Геннадий Сорокин - Скелет в семейном альбоме

– До августа Олег жил у нас. Брат в это время уже женился и переехал к жене, а нам родители уступили комнату, где мы сейчас с Виктором обитаем. Прошла пара месяцев, не больше, и отец говорит: «На меня в подъезде стали косо смотреть, так что вы кончайте блудом заниматься и расписывайтесь, если решили жить вместе». Пошли мы в ЗАГС. Ты был в городском ЗАГСе?

– Бог миловал.

– Ничего, побываешь! Слушай дальше. Зал приема заявлений в ЗАГСе находится на втором этаже. Зал – это большая такая комната, в ней стоит восемь столов и сидит женщина, которая принимает заполненные заявления. Ты меня внимательно слушаешь? Так вот, значит, пришли мы в ЗАГС подавать заявление. Оба нарядились, я укладку сделала, маникюр. Заходим в зал. Там занято шесть столов, шесть пар заявление пишут и анкеты заполняют. Мы входим в зал, женщина-регистраторша поворачивается к нам, все женихи с невестами писать перестали, подняли головы – посмотреть, кто пришел. И тут Олег как двинет! Все, блин, это был конец! Большего позора я за свою жизнь не испытывала. Ты не смеешься?

– Повторюсь: пока не вижу повода. Не сдержался человек, что такого? Конфуз, конечно…

– Да ты только представь! – От возбуждения Бронислава вскочила с места. – В зале тишина. Входят двое, и парень с такой силой выпустил газы, что занавески на окнах закачались! Секунду тишина стояла, потом до них дошло, откуда такой звук прорвался, и вся толпа как захохочет! Один мужик схватился за живот и со стула сполз, а девицы – те натурально визжали от избытка чувств. Регистраторша за голову схватилась, не знает, что делать. Ты представь ситуацию, когда в зале двенадцать человек ржут до слез! До колик в боку. Я впала в оцепенение, потом развернулась и – бежать. Олег нагнал меня у выхода из ЗАГСа, но я вырвалась, прилюдно надавала ему пощечин и убежала куда глаза глядят. Не помню, как очутилась дома. Собрала все его вещички и выбросила их с балкона. Сижу, реву. Приходят родители с работы. Я объясняю им, что так и так, опозорил меня Олежек на весь белый свет, и я его больше видеть не хочу. Родители меня успокаивают, и тут приходит мириться мой несостоявшийся жених, пьяный вдрабадан. Отец его выгоняет, а он – ни в какую! Шум, гам на весь подъезд, ругань, мат. Отец кое-как уговорил его успокоиться на пару минут, забежал домой и вызвал милицию. Приехал наряд, и Олега прямиком из нашего подъезда в медвытрезвитель увезли. На другой день у меня появился Виктор. Спрашивает: «Ты все? Свободна?» Я ему на шею бросилась и поняла, что он для меня самый близкий человек и я поначалу ошибалась, когда Олега выбрала. С тех пор я и Виктор не разлучались.

– А как с ЗАГСом, не стыдно было туда второй раз идти?

– Стыдно, еще как! Но мы же не успели заявление подать, фамилий наших в ЗАГСе никто не знал. Чтобы все незаметно прошло, я коротко подстриглась, надела джинсовый костюм, регистраторша даже не узнала меня.

Забегая вперед, скажу, что я спросил у Лизы, как бы она поступила в такой ситуации. Елизавета, не задумываясь, ответила: «В другой бы раз пришли заявление подавать. Я бы, конечно, ревела неделю, месяц бы на тебя обижалась, потом простила, и подали бы заявление в тот же ЗАГС. Что нам, кто-то замечание стал бы делать? Понятно, что у парня от волнения такая оплошность вышла. Если во всех мелочах жизненную катастрофу видеть, то и замуж идти не надо».

– От твоего замужества давай перейдем к отцу, – предложил я. – Как ты думаешь, куда он пропал?

– Сбежал на фиг от всего этого дурдома.

– Ты это серьезно?

– Вполне. Мы как-то стояли на балконе, курили: я, отец и Виктор. Под окнами шла девушка в короткой юбке. Отец ее таким взглядом сверлил, ты бы видел! Витька стоит, покуривает, мне что-то рассказывает, а у отца глаза горят. Будь его воля, он бы за этой девкой рванул, не задумываясь. Ты же сам видишь, что у нас происходит. Мама сама себя превратила в бабушку. Ей, кроме внуков, ничего не надо, а отец – он еще мужик хоть куда, к женскому полу совсем даже не охладел.

– Как ты думаешь, у него была любовница?

– Скорее всего, была, и не одна. Но если под словом «любовница» ты имеешь в виду женщину, с которой бы он поддерживал длительные отношения, то такой любовницы у него, наверное, не было. Мимолетная связь: раз-два, и разбежались, и никто никому ничего не должен – этого я не исключаю, а что-то постоянное – вряд ли.

– Бронислава, с временной любовницей можно потерять голову и пропасть на денек-другой, а твоего отца уже второй месяц нет. Здесь дело явно не в любви. Он же взрослый человек, опытный, рассудительный. Если бы он нашел себе другую женщину, то, ни от кого не скрываясь, ушел бы из семьи. Мало ли людей на свете разводятся! Сейчас партия ослабила вожжи – разводись хоть каждый день. Ни на карьере, ни по партийной линии развод никак не скажется.

– Как-то я искала нужную книгу, залезла в стеллаж в отцовском кабинете и нашла у него в томике Пушкина заначку. Знаешь, сколько там было? Десять сотенных купюр между листов лежали. После его исчезновения я проверила книгу – денег в ней уже не было.

– Это еще ничего не значит! – возразил я. – Паспорт его на месте? Военный билет, водительское удостоверение, диплом об окончании института – все дома лежит? Какой смысл бежать навсегда с деньгами, но без документов? Без паспорта новую жизнь не начнешь, на работу нигде не устроишься. Ты же не думаешь, что твой отец решил бомжевать?

– Может быть, он повесился с тоски? – серьезно предположила Бронислава.

– По Юрию Эдуардовичу было заметно, что он впал в депрессию?

– Да нет, все было как обычно… Ты только маме мои предположения не рассказывай. Она виду не подает, а по ночам слышно, как плачет. Столько лет вместе, и на тебе – любимый муж пропал бесследно! Мне тоже его жалко. Чует мое сердце, не увижу я больше папаню.

– Бронислава, а чем сейчас Олег занимается? После скандального расставания вы больше не виделись?

Она засмеялась.

– Ты не поверишь, мы даже встречались одно время! Витя как мужик, скажу тебе честно, так себе, третий сорт – не брак, а у Олежки все получалось уверенно, ласково, а иногда с нужной перчинкой грубости.

– Он не женился?

– Нет. Год после ЗАГСа мы не виделись, потом полгода встречались и потом уже разбежались окончательно. В какой-то момент я почувствовала, что муж стал о чем-то догадываться, и подумала: «Все, пора рубить канаты! Былого не вернешь, а отдушину в жизни я всегда найти сумею».

– Чем он сейчас занимается?

– На химзаводе работает, что ли. Точно не знаю. Одно время он пил, связался с плохой компанией, потом бросил дурью маяться, остепенился и исчез из моего поля зрения. Хотя нет, вру! Одна общая знакомая сказала на той неделе, что Олег в больнице лежит, в дорожное происшествие попал.