Донато Карризи - Девушка в лабиринте [litres]

Там сидел крепкий паренек. Сидел один, наособицу, и задумчиво глядел в окно. На вид ему было меньше тридцати. Перед ним стояла бутылка пива и тарелка жареного картофеля. Парень чертил на ней узоры, макая зубочистку в кетчуп.

Внимание сыщика привлекли именно руки, сплошь покрытые пятнами от старых ожогов. Кожа напоминала расплавленный воск. Здорово обгорел, сразу подумал Бруно. Более обширный след шел от шеи к нижней части лица, поросшей редкой клочковатой бородкой, призванной скрыть уродство.

Стоит поставить на него, решил Дженко.

– Можно присесть? – спросил он, опуская на стол бокал с пивом.

– Мы знакомы? – хрипло проговорил парень.

Нет, табак тут ни при чем, мысленно поправил себя Дженко. Он надышался дымом во время пожара. Отсюда и нечеткое произношение нёбных согласных, которое детектив отметил во время записи, ведь ожог, скорее всего, распространился по ротовой полости до самой гортани.

Он вдохнул огонь, сказал себе Бруно. Только керосин мог оказать такое действие. А браконьеры пользуются керосином, поджигая подлесок, чтобы утки взлетели.

Дженко уселся без позволения. Прежде чем парень смог возмутиться, припечатал его несколькими точно выверенными словами:

– В полиции знают, что это ты звонил.

– Да что такое… – начал было тот.

Но Бруно опередил его:

– Тебя арестуют, предъявят обвинение в сообщничестве, назовут соучастником в похищении женщины: ты это хоть понимаешь?

Парень молчал, побледнев от страха.

По его реакции Бруно понял, что не ошибся.

– Черный фургон уже дважды проехал туда-сюда, это значит, что полицейские взяли «Дюран» под наблюдение. Меня бы не удивило, если бы выяснилось, что в этом зале полно микрофонов: у них есть запись звонка и аппаратура, с помощью которой можно распознать голос даже посреди толпы. Если, как я думаю, они знают, что ты здесь, то кожаные шлемы уже окружили здание и ворвутся в эту дверь с минуты на минуту. – Он развернулся ко входу.

Парень последовал его примеру, окаменев при одной мысли.

– Когда фургон без опознавательных знаков еще раз проедет мимо, это послужит сигналом и начнется штурм, – заявил Дженко, показывая на застекленную дверь. Потом посмотрел на часы. – У нас меньше десяти минут.

Парень поплыл, будто боксер, получивший серию ударов в лицо.

Хорошо: главное – не дать ему времени подумать.

– Меня не интересует твое имя, просто скажи, что должен сказать.

– Что тебе от меня нужно? – простонал юнец, все еще со страхом вглядываясь в застекленную дверь.

Парень должен был усвоить, что Бруно – его единственная надежда, и это, кажется, получилось.

– Мне нужно задать тебе несколько простых вопросов, и ты должен только подтвердить, так обстояло дело или нет.

Лицо парня покрыла восковая бледность, он устремил на Бруно блуждающий взгляд.

– Позавчера ночью ты возвращался с болот, где охотился, и заметил женщину посреди дороги.

Парень кивнул.

– Ты остановился, вышел из машины.

– Из пикапа, – зачем-то уточнил парень.

– Хорошо: из пикапа. Ты заговорил с ней, она была вне себя.

– Умоляла, чтобы я остался с ней.

Бруно на мгновение представил себе сцену. Увидел Саманту – нагую, хрупкую, напуганную, как она цепляется за ноги первого человеческого существа, которое встретилось ей после стольких лет и которое не было монстром. Понимала ли она, что мир за пределами ее тюрьмы уже давно мог исчезнуть в небытии?..

– Она была вся исцарапана, и нога сломана, – продолжал парень. – Я подумал, что произошла авария.

– Авария? – протянул Дженко, давая понять, что не позволит себе вешать лапшу на уши. – Но послушай: почему же ты уехал, оставив ее в таком положении?

– У меня были приводы, – стал оправдываться парень. – Мне не нужны неприятности. – Но при этих словах он опустил взгляд.

Он не просто врет, подумал Бруно. Ему стыдно.

– Что за авария такая, в которой женщина ломает ногу и остается без одежды? – Сыщик припомнил темную нотку, которую уловил в голосе этого человека, когда прослушивал запись звонка.

Ужас.

– Ты нагородил мне кучу вранья, – выпалил он. – А правда в том, что ты со страху обделался. – Странное дело: ему было нелегко произнести эти слова. Определенно, у человека с лицом, похожим на подгоревший тост, жизнь и без того нелегкая.

Парень с испугом огляделся вокруг:

– Послушай, я не…

Минуты уходили неумолимо, и Бруно не мог позволить себе такой роскоши, как сочувствие.

– Ты испугался потому, что женщина сказала: кто-то гонится за ней.

Парень ответил не сразу, и Дженко подумал, что попал в точку.

Но тот покачал головой.

– Ведь кто-то гнался за ней, правда? – настаивал Бруно, уверенный, что все понял правильно, а тем временем уровень адреналина все возрастал.

Снова молчание. Но на этот раз то, что парень не решался ответить, было равносильно признанию.

Бруно такого не ожидал. Неужели юнец в самом деле сознается, что видел в лицо монстра, похитившего Саманту Андретти? Человека, чью личность не смогли установить за пятнадцать лет? Дженко чувствовал, как неистово бьется его больное сердце, и надеялся только, что оно не откажет прямо сейчас, в этот миг. Нужно сдержать эмоции, сохранить спокойствие и извлечь как можно больше из сложившейся ситуации.

– Ты сможешь его описать? – Задавая вопрос, он достал авторучку из кармана пиджака. Потом извлек медицинскую справку, единственный клочок бумаги, который у него был.

Парень совсем разволновался.

– Спокойно: давай все по порядку, – сказал Бруно, приготовившись делать пометы. – Волосы длинные, короткие?

– Не знаю…

– Высокий, низенький, худой или толстый?.. Как он был одет?

Парень, пряча глаза, пожал плечами.

А время бежало быстро, слишком быстро. Очень скоро Бруно придется уходить, если он не хочет оказаться в заведении в момент штурма.

– Как это ты ничего не помнишь? Ты хоть понимаешь, что полицейские от тебя не отцепятся? – Бруно видел, что парень все еще напуган. И не полиция внушает ему такой страх. На глазах у него показались слезы. Ужас, повторил про себя Дженко. Он должен понять, что произошло, – должен . – Тот человек был при оружии?

– Не знаю…

– Но у тебя-то было оружие, так? – Вывод сделать нетрудно, имея дело с браконьером.

– Ружье, – еле слышно произнес тот.

– Стало быть, в случае чего ты мог защищаться. Тогда почему удрал?

Парень замкнулся в упорном молчании.

Бруно посмотрел на часы. Десять минут почти истекли. Дольше оставаться небезопасно. Но нельзя и уйти, не выяснив все, что известно этому типу.

– Послушай: ты уже бросил бедную женщину, которая молила о помощи, и за одно это заслуживаешь того, чтобы гнить в тюрьме двадцать лет. Не повторяй ошибки… Думал очистить совесть анонимным телефонным звонком? Даже самый мерзкий из преступников никогда не забывает, что он – человек, а я тебя уверяю, что повидал многих таких. Возможно, я предлагаю тебе последний шанс все расставить по своим местам.