М Форд - Возьми меня за руку

– Я слушаю, – сказала Джо.

– И вы мне верите?

– Конечно. Этот клоун – какой он был?

– Он был большой, – ответил Найл, глядя куда-то в пустоту. – Больше Ала. Но какой-то сгорбленный.

Джо вдруг мысленно перенеслась в Ярнтон, в свое детство. Она пытается отыскать своих друзей и видит две фигуры, уходящие с ярмарки. Великана и ребенка.

Она поборола желание достать записную книжку. Взгляд мальчика затуманился. Он словно снова вернулся под землю, к своим воспоминаниям. Джо гадала, сколько времени потребуется Макдонаху, чтобы добраться до автомата, продающего газировку, и вернуться назад. Интересно, он поедет на лифте или пойдет по лестнице?

– И он тоже был в маске? – спросила она.

– Не в маске. По-моему, это был… какой-то грим, что-то такое.

– Клоунский грим?

Найл снова сглотнул, и у него, казалось, на мгновение перехватило дыхание.

– Не знаю. Лицо было белое. Прям очень белое. И весь он был белый.

Джо вздрогнула:

– Весь?

– Вся его кожа. Он был вообще без одежды.

Желудок у Джо крутило. Она понимала: пора остановиться.

– Он был голый?

– Нет. Я не видел его… интимные места. На нем была… какая-то тряпка, что ли. Плохо было видно. Там было темно, и мне не хотелось смотреть. Там было холодно, но ему было все равно.

Джо заставила себя сконцентрироваться на другом:

– Значит, это был высокий мужчина, белый. Как по-твоему, Найл, сколько ему было лет?

– Не знаю.

– Старше твоего папы? Младше?

– Я же говорю, там было темно. У него были плохие зубы. Изо рта несло. Он подобрался очень близко. И все принюхивался.

– И он тебе сделал больно?

Найл сжал губы и посмотрел вверх, словно его глаза искали выход из этих воспоминаний.

– Тебе не обязательно мне говорить, – поспешила сказать Джо. – Ничего страшного.

– Ничего такого не было. Он меня не… теребил, или что вы там думаете. Плечо. Он меня укусил в плечо. Не очень сильно. Он как будто… ну не знаю… он как будто пробовал, какой я на вкус.

О господи.

– Я на него заорал, чтоб он убирался на хрен, оставил меня в покое.

– И он послушался?

Найл опять сглотнул:

– Он меня ударил. Пару раз. Я думал… думал, он меня прикончит. А я все орал, чтобы он от меня отвязался. И наконец он отвязался. Исчез – и все.

– Он что-то говорил? У него был какой-то особый выговор?

Найл покачал головой:

– По-моему, он вообще не умел говорить.

– Почему ты так думаешь?

– Он издавал звуки, как животное.

У Джо встали дыбом волоски на загривке. Речь как будто шла о каком-то ритуале или даже представлении. Странное одеяние (или его отсутствие), возможно, краска для тела. Она не знала о таком виде патологии, но не исключено, что специалист по поведенческой психологии сумеет пролить на это свет. Хотя Джо сомневалась, что Стрэттон санкционирует подобную экспертизу.

– Найл, очень важный вопрос: ты когда-нибудь, хоть раз, видел Алана Трента и этого другого мужчину одновременно?

Внезапно Найл яростно сморгнул слезы.

– Это два разных человека! Я же сказал!

Джо услышала за спиной щелчок двери.

– Все в порядке? – спросил Макдонах.

– Вы говорили, что верите мне! – крикнул Найл.

– Я верю, верю, – отозвалась Джо.

– Что происходит? – Отец устремился к койке, держа в руке банку колы.

– Она говорила, что верит, – сказал Найл. Он резко сел в кровати. – Но она врет. Вы все врете. – Он стукнул по койке кулаками. – Я знаю про Ала. И я знаю, что вы все думаете, но вы ошибаетесь. Вас там не было. Вы не видели ! А он был там. Он и сейчас, наверное, там. Но вы не хотите слушать. Вы не хотите меня слушать!

Он заходился в крике. Макдонах, взяв его за плечи, сказал: «Успокойся! Посмотри на меня, Найл», – и притянул его к себе, опустил его голову себе на плечо. Найл издавал завывающий звук, исходивший словно бы из самой глубины его нутра. Закрыв глаза, Макдонах обнимал сына.

– Думаю, вам лучше уйти, – произнес он, обращаясь к Джо.

Не говоря ни слова, Джо встала и вышла из палаты.

Шагая по больничной парковке и вдыхая свежий воздух, она ощущала легкое головокружение, словно ее тоже держали взаперти в темноте, а теперь выпустили в сияющий день. Джо не знала, что и думать. Было совершенно очевидно: сам Найл считает, что говорит правду. Но его рассказ напоминал кошмарные видения: чудище, восставшее из страшных сказок, а не факт реальной жизни.

Приязненное отношение мальчика к Алану Тренту было, в общем, вполне объяснимо. Джо и прежде сталкивалась с проявлениями стокгольмского синдрома – главным образом когда имела дело со случаями домашнего насилия. Несмотря на синяки, раздробленные зубы и подбитые глаза, жертвы решительно отказывались официально подать жалобу на своего супруга. Но этот случай выглядел иначе, и Джо не удавалось поверить, что у преступника было раздвоение личности. Важную роль тут играли осязаемые, материальные детали. Высокий мужчина, его странное облачение, зубы, кожа. Трент был совсем другим. Если же он действительно так оделся и загримировался, то где вещественные доказательства? В багажнике у него нашли клоунскую маску, только и всего.

Оставался ответ, к которому давно склонялись ее подозрения. Этот человек, этот псих , которому нравится кусать мальчиков, по-прежнему на свободе, и невозможно узнать, какого черта ему нужно.

Некоторое время она сидела в машине, оценивая варианты дальнейших действий. Димитриу и Тан, вероятно, прислушаются к ней. Но им придется развивать эту линию расследования, а это неминуемо навлечет на нее гнев Стрэттона. Конечно, теперь-то и ему придется ее выслушать. Но почти невозможно будет снова подобраться к Найлу, чтобы получить от него хоть какие-то официальные показания. Ей нельзя раскрывать карты – во всяком случае, пока не удастся найти что-то более существенное. В конце концов, есть же эта авиабаза. Можно туда вернуться, снова посмотреть, как там и что. Там может обнаружиться что-то, хоть что-то, связанное с этим загадочным подозреваемым. Кстати, интересно, как там дела с анализом отпечатков пальцев.

Но вначале Джо прошлась по недавним звонкам и набрала номер Лауры Фелпс. Стоило попытаться еще раз. Хотя бы еще один раз.

– Мой адвокат велел мне с вами не разговаривать, – был ответ. В голосе Фелпс кипела ярость.

– Простите?

– Меня временно отстранили от должностных обязанностей. До официального разбирательства.

– Из-за Алана Трента?

– Ну разумеется, из-за Алана Трента. – Голос у нее слегка дрогнул. – Говорят, мне следовало известить их о смене места жительства. Бог ты мой. Я же пыталась поступить как надо. Вашу мать, он же хотел покончить жизнь самоубийством. Если не верите, сами поглядите, что из этого вышло.