Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Я тоже вела игру. — Ванья опять догнала Себастиана. — Если бы ты не вмешался, как какой-то долбаный рыцарь, может, это к чему-нибудь и привело бы.

— Нет, не привело бы.

— Откуда ты знаешь? Ты же сразу встрял.

— Тебе не по силам вести игру с Хинде.

— Почему же?

— Он гораздо сообразительнее тебя.

Ванья замедлила шаг, отпустила его вперед. Глядя на удаляющуюся спину, она решила наплевать на выбор приоритетов и просто ненавидеть в Себастиане все. И точка.

Анника Нурлинг изо всех сил старалась усадить Себастиана и Ванью на стулья возле кофейного автомата, пока она сходит доложить начальнику учреждения о том, что они хотят с ним встретиться, но тщетно. Себастиан промчался мимо ее письменного стола прямо к двери и распахнул ее, даже не постучав. Тумас Харальдссон подскочил в кресле за письменным столом. Он сам удивился ощущению, что его застигли врасплох. Подняв взгляд, он незамедлительно узнал мужчину, который остановился на пороге с выражением лица, явно говорившем о том, что увиденное никак не вязалось у него в голове. Его первые слова это подтвердили.

— Что ты, черт возьми, здесь делаешь?

Харальдссон откашлялся и слегка развалился в кресле, пытаясь вернуть себе часть инициативы, хотя не владел ею изначально.

— Я теперь здесь работаю.

Переварив информацию, Себастиан быстро пришел к единственному мыслимому выводу. Полиция Вестероса, наконец, нашла способ отделаться от Тумаса Харальдссона и выгнала его. Теперь он, похоже, работает в «Лёвхаге» охранником. Харальдссон не первый полицейский, проделавший такой путь. Чаще всего вынужденное изменение карьеры бывает связано с тем, что человек проявлял излишнюю жестокость, вызывал слишком много нареканий или скомпрометировал себя каким-то иным образом. Откровенная некомпетентность редко являлась причиной понижения в должности, но если исходить из того, что все когда-то бывает впервые, это как раз случай Харальдссона.

— Ну да, полицейскими могут быть не все, — произнес Себастиан, заходя в комнату.

Следом за ним вошла Ванья, которая кивнула Харальдссону в знак приветствия. Тот даже не обратил на это внимания. Что имел в виду Себастиан, говоря, что полицейскими могут быть не все? Почему, как он думает, Харальдссон тут находится?

— Где начальник учреждения? — спросил Себастиан, усаживаясь в одно из гостевых кресел.

— Что? — Теперь Харальдссон, если такое возможно, еще меньше понимал, что имеет в виду Себастиан. Он же сидит тут…

Ванья остановилась, поняв, что Себастиану никто не сообщил о том, что Тумас Харальдссон теперь начальник «Лёвхаги» и ему такое явно даже не приходит в голову. Это может быть интересно.

— А чем ты занимаешься? — спросил Себастиан, многозначительно кивая в сторону компьютера. — Смотришь порнуху, пользуясь его паролем? Это так им удалось тебя выставить из Вестероса?

Харальдссон совсем ничего не понимал. Тут, очевидно, какое-то недоразумение. Себастиан явно не знает, кто он или, вернее, какую он занимает должность.

— Я здесь работаю, — произнес Харальдссон с отчетливостью, способной обидеть пятилетнего ребенка.

— Да, ты говорил.

— Я здесь работаю. — Для большей убедительности Харальдссон постучал ладонями по письменному столу. — Это мой кабинет. Я начальник учреждения.

— Ты начальник учреждения?

— Да. Первую неделю.

— Как это получилось? Должность разыгрывалась в лотерею?

В высшей степени обоснованное удивление, на взгляд Ваньи, но хотя она была отнюдь не высокого мнения о Харальдссоне и его компетентности, она знала, что в его власти существенно затруднить им расследование. Теперь, когда она не сомневалась в том, что Хинде каким-то образом причастен к убийствам, это было последнее, чего ей хотелось. Однако, как и в прошлый раз, когда они работали вместе, Себастиан, казалось, совсем не чувствовал, с кем им надо поддерживать хорошие отношения. Увидев, как помрачнел Харальдссон при его последнем комментарии, она решила вмешаться и сменить тему, пока Себастиан не сказал чего-нибудь такого, что того всерьез оскорбит. Возможно, с опозданием.

— Мы только что разговаривали с Хинде, — сказала она, усаживаясь во второе кресло.

Она улыбнулась Харальдссону, когда тот переключил внимание на нее.

— Я знаю. Я дал добро на ваше посещение.

— Мы очень признательны, это значительно облегчило нам работу, но нам требуется немного больше информации о нем. — Ванья продолжала улыбаться Харальдссону и видела, как плечи сидящего за столом мужчины слегка опустились, когда он расслабился. Только бы Себастиану хватило ума молчать. Он, похоже, еще не оправился от шока.

— С этим мы можем помочь, — кивнул Харальдссон, — но тогда мне надо бы знать, что именно вы расследуете.

Он устремил на Ванью самый решительный взгляд, на какой был способен. Он не намеревался ставить Госкомиссии палки в колеса, но не собирался и позволять им обращаться с собой как с человеком, с мнением которого можно не считаться. Если в Вестеросе они еще могли так с ним поступать, то здесь нет.

Его учреждение, его правила.

«Нет, не надо, — подумала Ванья, продолжая улыбаться. — Тебе ни черта не надо знать». Она быстро перебрала в голове варианты. Либо она покидает «Лёвхагу» с нужной ей информацией, либо ей придется ходатайствовать о ее получении. Последний вариант потребует времени и вызовет ненужное раздражение. Ванья решила кое-что сообщить Харальдссону, проявить добрую волю.

— У нас есть основания полагать, что Хинде причастен к нескольким убийствам, которые мы расследуем. — Эту информацию она могла выдать спокойно. Она не сомневалась в том, что пресса все равно привяжет его к убийствам, это лишь вопрос времени.

— Как такое могло бы произойти? — На лице Харальдссона отразилось справедливое сомнение. — Он никогда не покидает своего отделения.

— Мы не сказали, что он их совершил, — сказал Себастиан, который пришел в себя после сюрприза и, к своей радости, осознал, что тот привел его в еще большее раздражение. Почти взбесил. Он почувствовал прилив чудесной энергии. — Мы сказали, что он причастен, а это не одно и то же.

— Можно спросить, почему вы так думаете?

— Да, но ответа не будет.

— Мы полагаем, что ему помогли извне, — сказала Ванья, сразу пойдя наперекор Себастиану. Она ощущала на себе взгляд коллеги. — Не вышел ли за последнее время на свободу кто-нибудь из друзей Хинде? — продолжила она, не обращая внимания на тяжелые, усталые вздохи Себастиана.

— Я не знаю.

— Ты знаешь, кого отсюда выпустили? — Себастиан встал, сильное раздражение не давало ему сидеть спокойно. — Какая у тебя должность, ты сказал? Начальник учреждения?