-быстрому оглядел квартиру и ушел. В ту же ночь я узнал, что Зейн Карвер отправил всю Франшизу на поиски Глена Смитсона.

– По-твоему, это был Джим? – Риггс погрузился в размышления. – Докажи.

– Этот коп оставил охраннику номер своего мобильника, на случай, если Смитсон объявится. Я сохранил его у себя в телефоне.

Лэски шагнул вперед, но Риггс схватил мой телефон со стола.

– Под каким именем?

– Человек Франшизы.

Риггс обошел стол и встал справа от меня. Теперь они с Лэски стояли по обе стороны от меня и глядели друг на друга. Риггс сосредоточенно искал нужный номер в контактах. Потом посмотрел на нас и нажал «вызов».

Мобильник Лэски пронзительно зазвенел. Лэски спокойно достал его из кармана пиджака и сбросил вызов. Скривился в ухмылке.

– Иди уже, разбуди суперинтенданта, – сказал он напарнику, не сводя с меня глаз.

Риггс растерялся.

– Если ты оставишь нас наедине, произойдет несчастный случай, – пояснил я. – А Лэски потом будет говорить, что я хотел сбежать и…

Риггс посмотрел на меня:

– Ты что, совсем спятил?

– Иди за Паррсом, – велел ему Лэски, по-прежнему не отрывая от меня взгляда.

– …а кого-нибудь из младших чинов ты сюда не пришлешь, потому что вы не оформили мое задержание. С вас потребуют объяснений.

– Иди за Паррсом, – повторил Лэски.

– Ага, разбежался, – сказал Риггс, думая, что напарник его разыгрывает.

Лэски сорвался на крик:

– Да пошел уже отсюда!

Жилы у него на шее вздулись.

Риггс вытаращился на напарника.

– Это приказ!

Риггс положил телефон и отошел от стола. Нерешительно открыл дверь, вышел и запер ее за собой. Лэски неотрывно глядел на меня. Мы оба прислушивались к шагам в коридоре.

Риггс сначала шел. Потом бросился бегом.

Лэски еще раз звякнул мелочью и вынул руки из карманов. Подступил ко мне.

Я встал и брякнул первое, что пришло в голову:

– Там кругом охрана. Камеры наблюдения с фиксацией времени и даты…

– Не понимаю, о чем ты.

– Охранник опознал тебя по фотографии, – соврал я.

– Ш-ш-ш.

Он лихорадочно соображал, что делать. Придумывал план на ходу. Смахнул со стола мой мобильник, разбил его каблуком. Сорвал с шеи ленту с пропуском, швырнул на стол.

Я покосился на пропуск.

Лэски отступил к стене и лопатками вдавил ярко-зеленую кнопку тревоги. Сработала сигнализация, но я не сдвинулся с места. Он пожал плечами, схватил магнитофон и с силой ударил себя по лицу. Потом снова прислонился к стене и посмотрел на меня. Кровь из разбитого носа заливала губы и подбородок, стекала на рубашку. Я мгновенно принял решение. Сгреб свой бумажник и пропуск со стола, распахнул дверь и помчался по коридору. Прошел одну дверь, потом другую и повернул налево, к пожарному выходу.

Выход с цокольного этажа вел на закрытую стоянку полицейских машин. Я грохнул дверью, чтобы решили, что я побежал в ту сторону, а сам поднялся на первый этаж. Перевел дух. Позади раздался какой-то шум, и я снова бросился бежать. Проследовал вдоль труб на стене в южное крыло здания. Спустился на этаж ниже и через пожарный выход выскочил в Центральный парк. В голове была только одна мысль: «Хреново».