Лана Прозак - Очищение

– Терёхина Надежда Олеговна.

– Я запомню. Но вы не расстраивайтесь. Я не думаю, что она перестала приходить на воскресные проповеди из-за того, что потеряла веру. Возможно, всего-навсего умерла. Такое бывает.

– Они говорят нам, что все наши желания, все наши искушения – это происки Сатаны. Они твердят нам, что мы должны отказываться от всего и словно стадо овец идти за пастухом! Беззаветно верить любым словам, сказанным ими! Но кто выбрал его пастухом? Они говорят, что мы должны отказаться от всех удовольствий жизни, будто бы всё это от лукавого! Но скажите мне! Ответьте прямо сейчас! Разве Сатану создал не Бог? Разве нас с вами создал не Бог? Они говорят, что да! Так почему мы должны бояться и ненавидеть брата нашего? Почему мы должны отворачиваться от него, а не наоборот, раскрыть для него наши объятия и вместе насладиться всеми благами, подаренными нам? Кто сказал, что мы должны жить так, а не иначе? Кто? Тот самый пастух? Пастух, якобы направляемый Богом?! Нет! Нет и ещё раз нет! Так как мы с вами не овцы, не стадо! Мы должны открыть двери в наших сердцах для брата нашего старшего и вместе с ним…

– Зобов, скажи, пожалуйста, почему я сейчас вынуждена стоять здесь и слушать весь этот бред?

– Ты сама просила, чтобы я подключил своих знакомых и вышел на кого-нибудь из сектантов. Наслаждайся! Между прочим, мне потребовалось много усилий, чтобы попасть сюда.

Розовощёкий, пухлый, невысокого роста мужчина в чёрной мантии стоял у громоздкой, помпезной, алого цвета кафедры и с яростью размахивал руками. При каждом новом слове, произнесённом им, пена, скопившаяся в уголках его рта, мелкими брызгами разлеталась во все стороны. Казалось, что ещё несколько мгновений – и мужчина в чёрной мантии упадёт и начнёт биться в истерической конвульсии эйфорического удовольствия от самого себя.

В полумраке помещения было сложно заметить силуэты двух человек, тихо стоящих в дальнем углу зала. Они внимательно следили как за проповедником, так и за присутствующими здесь людьми. Из-за почти полного отсутствия освещения рассмотреть лица слушателей было невозможно, хотя организаторы данного мероприятия на это и рассчитывали. Внушительное количество людей, рассаженных на лавочках, с упоением слушали выступающего пухлого мужчину.

– Тайнова, я не понимаю, неужели это может нравиться всем этим людям?

– Это, конечно, полный бред, но, с другой стороны, тебе же нравится группа «Звери». Чего я тоже никак не могу понять.

– Спасибо, я это запомню. Между прочим, это самая большая и в узких кругах самая известная секта. Называется «Сыны Сатаны».

– Сыны? Так он же говорит, что братья.

– Ну, когда у тебя такие родственники, немудрено запутаться.

Их диалог прервало настойчивое «шиканье» с последнего ряда. Кто-то из присутствующих открыто выразил своё недовольство тем, что его отвлекают от столь интересного действия, происходящего на импровизированной сцене.

Человек в чёрной мантии продолжал отчаянно кричать, всё сильнее размахивая руками, и задавать вопросы, на которые сам же давал ответы. Хаотичное движение его рук и громогласный монолог вводили Еву в некое подобие транса, она постепенно отключалась от действительности окружающего мира и всё глубже погружалась в мир своих собственных размышлений. За весь день ей так и не удалось выяснить причину исчезновения отца четвёртой жертвы, но глубоко в душе она осознавала, что его уже нет в живых и обнаружение трупа – это только вопрос времени.

«Одна маленькая ошибка, небольшой просчёт всегда влечёт за собой череду огромных несчастий и, что самое омерзительное, даёт всё больше времени преступнику для продолжения его кровавого танца. Вина за это лежит только на моих плечах».

Болезнь отказывалась покидать тело, лекарства приносили лишь временное облегчение. Ей хотелось выспаться, но сон не приносил необходимого отдыха, только ещё больше раздражал уставшую нервную систему. Тайнова не могла понять причин такого истощения, но это дело влияло на неё так, как ни одно другое до этого.

– Пошли, – Зобов толкнул Еву в плечо и направился в сторону сцены. Тайновой потребовалась пара секунд, чтобы прийти в себя и осознать, что проповедь закончилась и все собравшиеся медленно удалялись в соседнюю комнату. – Ты начнёшь или я?

– Ты. Пришло время для твоего фееричного выступления.

– Проповедник? Или как вас здесь называют? – Зобов вплотную приблизился к чёрной мантии и бесцеремонно оттолкнул какого-то мужчину, который обменивался рукопожатием с главой секты.

– Извините, я вас не узнаю. Вы наш новый брат? – с недоумением и возмущением произнёс оратор.

– Не в этой жизни, – Зобов достал удостоверение и показал мужчине. Следом за Денисом так же поступила и Тайнова.

– Не понимаю, в чём тут дело и на каких основаниях вы здесь находитесь, но дайте мне пару минут, я должен со всеми поздороваться.

– Две минуты, иначе со всеми здороваться начнём мы.

В помещении стоял удушливый запах расплавленного воска, от которого Еве было тяжело дышать. Она расстегнула свою чёрную кожаную куртку и села на ближайшую к сцене лавочку, стараясь уловить хоть каплю свежего воздуха. Зобов разместился на ступеньке, ведущей к кафедре. Верный служитель секты не заставил себя долго ждать, он аккуратно закрыл дверь в соседнюю комнату и, убедившись, что никто из посторонних не слышит, возбуждённо заговорил:

– Я ещё раз спрашиваю: на каком основании вы здесь? Я не совершал никаких преступлений.

– Это громогласное заявление, – парировала Тайнова.

– У вас есть ордер?

– А он нам нужен?

– Что… Вот только не надо со мной играть в шарады, или как там эта игра называется! За нашей организацией стоят весьма значимые люди.

– Пока стоят, но могут и сесть, – Тайнова демонстративно закинула ногу на ногу. – Давайте не будем обмениваться взаимными угрозами. Нам нужна информация, и вы нам её предоставите. Чтобы немного вас успокоить, сразу скажу, что действия и функционирование сект не наш с господином Зобовым ареал обитания, если только главы или последователи этих сект не являются причастными к убийствам людей.

– Убийствам? Мы тут не занимаемся убийствами людей!

– Жертвоприношения?

– Что?! Жертвоприношения? Мы что, по-вашему, в каменном веке сейчас живём?

– Мне всё равно, в каком веке вы живёте. Успокойтесь, и давайте поговорим. Мы вас пока ни в чём не обвиняем. Я, старший следователь Тайнова, и оперуполномоченный Зобов расследуем серию убийств. Если бы у нас не было повода разговаривать с вами, мы бы не разговаривали, но что-то в вашей жизни пошло не так, и вот мы здесь. Мы зададим несколько вопросов, вы дадите несколько ответов, и мы разойдёмся. Я повторюсь: вас никто ни в чём не обвиняет – пока. Как вас зовут? И, пожалуйста, нормальное имя, а не какой-нибудь «Воланд – покоритель человеческих душ».