Сандро Петралья - Спрут-5. Корень проблемы

Давиде подошел к столу, пристально посмотрел на Сильвию.

— Мне кажется, против вас в эту минуту готовится покушение. Я только что видел, как один заключенный открыл люк и вытащил оттуда пневматическую винтовку.

— Да оставьте вы ваши фантазии, я уже сыта ими по горло!

Давиде обернулся и посмотрел на Куадри и Треви, потом вновь перевел взгляд на Сильвию. Показал на окно.

— Клянусь вам, что это правда. Скорее велите проверить решетки на окнах камер напротив этого кабинета.

Сильвия окончательно вышла из себя.

— Сядьте и прекратите молоть чепуху, синьор Ликата!

Давиде понял, что осталось лишь одно средство убедить ее. Он изо всех сил хватил кулаком по столу и заорал:

— Никакой я не Ликата! Мое имя Давиде Парди. Я был полицейским и входил в оперативную группу под командой Джорджи!

Сильвия подумала, что не так его поняла:

— Но ведь группа Джорджи была вся уничтожена…

— Нет, не вся. Я один уцелел.

В это мгновение первая пуля, просвистев между прутьев решетки на окне, впилась в стенку комнаты, чудом не угодив в голову Сильвии. Давиде прыгнул вперед, повалил ее на пол и оттащил в угол кабинета под защиту книжного шкафа.

Куадри и Треви выхватили пистолеты. Куадри бросился к окну и попытался разглядеть, что происходит в камерах напротив. Треви распахнул дверь и стремглав помчался по коридору в другое крыло здания, откуда могли стрелять.

Давиде крикнул Куадри:

— Уберите ее из этой комнаты!

Второй выстрел заставил его вжаться в стену. Сильвия дрожала всем телом, прижавшись к Давиде. Потом попыталась подняться на ноги. Давиде схватил ее и вновь оттолкнул к шкафу.

Прозвучал третий выстрел. Но пуля не достигла кабинета, где находились Сильвия и Давиде. Она была уготована, чтобы заставить навеки замолчать дважды промахнувшегося стрелка. Чтобы тот заключенный никогда не смог выдать тех, кто организовал покушение.

Марту била нервная дрожь; никто ей не объяснил, зачем ее вызывает судья, да еще к тому же в здание тюрьмы. Она сразу же испугалась за Стефано, уж не приключилась ли с ним какая беда. Но ей сказали, что Стефано тут не при чем, что он не арестован, и о нем ей нечего беспокоиться.

Сильвия вышла встретить ее в коридор, к зарешеченной двери. Она поздоровалась с ней за руку и увидела, как сильно та испугана. Чтоб успокоить женщину, Сильвия попыталась улыбнуться.

— Прошу извинить за беспокойство, синьора. Я судья Сильвия Конти.

— Но что случилось, зачем меня сюда привезли?

— Идемте, я сейчас вам все объясню.

Они прошли вместе два-три десятка шагов. Потом Сильвия остановилась перед одной из бронированных дверей, открыла глазок и знаком пригласила Марту заглянуть в служебный кабинет.

— Скажите, вы знаете этого человека?

Марта вытянула шею и прильнула к глазку. Прошло двадцать лет, но ей хватило одного взгляда, чтобы узнать его. У нее перехватило дыхание. Она отошла от двери, прислонилась головой к стене и закрыла глаза.

— Это Давиде, отец моего сына.

Сильвия распорядилась, чтобы Куадри отвез Марту домой. Потом возвратилась в кабинет, где ее ждал Давиде.

— Что вы сейчас намерены делать?

— Возвратиться туда, откуда меня забрали, конечно, если вы соблаговолите меня отсюда выпустить.

Сильвия взглянула ему в лицо.

— А что, если бы я попросила вас сообщить мне те сведения, которые вы собирались передать Симону?

Давиде попытался выиграть время, он не ожидал такого оборота разговора.

— Но разве это положено? То есть я хочу сказать, что разве судья может заниматься такими делами?

— Раз я вас об этом прошу, значит, может.

Давиде поднялся со стула.

— Чтобы добиться своей цели, все средства хороши, не так ли? Даже использовать такого человека, как я?

Сильвия почувствовала, что надо решительно настаивать, иначе Давиде не заставишь согласиться.

— Я-то лично ничего не выигрываю. Самое большее — заработаю пулю в лоб. Как сейчас чуть не случилось.

— Почему же вы не отступитесь?

— Потому что должна восторжествовать справедливость.

Давиде оперся руками о стол. Посмотрел на нее.

— А почему это должен делать я?

— Потому что должна восторжествовать справедливость.

Давиде покачал головой. Он вернулся в Италию, чтобы попытаться склеить свою разбитую жизнь, и ни для чего другого.

Сильвия продолжала настаивать:

— Я прошу вас лишь пройти вместе со мной небольшую часть пути. И не обещаю вам ни денег, ни наград.

Давиде кивнул.

— Когда вы меня выпустите?

— Да сию же минуту.

Они обнялись еще на пороге комнаты в гостинице «Гибралтар». И так и не разжимали объятий, молча прижавшись друг к другу. Марта гладила его по лицу — глаза, губы, нос, узнавая каждую черточку, каждый изгиб. Под ее ладонью оживали образы и воспоминания, вопросы без ответа, все страхи, не оставляющие ее эти двадцать лет. Давиде зарылся лицом ей в волосы, которые она, как и прежде, носила распущенными по плечам, и смежил глаза, чтобы не пропустить ни одного ее слова.

— По-твоему, мне легко было позабыть тебя? Долгие годы я все ждала, ждала, Понимаешь, что значит подскакивать при каждом телефонном звонке, дрожащими руками вынимать из почтового ящика каждое письмо? А потом постепенно, потихоньку, привыкать жить с мыслью, что тебя нет в живых, что тебя убили, кто знает где и как.

Марта погладила ему руку, потом прижала ее к своему лицу.

— Ты все думаешь, что тебе поможет разрешить все проблемы твой пистолет. Он у тебя был в руке и тогда, когда я в последний раз тебя видела, когда ты оставил меня со Стефано в больнице. И вот я встречаю тебя опять с пистолетом…

Давиде не ответил. Марта заглянула ему в глаза.

— Неужели ты до сих пор не понял, что от него никакого толка? Тех, против кого ты боролся тогда и, может, продолжаешь бороться еще и сейчас, пистолетом не испугаешь. Ведь ты вернулся продолжать борьбу, не так ли? Начать все сызнова, с той самой точки, на которой тебя заставили остановиться…

— Я люблю тебя.

Марта поднялась. Пора уходить. На прощание она вновь его обняла.

— Я тоже люблю тебя. Но теперь в моей жизни появился другой человек. Уезжай, Давиде. Прошу тебя, уезжай!

— Да, я скоро уеду. Как только выполню то, что должен сделать. Но обещай мне забыть этот гостиничный номер. А я тебе обещаю никогда больше не видеть Стефано. Поклянись, что больше не придешь сюда, что бы ни случилось!

Марта расплакалась.

— Ну что ты еще задумал, скажи, что ты задумал?

Давиде проводил ее до двери.

— Теперь иди…

— Ну как помочь тебе, Давиде? Как втолковать тебе, что они тебя прикончат, что бы ты ни придумал.

Давиде посмотрел на нее.

— А мне все одно. У меня такое чувство, будто меня уже угробили. Они это сделали уже давно, когда отняли тебя и Стефано.