Анжела Марсонс - Мертвая ученица

– Это что, церемония вручения гребаного «Оскара»? – поинтересовался он, залезая к ним в машину.

И Ким, и Брайант развернулись на своих местах, а лимузины продолжали проплывать мимо них.

– Босс, но ведь эти люди наверняка знают, что на нынешней неделе в школе погибли два ученика и учительница, правильно? – поинтересовался Кевин.

– Да, но разве это повод отказаться от демонстрации своего гардероба? – сухо ответила Стоун.

Доусон протянул ей компьютерную распечатку, но Ким покачала головой. Она все равно ничего не увидит в тусклом свете, проникающем в машину, а кроме этого, инспектор полностью доверяла мнению Стейси.

– Естественно, мы не можем определить, кто есть кто, потому что здесь все указаны под номерами, а не под своими именами, – пояснил Кевин.

– Но у кого-то наверняка должен быть список номеров и соответствующих им имен, – предположила инспектор.

– Готов поспорить, что он где-то там. – Брайант кивнул в сторону здания школы.

– Согласна, – сказала Ким.

Несколько мгновений она сидела, задумавшись. Наконец решила:

– Ладно, мы с Брайантом не можем заниматься одновременно и прошлым и настоящим. Так что мы пойдем пообщаемся с Торпом, а ты возьмешь на себя подруг Сэди. Нам необходимо знать обо всех слухах, касающихся подпольных абортов. Из стихотворения Сэди понятно, что она что-то знала, но нам нужна точная информация.

Полицейские вылезли из машины, и три двери совершенно синхронно захлопнулись. Доусон быстро прошел вперед, а Ким задержалась, чтобы рассмотреть впечатляющей высоты колокольню.

Стейси пыталась убедить себя, что ей все по барабану.

В принципе, она была легким человеком, но то, что ее не допустили до оперативной работы именно в тот момент, когда Вуд лично обнаружила дублирование данных ДНК, здорово подпортило ей настроение.

– Черт бы побрал этого Доусона! – сказала она, пнув ножку стола.

Он забрал у нее распечатку вместе с ее славой. В глубине души констебль понимала, что босс знает, чья это заслуга, но в том состоянии, в котором она сейчас находилась, ей было не до логики.

Она уже потратила полчаса на поиск в архивах Хиткреста списка учеников, в котором содержались бы имена сдавших тест на ДНК. Для этого Стейси использовала всевозможные ключевые слова и критерии для поиска, но в базе хранилось более трехсот тысяч документов, и количество соответствий по всем запросам выражалось пятизначной цифрой.

Начальница попросила ее собрать информацию о скандалах, связанных с учителями-мужчинами, приблизительно в то время, когда в школе училась Лорейн. Стейси понимала, почему возник этот вопрос. Все дело было в том, что если кто-то из преподавательского состава завел интрижку с девушкой, то, вполне возможно, он делал это не в первый раз.

«Вот поэтому-то я и не могу долго злиться», – поняла Вуд. Ее мозг всегда был готов заняться чем-то новым.

Она откинулась на спинку кресла и представила себе, как Девон возвращается с работы, сбрасывает туфли и готовит себе чай. Только Стейси могла отыскать себе подругу с такой нездоровой любовью к чаю.

Девушка протянула руку к телефону, чтобы позвонить Девон. Разговор с ней наверняка улучшит ей настроение. Но телефон на столе зазвонил раньше, чем она успела до него дотянуться.

– Вуд, – произнесла Стейси в трубку.

– Констебль, у меня здесь внизу дамочка, которой до зарезу нужен Доусон, – услышала она голос Джека.

– Тебе не повезло, – ответила Стейси дежурному сержанту.

– Говорит, что ей просто необходимо с ним поговорить, – продолжал настаивать тот.

– Его здесь нет, – объяснила констебль. – Я уверена, что ты сам видел, как он вылетел отсюда минут тридцать назад.

– Не уверен, но эта дама здорово дергается и не хочет говорить ни с кем, кроме него. Твердит, что Доусон искал ее по поводу Хиткреста, и больше ничего.

– А как ее зовут? – нахмурилась Стейси.

– Как я понял, миссис Форбс.

Имя показалось девушке знакомым.

– Ладно, иду, – сказала она и положила трубку. Со звонком Девон придется повременить.

Констебль спустилась по лестнице и вышла в приемную.

Джек кивнул на единственную посетительницу, находившуюся в ней в это время.

Миссис Форбс стояла так близко к автоматическим дверям, что, как заметила Стейси, сенсор, определивший ее присутствие, периодически пытался их открыть. Фигура женщины была укутана в длинное коричневое пальто из верблюжьей шерсти. Голову покрывала серая бесформенная шляпа, из-под которой торчала прядь рыжих волос. Она то ли сожалела, что вошла в эти двери, то ли хотела выйти из них, так ни с кем и не поговорив.

– Миссис Форбс! – Стейси подошла к ней, протягивая руку. Она все еще не была уверена, что знает, кто эта женщина, но ее имя казалось знакомым, и Кевин, очевидно, хотел с ней пообщаться. – Боюсь, что сержант Доусон сейчас отсутствует. Я его коллега, детектив-констебль Вуд. Может быть, вы пройдете внутрь?

Женщина заколебалась и посмотрела на входную дверь, прежде чем кивнуть.

– Но только на минутку. Меня ждет муж.

Успокаивающе улыбнувшись, Стейси набрала шифр замка, и они прошли в коридор.

– Вот сюда, – сказала констебль, открывая дверь переговорной комнаты № 1. – Здесь мы сможем поговорить. Могу я предложить вам чай, кофе или прохладительные…

– Спасибо, ничего не надо. Я в порядке.

«Вот этого по твоему виду никак не скажешь», – подумала Стейси, наблюдая, как посетительница сжимает и разжимает кулаки в карманах своего жакета.

Констебль села и пригласила женщину последовать ее примеру. Та отказалась.

– Ваш коллега… Он был в моем старом доме… И искал меня, то есть я хочу сказать, Харрисона, – сказала Форбс.

Ну конечно, теперь Стейси все вспомнила. Сержант еще звонил ей и спрашивал, нет ли у нее другого адреса Форбсов, но она была слишком занята заданием босса и не смогла ему помочь. Харрисон был третьим ребенком, который покинул Хиткрест посреди учебного года.

– Меня зовут Кэтрин Форбс. Я – мама Харрисона.

– Спасибо, что пришли, миссис Форбс. Не знаю, известно ли вам, что мы сейчас расследуем…

– Я все знаю, – коротко ответила посетительница.

– Моего коллегу сильно заинтересовали тайные общества Хиткреста, и в особенности тот факт, что некоторые из учеников исчезали из школы в самый разгар учебного года. Одним из этих учеников оказался ваш сын, миссис Форбс. С ним что, произошел какой-то несчастный случай?

– Несчастный случай! – словно выплюнула Кэтрин, и ее лицо неожиданно ожило. – Теперь это так называется? То, что жизнь моего сына разрушена, – это несчастный случай?!

Стейси мгновенно пожалела о своих словах, вызвавших подобную реакцию, но она не знала, что там в действительности произошло, и не имела ни малейшего понятия, о чем идет речь.