Ларс Кеплер - Соглядатай

Марго посмотрела на его ноги в носках. Вытертые до ниток пятки, неуклюжая штопка на одной.

— Насколько я поняла, к тебе никто не приходит?

Роки не ответил. Его живот мерно поднимался под джинсовой рубашкой. Роки свесил руку между коленей и откинулся на две подушки.

— А с кем-нибудь из персонала ты разговариваешь? Ведь некоторые работают здесь много лет… вы могли бы хорошо узнать друг друга. Правда?

Роки Чюрклунд хранил молчание.

На экране телевизора пилот «Феррари» круто свернул в депо. Машина еще не успела затормозить, а механики уже бросились к ней, менять колеса.

— Ты ешь в столовой с пациентами из других отделений, вы пересекаетесь в комнате отдыха… Кто тебе больше всех нравится? Если назвать одно имя?

Библия с шестьюдесятью, наверное, закладками в виде красных шнурков лежала на тумбочке у кровати. Рядом стоял немытый стакан из-под молока. Пробивающийся сквозь листву свет падал между прутьями решетки на окнах.

Марго устроилась на стуле поудобнее, достала из сумки блокнот, куда записала имена пациентов.

— Ты знаешь Йенса Рамберга? Марека Семиовича? — спросила она. — Знаешь или нет?

Две машины столкнулись и завертелись в туче дыма; запчасти полетели на автобан.

— Ты хотя бы помнишь, что делал сегодня днем?

Она немного подождала, потом поднялась, увидела повтор кадров с аварией, отсвет экрана на лице и животе Роки.

Охранники не смотрели ей в глаза, когда они втроем покидали комнату. Роки, кажется, никак не отреагировал на ее уход.

Возвращаясь на парковку, Марго представляла, как техник у себя в наблюдательной пялится на нее через какую-нибудь из тридцати камер.

Перед тем как ехать назад, Марго посидела в машине, читая материалы об убийстве Ребекки Ханссон; скорее всего, Роки Чюрклунд замешан в новых убийствах — пусть даже на расстоянии, как какой-нибудь родеф-преследователь.

Марго прочитала, что Эрик Мария Барк входил в группу, проводившую судебно-психиатрическое освидетельствование Чюрклунда. Заключение, которое легло в основу приговора, базировалось на долгих беседах Барка и Роки. Эрику определенно удалось завоевать его доверие. Марго узнала из отчетов, что Барк участвовал почти в сотне судебно-психиатрических экспертиз и в качестве консультанта выступал на сорока судебных процессах.

Адам Юссеф сидел в машине рядом с женой Катриной. Она смазала руки кремом, и в салоне приятно пахло. Начинало темнеть, поток транспорта на Вальхаллавэген был не таким плотным. Они ездили в Драматический институт смотреть экзаменационную работу ее брата Фуада, посвященную постпанковской группе «The Cure».

Немолодой солист Роберт Смит сидел без грима на карусельной лошадке и рассказывал о годах, проведенных в средней школе «Нотр-Дам».

Адам остановился на красный свет и взглянул на Катрину. Она слишком сильно выщипала брови, и в чертах лица появилось что-то жесткое.

— Ты почему-то молчишь, — заметил он.

Катрина пожала плечами. Адам посмотрел на ее ногти. Фиолетовый лак на концах переходил в розовый. Надо что-то сказать.

— Катрина, — начал он, — что это?

Жена взглянула ему в глаза с такой серьезностью, что он испугался.

— Я не хочу ребенка, — объяснила она.

— Не хочешь?

Она покачала головой, и красный отблеск светофора ушел с ее лица. Адам перевел взгляд на светофор. Загорелся зеленый, но Адам был не в состоянии тронуть машину с места.

— Я не уверена, что вообще хочу детей, — прошептала жена.

— Ты же только что забеременела, — беспомощно сказал Адам. — Может, повременишь? Вдруг передумаешь?

— Не буду ждать, — твердо сказала она.

Он кивнул и сглотнул. Машина сзади дважды просигналила, потом объехала его справа, и снова загорелся красный. Адам взглянул на кнопку мигалки, но не смог нажать ее.

— Ладно, — сказал он.

— Я записалась на аборт на следующую неделю.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет.

— Я могу подождать в машине, пока…

— Не хочу, — отрезала Катрина.

Адам посмотрел на машины, едущие через перекресток, проследил взглядом за полетом черных птиц, которые широкой дугой опускались на землю у олимпийского стадиона.

Он простил ее, как всегда.

В последнее время Адам пытался каждый день показывать жене свою любовь. Ведь они любят друг друга, любят — во всяком случае, он так думал.

А что, если она лжет, говоря, что по четвергам после работы ходит куда-нибудь с коллегами из «Сефоры»? Она никогда не рассказывала об этих вечерах, а ему было не настолько интересно, чтобы расспрашивать или ходить с ней.

Снова загорелся зеленый, Адам нажал на газ и тронул машину с места. Они приближались к Свеавэген, когда у него зазвонил телефон.

— Посмотри, пожалуйста, кто это.

Катрина достала телефон из коробки возле рычага переключения передач, развернула экраном вверх.

— Твоя начальница.

Принимая у Катрины телефон, Адам на несколько секунд выпустил из виду поток транспорта.

— Марго? — еле слышно выговорил он.

— Та самая косуля, — ответила Марго.

Скол на фигурке из спальни Сандры совпадал со сколом на головке, обнаруженной в руке Сусанны Керн. Совпадение — сто процентов.

— Когда мы смотрели запись, это казалось совершенно диким. — Марго резко выдохнула. — Но это означает одно: кто-то спланировал убийства задолго до того, как осуществил их. Кто-то заснял этих женщин, а потом ждал — может, несколько недель.

— Но зачем? — спросил Адам, чувствуя, как взмокла рука на руле.

Убийства следуют друг за другом, словно в ожерелье или на четках, подумал он. Порядок убийств определен задолго до того, как пальцы коснутся бусин. Это дает нам запас времени — теоретически, но не практически, ведь убийца выкладывает клипы только тогда, когда уже слишком поздно и мы не успеваем идентифицировать место или женщину.

— Я нашла похожую деталь в одном старом деле, — сказала Марго.

— Что ты сказала?

— Ты вообще слушаешь?

— Да, прости…

Адам взглянул на Катрину — та отвернулась, — слушая, как Марго рассказывает о сходстве со старым убийством в Салеме, об осужденном священнике, об изуродованном лице Ребекки Ханссон и о руке, прижатой к горлу.

Марго сообщила, что проверила службу безопасности в Карсуддене. Нелепо предполагать, что кто-нибудь мог отлучиться из больницы, не будучи обнаруженным.

— Значит, у него есть помощник, подмастерье… или подражатель.

— Ерунда, — протянул Адам.

— По-твоему, я фантазирую?

— Может быть, — честно признался он.

— Я тебя понимаю, но мне наплевать. Сам поймешь, когда увидишь.

— Хочешь, чтобы мы съездили и поговорили с этим священником? — спросил Адам.

— Я как раз возвращаюсь от него.

— Разве не сегодня у вас с Йенни торжественный обед?