Кара Хантер - Выхода нет

– И в результате получился Гарри. – Я киваю. – Все совпадает. Подходящий возраст, тот же самый цвет волос…

– И что же произошло? Прошлым летом Гарри появляется на пороге дома, объявляет, что он давно потерявшийся сын, и Майкл дает ему работу садовника?

Его скепсис вполне объясним. Мне тоже кажется, что здесь что-то не так.

– Нет, – медленно говорю я. – Не думаю, что Майкл вообще знал, что у него есть еще один ребенок. Из рассказа Мюриэль я понял, что он знал о беременности Дженни, но, скорее всего, решил, что она сделала аборт. Может быть, она даже сама ему об этом ска- зала.

– Значит, вы тоже не считаете, что Гарри рассказал ему, кто он? Такое может быть?

– А что бы вы сами сделали, если бы вдруг из воздуха материализовался человек и заявил, что он ваш ребенок?

Принимая во внимание сексуальную активность Куинна, такой вариант в один прекрасный день может стать вполне реальным, что, по-видимому, и объясняет то, что ответ у него уже наготове.

– Потребовал бы тест ДНК, – мгновенно реагирует он.

– Вот именно. Но только ни в его банковской выписке, ни в почте нет ничего, что хоть отдаленно это напоминало бы.

Куинн задумывается.

– Все эти сайты гарантируют полную конфиденциальность.

– Правильно, но платить наличными на них нельзя, не так ли? Так что в банковской выписке обязательно должно что-то остаться, даже если оплата была сделана какой-то анонимной компании.

– И если б это было так, – Куинн кивает, – то Бакстер это раскопал бы… Тогда что нам остается? Гарри проверял его на слабину? Ему удалось узнать этот вселенский секрет, а потом он пригрозил выдать его всему миру?

– Возможно. Но только должно было произойти нечто экстраординарное. Нечто, что заставило Майкла заподозрить, кем в действительности был Гарри. Именно поэтому он и приехал сюда. Знал, что если Дженни действительно выносила ребенка, то ее бабушка будет об этом знать.

Куинн оборачивается на здание дома для престарелых.

– Хотя я все-таки не могу понять, для чего надо было обращаться к свихнувшейся старушке. Должен же быть кто-то еще из членов семьи, кого можно было бы спросить…

В умении раздражать Куинну нет равных. Но в том, что он говорит, есть смысл.

Раздается сигнал, и констебль открывает почту на планшете.

– Это список учащихся из Гриффина. – Он прокручивает его до конца и вновь возвращается к началу списка. – Ни Дженнифер. Ни Дженни. Проклятье… – ерзает на сиденье. – Надо вернуться и уточнить у старушенции фамилию. На мой взгляд, она не была такой уж усталой.

– Можно? – Я протягиваю руку.

Куинн передает мне планшет, и я ясно вижу, как его раздражает то, что я решил его перепроверить. Но в том, что он только что сказал, мелькнуло нечто… нечто, о чем говорила и Мюриэль… хотя, может быть, я и ошибаюсь…

Но нет. И это научит меня в будущем слушать то, что реально говорят люди, а не то, что мне хочется от них услышать . Я показываю на экран:

– Вот эта девочка – здесь – я думаю, что это она. Джиневра Марроне [101] Фамилия может быть переведена как «бурый» ( итал .). . Майкл встречался не с Дженни, а с Джинни.

Куинн берет планшет назад.

– Правильно, – соглашается он после некоторого раздумья. – И она есть в списках девяносто пятого года, а потом куда-то исчезает.

Потому что забеременела. Потому что носила ребенка Майкла Эсмонда.

– Так она что, испанка?

– По-моему, скорее итальянка. Имя итальянское.

– Тогда это объясняет, почему Майкл приехал сюда. Потому что семья…

– …вернулась в Италию. Все верно. Скорее всего, именно поэтому Джиневра не вернулась в школу. И не забывайте, что Мюриэль сказала насчет священника. Могу себе представить, как традиционная итальянская семья среагирует на то, что их незамужняя дочь-тинейджер залетела. А ведь это все произошло двадцать лет назад…

– И не только тинейджер, босс. – Куинн еще раз смотрит на экран. – В девяносто пятом году Джиневра Марроне обучалась в одиннадцатом классе. Конечно, надо бы было взглянуть на свидетельство о рождении Гарри, но, сдается мне, ей в тот момент было лет пятнадцать.

То есть не только незамужняя, но еще и малолетка.

– Боже мой. – Куинн откидывается на сиденье. – Сначала обвинения в харрасменте, а потом и это… Неудивительно, что Эсмонд слетел с катушек. – Он поворачивается ко мне. – Как вы думаете, две штуки нужны были ему именно для этого? Этот Гарри шантажировал его? Угрожал все рассказать, если тот ему не заплатит? Это объяснило бы, почему Эсмонд снял деньги со счета.

В этом я не уверен.

– Что-то здесь не то со временем. Тогда он встретился бы с Мюриэль до того, как передал бы деньги. И сделал бы тест ДНК.

Но Куинн тоже прав – деньги во все это как-то не вписываются.

– Хотя всему этому есть одно простое объяснение, – говорю я, доставая телефон. – И именно поэтому Бакстер не может найти никого с именем Гарольд Браун. Мне кажется, что в действительности Гарри зовут вовсе не Гарри. – Говорю я это потому, что вспоминаю, как Гислингхэм вычислил в Сети Йюрьена Кёйпера. А еще Алекс однажды пошутила, что имя Джузеппе Верди, произнеси его на английский манер – Джо Грин, – звучало бы вовсе не так гла- мурно.

Для того чтобы понять, что я прав, мне требуется меньше секунды в «Гугле». Все эти поездки в Италию все-таки не прошли даром. Я включаю телефон и набираю номер.

– Бакстер? Это Фаули. Фамилия мужчины, которого ты ищешь, не Браун [102] Фамилия может быть переведена с английского как «бурый». . Фамилия его матери – Марроне – это итальянский вариант английского Браун. Он использует этот английский вариант своей фамилии и, готов поспорить, с именем проделал то же самое. Если я прав, то надо искать человека по имени Аральдо [103] Аральдо – итальянский вариант английского имени Гарольд. Гарри в данном случае – уменьшительное от Гарольд. Марроне .

Эверетт никогда до этого не бывала в баре «Волтерра», хотя он и располагается всего в пяти минутах ходьбы от ее дома. Начать с того, что для похода в этот бар у нее нет подходящей одежды, да и джин, с ее точки зрения, это просто джин, от которого наутро болит голова, так же как и от попытки выбрать свою марку этого пойла среди пятидесяти семи возможных ва- риантов.

В это время дня в баре практически никого нет. Если верить доске объявлений на тротуаре, кофе они здесь подают весь день, но декор заведения и его канделябры с орнаментом намекают скорее на ночные бдения, в отличие от обычных кафе и ярко освещенных кондитерских, разбросанных в округе. Верити проходит к барной стойке и смотрит, как за ней молодой человек с окладистой бородой песочного цвета, одетый в рубашку и брюки, расставляет бокалы.