Арне Даль - В толще воды

Бергер подплыл поближе. Провел рукой в перчатке по серо-зеленой металлической поверхности. Попытался не думать о том, что там внутри. Спокойно и продуманно завис именно там, где ему нужно. Открыл своеобразную корзинку, прикрепленную к груди. Достал первый передатчик, повертел его в руках, снял защитную пленку, почувствовал, как пластина притягивается к металлу и цепляется к корпусу. Отпустил руку. Пластина сидела прочно.

Бергер заплыл за угол. Повторил процедуру. Никаких проблем. Пластина накрепко присосалась к серо-зеленой металлической стенке. Снова за угол, еще раз то же самое. Такой же процесс. Открыть корзинку, достать пластину, снять защитную пленку, бац – и все на месте. Три из четырех есть. Детская игра.

В ту же секунду, как он это подумал, ровно в тот момент, когда в голове промелькнуло «детская игра», он понял, что нельзя так думать. Оставалась одна сторона контейнера. Радоваться еще рано.

Он обогнул огромный параллелепипед. Практически держась за него. Прижимаясь как можно ближе. Оказался на теневой стороне. Здесь остается полагаться только на фонарик. В результате открывать корзинку на груди было намного труднее. Но он все-таки открыл, одной рукой. Взял в руки металлическую пластину, содержащую передатчик и еще много всякой непонятной электроники.

То, что так легко и безболезненно получалось раньше, теперь казалось непреодолимым препятствием.

Для того чтобы снять защитную пленку, он был вынужден отпустить фонарик, который тут же ускользнул на всю длину веревки. В неровном мелькающем свете Бергер попытался нащупать защитную пленку, никак не мог ухватить уголок. Впервые перчатки настолько затрудняли дело. Наконец он ухватил пальцами конец защитной пленки, но не удержал пластину второй рукой. Понял, что держит одну лишь пленку. Взял фонарик, направил его вниз, увидел, как пластина медленно опускается ко дну, которое находится намного дальше, чем должно бы. Бергер устремился за ней. Увидел, как она бесшумно ложится на дно, поднимая облако песка. Словно исчезает в этом облаке.

Набравшись терпения, Бергер подождал, пока облако уляжется. Увидел, что пластина лежит между двух камней. Направился туда, освещая себе путь фонариком. Схватил пластину и посмотрел вверх.

Потом разглядел впадину в форме полумесяца. Она уходила вглубь, в центр земли. Бергер взглянул вверх, на контейнер, закрепленный между двумя подводными скалами. Ему надо туда, просто подняться и закрепить эту пластину. Но взгляд снова устремился вниз. Теперь Бергер понял, что перед ним.

Ландсортская впадина.

Самая глубокая точка Балтийского моря. Полкилометра вниз. В совершенно другой мир.

Мир-пропасть.

Бергер выключил фонарик и рассмотрел края пропасти в слабом свете, доносившемся от прожекторов. Было в этом что-то волшебное.

Он поплыл в ту сторону. Наперекор всем инстинктам он подплыл к самому краю. Остановился, сжимая последнюю пластину так сильно, что по замерзшей руке прошли судороги. Завис у края главной глубины Балтийского моря.

Он ощущал невероятное притяжение впадины. Подобрался еще чуть ближе.

И тут из пропасти с бешеной силой вынырнуло какое-то существо.

У Бергера остановилось сердце. Темное существо обернулось его собственным отражением. Второй дайвер подплыл ближе.

Бергер увидел нож, огромный дайверский нож, который быстро приближался, преодолевая толщу воды. Бергер сознательно повернулся к нападающему грудью, защищенной металлической сеткой, а руку с пластиной поднял вверх.

Нож ударился в пластину, соскользнул, не попал в цель. Рядом появилась голова нападающего. Лишь какие-нибудь десять сантиметров отделяли их глаза, закрытые масками.

Маска к маске.

Холодные серые глаза Гундерсена пылали ненавистью. Бергер увидел, как шевелятся под резиновым мундштуком его губы. И сквозь морские воды, с некоторым запозданием раздался подводный вопль:

– За Вильяма!

Бергер вырвался и поплыл прямо по направлению к Ландсортской впадине. Быстро отплыл и оглянулся. Увидел, что Гундерсен тоже развернулся, его натренированное гибкое тело изогнулось, словно червь. Свет прожекторов становился все слабее, вокруг Бергера сгущалась темнота. Стены впадины словно смыкались вокруг него, сдавливали его со всех сторон. Он видел, что Гундерсен приближается, снова держа нож наготове. Бергер видел его разъяренное тело в обрамлении слабого божественного света.

Вот Гундерсен догнал его. Бергер снова вытянул руку с пластиной, а корзина на груди удерживала Гундерсена на некотором расстоянии. Но что делать с его руками, с ножом, медленно приближающимся сквозь темные воды впадины? Вот нож уже у самого лица.

Бергер увернулся, резко дернул голову к правому плечу, нож прошел у самой щеки, задев гладкую поверхность гидрокостюма. Пятнышко холода над левым плечом. Красное облачко в воде. Его собственная кровь.

Должно быть, нож задел плечо, не воткнулся, но прорезал длинную рану, непонятно, насколько глубокую. И вот нож опять занесен. Бергер поднял ноги под корзиной и, несмотря на невесомость, сумел нанести двойной удар. Обе пятки стукнули Гундерсена по ребрам, откинули старого солдата назад.

Неплохое попадание. Скорее всего, пара ребер сломана.

Но Гундерсена это не остановило. Он снова кинулся в атаку, ни капли не колеблясь, словно двадцатилетний. На этот раз было видно, что он целится в шланг, подающий кислород. Бергер поднял левую руку с фонариком и посветил прямо Гундерсену в лицо. Явно ослепленный, тот промахнулся, и Бергер рванул вверх, к краю впадины, выключил фонарик, спрятался за углом контейнера, выглянул оттуда, увидел, как Гундерсен всплывает из глубины гораздо более профессиональными движениями, чем умел сам Бергер.

Этот человек собирался замучить до смерти его сыновей.

И по-прежнему собирается это сделать.

Сомневаться в этом не приходится.

Бергер посмотрел вверх. Увидел собственные пузырьки воздуха. Понял, что Гундерсен тоже их видит. С другой стороны, он тоже видел пузырьки Гундерсена. Ясно, что никому из них не удастся спрятаться за контейнером. Никакого укрытия.

Силы начали иссякать. Положение было самое что ни на есть отчаянное. Требовалось что-то придумать. Поразмыслить. Всерьез подумать. Найти лазейку.

Из-за угла контейнера он видел, как Гундерсен направляется в его сторону, видел, как внимательно тот следит за поднимающимися вверх пузырьками. Бергер бочком отодвинулся от него к следующему углу.

Гундерсен подплыл к контейнеру. Занеся над головой нож, заглянул за угол. Там никого не было. Пузырьки переместились на другую сторону, похоже, по диагонали огромного параллелепипеда. Гундерсен завернул за следующий угол. Пузырьки снова оказались на другой стороне. Это начинало напоминать хоровод.