Джозеф Нокс - Сирены [litres]

– Не помню.

– А если подумать?

Я сделал вид, что пытаюсь вспомнить.

– Два или три раза в Фэйрвью. Один раз в «Рубике». Один раз я отвез ее домой. А в чем дело?

– Расскажи про вечер в «Рубике». – Риггс убрал руку с моего плеча и обошел стол.

Полиэстеровые брюки так лоснились, что от их блеска было больно глазам.

– Мы случайно встретились перед самым закрытием. Она была в сильном подпитии, и я решил проводить ее домой. Беспокоился, как бы с ней чего не случилось.

– С чего бы вдруг?

– К ней подкатывал бармен. Мерзкий тип.

– Вот как? – сказал Лэски. – А как его зовут?

– Не знаю, – соврал я.

Лэски странно на меня посмотрел.

– Значит, ты отвез ее домой? – спросил он.

– Ага.

– А таксист говорит, что сначала вы заехали в Фэйрвью.

Я с трудом сдержался и как можно равнодушнее ответил:

– Верно.

– За «восьмеркой»?

– Нет.

– А зачем тогда?

– Изабель была в подпитии…

– Упилась так, что вырубилась в такси, – сказал Лэски. – Водитель забеспокоился, как бы с ней чего не случилось.

Сволочь.

– С ней все было нормально. Я отвез ее в Фэйрвью. Я же не знал, что она живет в квартире по соседству. Мы были едва знакомы.

Лэски посмотрел на меня, будто говоря: «Ну надо же».

– Значит, отвез ты ее домой. А дальше что?

– Я ушел. Она просила зайти к ней на следующий день.

– Зачем?

– Хотела что-то рассказать.

– Что?

– Не знаю.

– И не спросил?

– В следующий раз я увидел ее уже мертвой.

– Да неужели? – сказал Риггс.

Лэски уселся напротив меня, двигая костлявыми челюстями.

– Может, она сказала тебе то, чего ты не желал слышать?

– Например?

– Например, что она хочет вернуться к родителям?

– Это было бы ее решение. Я бы его поддержал.

– Интересно получается. Когда вы с ней сели в такси у «Рубика», ты как раз и собирался везти ее к родителям…

– А вот когда она вырубилась, ты велел таксисту развернуться, и вы поехали совсем не туда, – продолжил за него Риггс.

Когда я обнаружил деньги в сумке Изабель.

– Мое слово против слова таксиста?

– Маршрут сохранился у него в навигаторе, – сказал Лэски. – Почему ты передумал?

Они явно выуживали из меня информацию.

– Без комментариев.

Они переглянулись.

– Может, она тебя бортанула? – продолжал Лэски.

– Без комментариев.

– А может, рассказала, как поговорила с безымянным барменом? – осклабился Лэски, мол, ну надо же.

Чем его так заинтересовал бармен?

– Она же любила поговорить, – сказал Риггс.

– Без комментариев.

– Без комментариев, – передразнил меня Лэски, обращаясь к Риггсу. – Что ж, никто ничего не узнает…

Я посмотрел на него.

– О, смотри-ка, среагировал.

– На месте преступления он тоже среагировал, – подтвердил Риггс. – Нос констеблю сломал.

– Почему ты взбесился, когда увидел надпись на зеркале, а, Уэйтс? Никто ничего не узнает. О чем не узнает?

– Без комментариев.

– А почему на твоем зеркале было написано то же самое?

– Это вы разгромили мою квартиру?

– Мы обыскали твою квартиру. Дверь была открыта. Кто-то намалевал на зеркале «Никто ничего не узнает» и расколотил его. Наверное, ты сам.

– Без комментариев.

– А когда тебя сегодня задержали, в твоем кармане обнаружилась записка с теми же словами. Почему?

– Без комментариев.

– Написанная не твоим почерком, – продолжил Риггс. – У тебя каракули как у психа. Может, это писала Изабель?

– Она отправляет тебе послание: «Никто ничего не узнает». А потом находят ее труп. Ты видишь те же слова на зеркале у нее в ванной и набрасываешься на полицейского.

– Без комментариев.

– Ты пишешь эту фразу на своем зеркале и громишь квартиру.

– Да вы даже близко не…

– Кто был с тобой в квартире, когда ты обнаружил труп Изабель?

– Никого.

– «Мы обнаружили тело». Именно так ты выразился, когда звонил в полицию. Я прослушал запись.

– Я оговорился.

– О чем никто никогда не узнает? – спросил Риггс.

Я посмотрел на него:

– Понятия не имею.

– Напоминаю: ты отвечаешь на мой вопрос, я – на твой.

– Обязательно продолжать в таком духе?

– Когда именно ты затащил Изабель Росситер в койку?

– Этого не было.

Риггс поднял бровь и покосился на Лэски. Тот снова ухмыльнулся и придвинул ко мне вторую папку.

– Открой.

Заключение патологоанатомической экспертизы. Я сразу это понял. Сверху было написано «Изабель Росситер». Формат документа был мне знаком. Я быстро проглядел текст. В висках стучало. Кровь гудела в венах. Сердце гулко билось.

Я снова посмотрел на заключение.

В крови Изабель обнаружили героин. Как и следовало ожидать. А еще определили срок беременности. Несколько недель. Я оцепенел. Сидел неподвижно, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Лэски хлопнул меня по плечу. Костлявые пальцы впились в кожу. Свободной рукой он придвинул ко мне пакет для вещдоков.

Фотография Изабель, которую мне дал ее отец. Та, что была у меня в кармане.

Бледная симпатичная девушка с пепельно-русыми волосами и умными голубыми глазами. Смотрит чуть выше линзы объектива. На человека, который ее фотографирует. Снимок казался очень личным. Лэски с ухмылкой склонился ко мне и снова сжал мое плечо:

– Значит, ты к ней не прикасался, приятель? Тогда тебе не о чем волноваться.

Разговор пошел по кругу. Когда духота в комнате стала невыносимой, Лэски с Риггсом решили пойти перекусить. Я окончательно потерял счет времени. Голова пухла от лжи и недосказанностей.

Лэски с Риггсом вернулись. От них пахло уличной свежестью, табаком и чем-то жареным. Свободой. Поначалу я не мог ни сосредоточиться, ни отвечать на вопросы. Слышал удары сердца. Шум в соседних кабинетах. Духота сгустилась, воздух стал неподвижным. Наверное, у меня было сотрясение мозга.

Лэски с Риггсом обливались потом. Я обливался потом. Даже стены запотели. Лэски уставился на меня. Его губы шевелились. Я напряженно вслушался.

– Поговорим о Франшизе, – сказал он.

– Дайте попить. Воды или еще чего-нибудь.

– Сначала поговорим о Франшизе.

Язык не ворочался.

– Что вы хотите знать?

– Для начала, как ты на них вышел?

Я не доверял им обоим, поэтому решил придерживаться версии своего публичного позора. Пришлось импровизировать.

– Все началось, когда меня отстранили. Я искал, чем бы закинуться…

– Но ты же бывший коп. Как тебя пригласили в Фэйрвью?

– Я познакомился с девушкой в «Рубике». С Кэтрин.

– С той самой, которая через несколько недель бесследно исчезла?

Я кивнул. Голова чуть не раскололась на части.

– Она якобы проходила по какому-то старому делу…

– Да. А в «Рубике» мы с ней снова встретились.

Лэски и Риггс переглянулись.