Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

Подготовительная школа «Божья коровка» находилась в пятнадцати минутах ходьбы от отделения полиции и состояла из длинного светло-желтого одноэтажного здания с двумя флигелями и большого двора. Дети гуляли: они играли в песочнице, качались на качелях и лазали по установленному в центре двора игровому комплексу. Воздух наполняли тоненькие веселые детские голоса. Билли и Ванья представились девушке лет двадцати, за брюки которой уцепились две маленькие девочки, и изложили свое дело. Рагнхильд Турссон оказалась на совещании по планированию. Это важно? Да, важно.

Их проводили в здание и провели в маленький кабинет. Через несколько минут пришла Рагнхильд — веснушчатая женщина лет тридцати пяти с кудрявыми рыжими волосами, одетая в джинсы и голубую футболку фирмы «Адидас». Она закрыла за собой дверь и села.

— Вы узнали что-нибудь новое? — со смесью беспокойства и любопытства в голосе спросила она после того, как они вновь представились.

— Нет, но мы хотели бы задать вам еще несколько вопросов, — ответила Ванья.

— Разумеется. Все это так ужасно. — Рагнхильд понизила голос, как обычно поступают сопереживающие люди, когда им напоминают о трагедиях.

Она производила впечатление женщины основательной, собранной и почти по-матерински волнующейся. Ванья поймала себя на мысли, что благодарна за то, что Макс находился вместе с Рагнхильд, когда пришли представители социальной службы и рассказали об этом кошмаре.

— Как сейчас себя чувствует Макс? — поинтересовалась она.

Рагнхильд с некоторым отчаянием пожала плечами и вздохнула.

— Трудно сказать. Ему пять лет. Он толком не понимает, что такое смерть. Но ему, конечно, не хватает мамы.

— Естественно…

— Он временно помещен в дежурный детский дом семейного типа, но социальная служба считает, что лучше, чтобы он продолжал приходить сюда на несколько часов в день. Чтобы получалась хоть какая-то стабильность. Он скоро придет, так что вы сможете поговорить с ним, если захотите.

Ванья кивнула и посмотрела на Билли. Стоит ли им разговаривать с Максом? С пятилетним ребенком. Они ведь не учились допрашивать детей.

— Спасибо, возможно, захотим, — ответила Ванья. — Не запомнилось ли вам что-нибудь сказанное Максом, что могло бы нам помочь? Что угодно?

— Нет. Я думала об этом после… произошедшего, но… нет. Ничего.

— Не могли бы вы рассказать о дне, когда исчезла Патриция? Не приходило ли вам в голову что-нибудь особенное? — начал новую тему Билли.

— Нет, Патриция собиралась забрать сына немного позже обычного. Она всегда забирает его около четырех, а тут она предупредила, что придет около пяти. Это все.

— Она говорила, почему?

— Нет, но, оставляя ребенка утром, она больше разговаривала с Ясмин. Возможно, она что-нибудь знает.

Ванья быстро заглянула в расследование Берглунда. Насколько ей помнилось, никакую Ясмин не допрашивали.

— Как фамилия Ясмин? — спросила она, перелистывая неполноценный материал.

— Асхари. Если хотите, я могу ее привести.

— Приведите, пожалуйста.

Рагнхильд встала и ушла, из коридора послышалось, как она зовет Ясмин.

Билли откинулся на спинку стула и посмотрел на Ванью. Он думал о том же, о чем она.

— Как ты считаешь? Стоит нам разговаривать с Максом? — спросил он.

— Не знаю, разве что коротко, просто поздороваться. Установить небольшой контакт, который можно в дальнейшем развить. А ты как думаешь? — отозвалась Ванья.

— Не знаю. Наверное, лучше узнать у социальной службы, как будет лучше.

— Черт возьми, представить только, пятилетний ребенок, который внезапно попадает в такую ситуацию. Мама убита, а папа с запретом на посещение. Это немного отдаляет собственные проблемы.

Билли ответил не сразу. У него во взгляде появилось нечто такое, что ей было трудно истолковать.

— Собственные проблемы это собственные проблемы, как их ни отдаляй, — произнес он приглушенным голосом. Ванья посмотрела на него с некоторым удивлением.

— Ты только что женился, какие у тебя могут быть проблемы? Слишком много секса?

Шутка осталась без ответа. В его глазах Ванья увидела не смех, а нечто иное. Беспокойство. Он определенно что-то скрывает.

Подумать над этим больше она не успела. Дверь открылась, и Рагнхильд ввела коротко стриженную девушку лет двадцати пяти, с татуировками и в очках, одетую в клетчатую блузку поверх юбки до колен.

— Это Ясмин.

Они пожали руки, и Ясмин села.

— Для начала я хочу спросить, допрашивали ли вас раньше?

— Нет. Когда сюда приходила полиция, у меня был выходной, а потом ко мне так и не обратились. Мне это показалось немного странным.

Ванья сумела подавить вздох, но не мысль. Берглунд даже не допросил человека, который, как они знали, последним общался с Патрицией. «Немного странно» — это мало сказать. Это, черт возьми, должностное преступление.

— Тогда хорошо, что мы имеем возможность задать вам вопросы сейчас, — проговорила Ванья, стараясь не выдавать своих эмоций.

Пятнадцатью минутами позже они сидели в машине, разговаривая с Торкелем по громкой связи. Оба сосредоточенные, но возбужденные. У них произошел первый прорыв. Снова возник Свен Катон.

По словам Ясмин, Патриция договорилась о встрече именно с ним. Поэтому она и собиралась забрать Макса немного позднее. О ней предполагали написать статью в газете. В «Сюдсвенска дагбладет». Патриция с гордостью рассказала об этом Ясмин за минуту до того, как вышла из школы, чтобы больше никогда не появиться. Ясмин говорила с полной уверенностью.

— Хорошо, значит, тот же метод, что с Петковичем, — произнес серьезным голосом Торкель. — Вы знаете, где они встречались?

Ванья отрицательно покачала головой, хотя он и не мог этого видеть.

— Нет, те, кто отвечал здесь за расследование, упустили все, что могли. Нам придется начинать все с начала. К сожалению.

— Понятно, — вздохнул Торкель, но постарался мыслить конструктивно. — Я позвоню Кристианссону в Мальмё и узнаю, не сможет ли он оказать вам поддержку. Придется полностью отобрать дело у Хельсигборга.

— Как там дела с пресс-конференцией? — поинтересовался Билли.

— Она начнется через тридцать минут. — В голосе Торкеля безошибочно слышалась усталость. Они знали, насколько он не любит публичную часть работы. — Потом созвонимся.

— Удачи! — пожелала Ванья.

Выключив мобильный телефон, Билли сделал глубокий вдох.

— О’кей, давай разделим усилия, — предложил он. — Я возьму мобильные звонки, ее компьютер, почту и все такое. А ты бери ее коллег и соседей. Если успеешь, бывшего жениха.

Ванья кивнула. Она ожидала, что Билли заведет машину и они поедут, но он продолжал сидеть, откинув голову на подголовник. У нее возникло ощущение, что он хочет что-то сказать.