Ю Несбё - Нож [litres с оптимизированной обложкой]

Катрина позвонила дежурному, а потом родителям Бьёрна, чтобы предупредить, что задержится. В ожидании ответа она снова посмотрела на парк. Зверь исчез. Ее покойный отец, Герт, рассказывал, что барсуки очень любопытные звери. И еще у них очень силен охотничий инстинкт. И что в некоторых следователях живет такой барсук, а в некоторых нет. И Катрина почувствовала, как дремавший в ней барсук очнулся от зимней спячки.

Когда Катрина прибыла к пруду Сместаддаммен, Сон Мин Ларсен уже был на месте. Собака на поводке скулила и дрожала, она испуганно жалась к ногам хозяина, как будто хотела спрятаться. Откуда-то доносился тонкий, пронзительный писк, похожий на сигнал будильника.

Они подошли к трупу, лежавшему на боку рядом со скамейкой. Катрина установила, что звук исходит от трупа, который принадлежит Свейну Финне. И что Финне убит двумя выстрелами – в пах и в глаз, но ни на спине, ни на затылке нет выходного отверстия от пуль. Возможно, использовалось какое-то особое оружие. Казалось, что монотонный электронный звук, исходящий от часов покойного, становился все громче, хотя Катрина понимала, что этого просто не может быть.

– Почему никто… – начала она.

– Отпечатки пальцев, – пояснил Сон Мин. – У меня есть предварительные свидетельские показания, хорошо бы исключить вероятность того, что кто-то другой прикасался к его часам, да?

Катрина кивнула и велела всем отойти немного назад.

Сотрудники дежурной бригады начали оцеплять место преступления оградительной лентой, а Сон Мин тем временем рассказывал Катрине, что узнал о случившемся от Алисы Крог-Рейнертсен и ее шефа Юхана Крона, которые сейчас находились на противоположном берегу пруда вместе с другими любопытными зрителями. Ларсен объяснил, что отправил всех туда, чтобы, так сказать, убрать их с линии огня, поскольку нельзя было исключить того, что Свейн Финне стал случайной жертвой неизвестного снайпера и что преступник ищет другие мишени.

– Ну… – произнесла Катрина, оглядывая склон. – Поскольку мы с вами сейчас стоим прямо на линии огня, то, стало быть, сами в это не верим.

– Согласен, – кивнул Сон Мин.

– И что вы обо всем этом думаете? – поинтересовалась Катрина и наклонилась погладить собаку.

– Я теряюсь в догадках, а вот у Крона есть версия.

Катрина кивнула:

– Это труп Финне так напугал вашу собаку?

– Нет. Когда мы пришли, на нее напал лебедь.

– Вот бедняга. – Катрина почесала пса за ухом. У нее в горле появился ком: в преданном взгляде Каспарова ей вдруг почудилось что-то знакомое.

– А Крон объяснил, почему позвонил именно вам?

– Да.

– И?..

– Думаю, вам надо самой с ним поговорить.

– Хорошо.

– Братт?

– Да?

– Как я уже говорил, Каспаров – это бывшая полицейская собака. Ничего, если мы с ним попробуем выяснить, откуда пришел Финне?

Катрина посмотрела на дрожащего пса:

– Я не против, но ведь, наверное, Каспарова не просто так отправили на пенсию, была же какая-то причина?

– У него истерлись бедренные кости, – ответил Ларсен. – Но я могу его нести, если придется идти далеко.

– Вот как? А разве нюх собаки с годами не ослабевает?

– Немного, – ответил Ларсен. – Однако это происходит и с людьми.

Катрина Братт с интересом посмотрела на Сон Мина. Это камешек в огород Уле Винтера?

– Действуйте, – сказала она и потрепала Каспарова по спине. – Удачной охоты.

И будто в ответ на ее слова, хвост старой собаки, висевший, подобно сломанной ветке, начал вилять.

Катрина обошла вокруг пруда.

И Крон, и его ассистентка выглядели бледными и замерзшими. Начал дуть слабый, но очень холодный северный ветер – тот, что заставляет жителей Осло забыть о весне.

– Боюсь, вам еще раз придется рассказать все с самого начала, – сказала Катрина, доставая блокнот.

Крон кивнул:

– Все началось с того, что Финне пришел ко мне несколько дней назад. Внезапно появился на моей террасе. Он решил рассказать, что убил Ракель Фёуке, чтобы я сумел помочь ему, на случай если вы вдруг выйдете на его след.

– А как насчет Харри Холе?

– После убийства он одурманил инспектора и оставил его на месте преступления. Провернул трюк с термостатом, чтобы судмедэксперты подумали, будто бы Ракель убили в более позднее время. Мотивом Финне была месть: ведь Харри Холе застрелил его сына, Валентина Йертсена, во время задержания.

– Вот как? – Катрина не знала, почему сразу не поверила в эту историю. – А Финне объяснил, как он выбрался из дома Ракели Фёуке? Я хочу сказать, дверь-то была заперта изнутри?

Крон помотал головой:

– Откуда мне знать? Может, слез по водосточной трубе? Я видел, как этот человек появляется и исчезает необъяснимыми способами. Я договорился встретиться с ним здесь, потому что хотел уговорить его сдаться полиции.

– Как вы думаете, кто застрелил Финне?

Крон пожал плечами:

– Свейн Финне не раз насиловал совсем юных девушек, а таких типов в тюрьме не любят. Ему удалось выжить за решеткой, но я знаю, что несколько ранее освободившихся только и ждали, когда Финне выйдет на свободу. А у таких людей, к сожалению, часто имеется стрелковое оружие, с которым они умеют хорошо обращаться.

– Таким образом, у нас целая толпа потенциальных подозреваемых, отбывавших сроки за тяжкие преступления, в том числе и за убийство, вы это хотите сказать?

– Именно так, Братт.

Крон, без сомнения, говорил убедительно. Возможно, скептическое отношение Катрины было связано с тем, что прежде она слышала слишком много сказок, поведанных им в зале суда.

Она взглянула на Алису:

– У меня есть несколько вопросов, вы готовы отвечать?

– Пока еще нет, – произнесла девушка, складывая руки на груди. – Я буду отвечать только через шесть часов. Новейшие исследования показывают, что если вспоминать драматические события до этого, то повышается риск получения психологической травмы.

– Но ведь где-то рядом бродит убийца, поймать которого с каждой минутой все труднее, – возразила Катрина.

– Это не моя проблема, я не оперативник, а адвокат. – Во взгляде Алисы светилось упрямство, однако голос ее предательски дрожал.

Катрине было ее жалко, но сейчас следовало применить кнут, а не пряник.

– В таком случае вы отвратительно сделали свою работу: ваш клиент мертв, – жестко заявила она. – И никакой вы не адвокат, а девчонка, окончившая юридический факультет, которая трахается со своим шефом, потому что думает, будто это принесет ей пользу. Не надейтесь, не принесет. И строить из себя крутышку передо мной тоже бесполезно. Ну, будем говорить?

Алиса Крог-Рейнертсен уставилась на Катрину, изумленно моргнула. Первая слезинка проделала дорожку на слое пудры, нанесенном на юную щеку.