Фань Ипин - Гора Тяньдэншань

Слова Линь Вэйвэня гудели у Лун Мин над ухом, но она не произносила ни звука. Казалось, она проглотила таблетку, вызывающую немоту, и теперь держала рот закрытым, подобно закупоренной бутылке, а может, ей сделали инъекцию яда, к которому нет противоядия.

Первое, что замначальника управления Хуан Инъу спросил, увидев Вэй Цзюньхуна, было:

— Ты вчера вернулся?

— Да.

— Ездил в Налян? — уточнил замначальника, глядя на бледное лицо подчиненного.

— Да.

Хуан Инъу взглянул на часы: стрелка указывала на пять. Затем он взглянул на заходящее солнце.

— Такое впечатление, будто уже прошло три года. Хотя нет. Когда мы с тобой ездили в Фуцзянь? Семь дней назад, будем считать, что семь дней. Есть такая поговорка: «Не виделись один день, а словно прошло три года», семь умножить на три, получается двадцать один, то есть мы как будто не виделись двадцать один год! Судя по тому, что ты совершенно не в духе, напоминаешь выжимки от лекарственного отвара, наверное, распутничал там без меры? — Посмеиваясь, он похлопал Вэй Цзюньхуна по спине. — Давай сначала иди и отдохни, а потом придешь и доложишь. Полагаю, что нет ничего такого, о чем стоит срочно докладывать.

— Я должен… должен доложить сейчас. Немедленно, — ответил Вэй Цзюньхун.

Глядя на его строгое лицо, Хуан Инъу сдержал улыбку.

— Давай сядем, и ты все расскажешь.

Они сели за стол друг напротив друга. Вэй Цзюньхун потянулся в карман за сигаретами, достал полупустую пачку, вытащил одну сигарету и сунул в рот. Затем дрожащими руками вытащил зажигалку, несколько раз нажал на колесико, прежде чем смог зажечь ее.

Хуан Инъу никогда не видел, как Вэй Цзюньхун курит, и только сейчас, глядя на то, как тот втягивает сигаретный дым, понял всю серьезность дела. Он взял пачку, лежавшую перед Вэй Цзюньхуном:

— Покурю вместе с тобой.

Он вытащил сигарету. Вэй Цзюньхун хотел помочь ему прикурить, но замначальника отобрал у него зажигалку со словами:

— Я сам.

Оба неопытных курильщика задымили в закрытом кабинете, периодически кашляя.

Вэй Цзюньхун начал свой рассказ:

— После того как мы с вами ездили в Фуцзянь, чтобы навести справки о Линь Вэйвэне, и после нашего возвращения в Гуанси я, получив ваше одобрение, сам начал проводить расследование в отношении Лун Мин. После нашего расставания в Наньнине я отправился в Педагогический институт города Юнчжоу, где училась Лун Мин. Я нашел преподавателя того института…

Сигареты одна за другой зажигались и тушились во время доклада Вэй Цзюньхуна, больше похожего на рассказ. Они стали свидетелями серьезного душевного волнения и внутренней борьбы рассказчика, его страданий, упадка духа, отчаяния и скорби.

— Сейчас я снова подозреваю, что Линь Вэйвэнь умер не от естественных причин, хотя он и заслуживал смерти, — продолжил Вэй Цзюньхун. — Лун Мин убила его. У нее был вполне очевидный и понятный мотив, который имеет глубокие корни.

Хуан Инъу уставился на него:

— Сначала скажи мне: у тебя сейчас все хорошо с Лун Мин?

Вэй Цзюньхун моргнул:

— Это разные вещи.

— Нет, это одно и то же! — Хуан Инъу двумя пальцами постучал по столу. — Ты подозреваешь человека в убийстве и при этом сходишься с ней, любишь ее. Как тебе это удается?

— Я полицейский, но я еще и мужчина. Я желаю любви, но хочу знать правду.

— Я имею в виду, что ты должен быть осторожен. Крайне осторожен, — подчеркнул Хуан Инъу. — Тебе необходимы неопровержимые доказательства. Потому что дело затрагивает дорогого для тебя человека и других важных лиц! Одних догадок и умозаключений недостаточно. Без доказательств даже не говори об этом, ни в коем случае не говори!

— Вы мой начальник, поэтому я рассказал только вам.

— Хорошо. Раз ты снова думаешь, что Лун Мин — убийца, давай проанализируем. — Хуан Инъу поднял голову и посмотрел на потолок, продолжая барабанить пальцами по столу. — Лун Мин во время последней встречи с Линь Вэйвэнем, воспользовавшись моментом, подсыпала ему лекарство в напиток. Что это было за лекарство — не знаем ни я, ни ты. Допустим, что это было лекарство, вызывающее внезапную кардиогенную смерть. Линь Вэйвэнь выпил напиток, и спустя несколько дней у него случился приступ, и он умер, скоропостижно скончался. — Он кивнул, повернувшись к Вэй Цзюньхуну. — Умно, действительно умно!

— Я предположил то же самое.

— Но! Думал ли ты вот о чем. — Тут лицо Хуан Инъу внезапно застыло. — Откуда взялось это лекарство? Лун Мин — учительница начальных классов, изучала дошкольное воспитание. Откуда она могла знать, какое лекарство вызывает внезапную кардиогенную смерть? У нее такие глубокие познания в фармацевтике и такой высокий коэффициент умственного развития?

— У нее есть младший брат. Он медик.

Хуан Инъу широко раскрыл выпуклые черные глаза, напоминавшие плод лонгана:

— То есть ты хочешь сказать, что они с братом — соучастники?

— Для этого требуется дополнительное расследование и подтверждение. Но такая вероятность существует. А может, и нет.

— В смысле?

— Ее брат изучал медицину. И если они действуют сообща, помогают друг другу, общаются, то такая вероятность существует. Но они давно уже отрезаны друг от друга и не общаются. Поэтому…

— А как ты установил, что они не общаются? — прервал его Хуан Инъу. — Почему не общаются?

— Лун Мин никогда не говорит о своем брате. В альбоме нет его фотографий, и нет фотографий с ним вместе. Когда я ездил в другие места, были свидетельства того, что их отношения испорчены, главным образом, потому что брат не желает ее знать. Например, он не сообщил ей, что поступил в университет. И ее мать не признает, что у нее есть дочь, считает ее умершей.

— А может, брат с сестрой восстановили отношения? — предположил Хуан Инъу. — А не упоминает она о брате, возможно, тоже из-за необходимости хранить тайну. Может, она специально убрала фотографии брата? — Он пытался прояснить ситуацию и при этом словно наводил на мысль Вэй Цзюньхуна. — Может, брат предоставил рецепт и лекарство, а она подмешала его в напиток? А может, он, зная о несчастной судьбе Лун Мин и чтобы спасти ее от опасности, лично, в одиночку совершил это преступление в отношении Линь Вэйвэня, причинившего вред его сестре?

В мозгу Вэй Цзюньхуна словно произошло землетрясение, его мысли потекли в разных направлениях, как водохранилище после взрыва плотины.

— Мне нужно проверить камеры слежения у всех перекрестков уезда Цзинлинь, во всех гостиницах и ресторанах за десять дней до и после убийства Линь Вэйвэня! — сказал он.

Записей с камер наблюдения было примерно на тысячу с лишним часов. Команда Вэй Цзюньхуна распределила их между собой и пристально изучала, и на пятый день они получили результат.