Стефан Анхем - Жертва без лица. Девятая могила

– Ты в порядке? – спросил Слейзнер, и она постаралась улыбнуться как можно более убедительно. Но, очевидно, это не было достаточно убедительно, поскольку он наклонился к ней, положил руку ей на бедро и прошептал ей в ухо:

– Ты только расслабься и позволь мне вести шхуну. Скоро мы придем в порт. А там уж, уверяю тебя, я хорошенько их угощу.

Она опять кивнула. В основном из-за того, что не знала, как реагировать. Хотя вообще-то знала. Просто не осмеливалась.

– Хочу начать с того, что приветствую всех, кто пришел! – Слейзнер убрал руку с ее бедра и осмотрел собравшихся. – Меня зовут Ким Слейзнер, и для тех, кто не знает, я возглавляю криминальный отдел полиции Копенгагена. Рядом со мной сидит Дуня Хоугор, которая для большинства из вас новое лицо. Она первый раз на подиуме, так что прошу вас любить и жаловать.

В зале раздались отдельные смешки, и Дуня изо всех сил постаралась улыбнуться.

– Дуня отвечает за расследование убийства Карен Нойман и сделала много довольно интересных выводов, благодаря которым нам не только удалось выявить главного подозреваемого, но и, похоже, поставить точку в пяти старых расследованиях убийств. Эти расследования не давали нам покоя в течение нескольких лет. К тому же… – продолжил он, подняв палец, – мы, кажется, также принесем немалую пользу по ту сторону пролива и поможем нашим шведским коллегам исправить их ошибки. А теперь я передаю слово Дуне. – Он повернулся к ней. – Пожалуйста.

– Большое спасибо. Э… Да, как сказал Ким Слейзнер, мы имеем дело с преступником, который орудует по обе стороны пролива, – сказала Дуня и почувствовала, как по спине течет пот. – Нашего главного подозреваемого, который все еще находится на свободе, зовут…

– Ближе к микрофону! Не слышно! – выкрикнул кто-то.

– Извините, – Дуня наклонилась к микрофону. – Так лучше?

– Да, но, наверное, будет еще лучше, если ты его включишь, – сказал Слейзнер.

В зале опять послышался смех.

Дуня тоже натужно рассмеялась, шаря дрожащей рукой в поисках маленькой кнопки на микрофоне и еще не понимая, что происходит. Но когда смех застрял у нее в горле, как липкая жижа, ее затошнило, и в ней вдруг словно прорвало плотину: ей захотелось крикнуть во все горло, что Ким Слейзнер – сексуальный маньяк и шовинистская свинья, и что они все могут идти к черту.

Ей совсем не было обидно. Скорее наоборот. И когда она подняла глаза и оглядела смеющихся журналистов, увидев их словно в сверхускоренной съемке, ей пришлось сделать усилие, чтобы не расхохотаться, – их продажные голоса гудели, как стадо коров в период течки. В ту же секунду ее пальцы перестали дрожать, и она смогла спокойно включить микрофон.

– Так лучше? Все меня слышат? Раз-два. Раз-два, – сказала Дуня и сняла микрофон со штатива, чтобы взять в руку. – Ты тоже, Ким?

Слейзнер кивнул, хотя на вид ему было совсем не весело.

– Отлично! А теперь шутки в сторону, – продолжила она и нажала на пульт. На экране за ней появилась фотография Бенни Виллумсена. – Это Бенни Виллумсен, гражданин Дании, проживающий в Мальме. Примерно два года тому назад шведская полиция арестовала его вот за это преступление. – Она опять нажала на пульт, и теперь на экране возник снимок места убийства в Рюдебекке.

Снимок изображал безжизненное тело женщины на песчаном пляже. Накинутая на него белая простыня была в красных пятнах крови, которая вытекла из глубоких ран.

– Не вдаваясь в специфические детали, мы можем только констатировать разительное сходство между этим случаем и убийством Карен Нойман в Тибберупе, хотя там он продвинулся на шаг вперед и… – Дуня замолчала и посмотрела на мобильный, который вибрировал на столе. Звонил Сверкер Хольм из полиции Хельсингборга. Или Утес, как его, очевидно, называли.

Ей не надо было класть перед собой телефон. Вообще не надо было включать его, хотя она и убрала звук. Она прекрасно все это знала, ровно как и то, что ни при каких обстоятельствах не должна отвечать. И все же она взяла мобильный.

– Дуня, может, отложишь его в сторону, – прошипел Слейзнер с выражением сдержанной злобы на лице, после чего Дуня отклонила звонок и отодвинула от себя телефон.

– Извините. О чем мы говорили?

– О сходстве со случаем в Тибберупе.

– Верно.

Мобильный снова завибрировал. На это раз пришло СМС.

«Он опять нанес удар. Виллумсен. Он опять это сделал. Позвони как можно скорее».

– Дуня… Что ты делаешь? – Теперь у Слейзнера был по-настоящему недовольный вид.

Дуня прочла сообщение еще раз, а потом увидела недоумевающий взгляд Слейзнера.

– Он снова нанес удар. Продолжай, а мне надо работать. – Она встала и сошла с подиума.

– Вот как, – сказал Слейзнер и развел руками. – К сожалению, похоже, вам опять придется довольствоваться мной. На чем мы остановились?

Пока шли гудки, Дуня достала свой пропуск, набрала код и смогла наконец скрыться от света софитов.

– Привет, Дуня, – раздался голос Утеса, и Дуня услышала, как он садится в машину и включает двигатель.

– Вы нашли новую жертву?

– Нет, пока нет.

– В этот раз шведка? – Она продолжала идти к лифтам и как раз проходила мимо телевизора, транслирующего пресс-конференцию без звука.

– Нет, датчанка. Ее зовут Катя Сков. Ты, может быть, знаешь ее отца Иба Скова?

– Да, это один из наших самых крупных бизнесменов. – Дуня попыталась включить звук на телевизоре. – Но я не уверена, что до конца понимаю. Что произошло? – продолжила она и, не найдя нужную кнопку, оставила свои попытки.

– Насколько я понял, у нее был прием или какая-то вечеринка в их доме в Снеккерстене. Рано утром она и несколько друзей якобы решили продолжить праздник и взяли такси до Хельсингера, где сели на паром, чтобы покататься. Ну, ты знаешь, пьешь спиртное и катаешься туда-сюда сколько хочешь, купив билет в один конец.

– Я думала, это чисто шведская забава.

– Я тоже так думал. Но, во всяком случае, они так поступили. И насколько я понял, они пили много всякого разного, пока внезапно не заметили, что Катя Сков исчезла.

– А они уверены, что она просто-напросто не спит в спасательной шлюпке или что-то в этом роде?

– Персонал осмотрел паром два раза. Но это не играет никакой роли. Как только я услышал об этом, я связался с этим, в Scandlines… Как там его зовут?

– Да, я знаю, кто это.

– О’кей. Я попросил его просмотреть видео, снятое камерой наблюдения, и, как я и подозревал, оказалось, что он был там на той же машине.

– Ты имеешь в виду «БМВ» Акселя Ноймана с датскими номерными знаками?

– Именно. Он якобы выехал с парома в Хельсингборге сегодня ровно в двадцать две минуты первого.

Дуня посмотрела на часы и отметила, что это произошло всего лишь два часа назад. Вечность в данной ситуации, но в то же время гораздо лучше, чем ничего.