Ирина Лобусова - Королевы Привоза

— Подождут твои дамы, — повторил голос, — шлюхи подзаборные! Я пришел узнать, сжег ли ты документы, которые украл из тюрьмы! И это не терпит отлагательств.

— Почему я должен их сжигать? — рассердился Домбровский. — Я не обещал тебе ничего определенного! Сказал, что подумаю, и буду думать. Уходи!

— Ты сделаешь это сейчас, ты… — прозвучали грязные ругательства, и в речи незнакомца вдруг появился заметный кавказский акцент. По всей видимости, визитер Домбровского страшно разнервничался.

— Девка на Привозе — твоих рук дело? Ты поимел ее, а потом разрезал на куски! — Тут буквально зашипел Домбровский. — И после этого я должен сжечь документы из тюрьмы?! Это твоя работа, или не так?

Таня едва не стукнулась о двери лбом. Это ж надо такое! Убийца с Привоза! Визитер Домбровского — убийца с Привоза! И Домбровский знал, кто это такой!

— Не говори глупости, — голос вдруг зазвучал спокойно, — не убивал я никаких девок. Ты сам знаешь, что это был не я. Сожги документы. Я хочу спокойно жить и работать. Мне все это ни к чему.

— Чем докажешь, что не ты убил девку? Признайся по-хорошему!

— Прочтешь в документах. Почерк не мой. Сам увидишь. А вот если не увидишь, я могу кое-что рассказать. Например, как…

— Заткнись! — В голосе Домбровского зазвучала такая ненависть, что Таня вздрогнула. — Как ты смеешь мне угрожать! Убийца!

— Возможно, я был убийцей. …Но все ведь меняется, не так ли?.. Или, например, я могу рассказать о том, что…

— Хорошо, хорошо… — Таня поняла, что Домбровский сдался. — Обещаю, я подумаю, что можно сделать. А сейчас уходи.

— Нет. Ты сделаешь это сейчас, — настаивал визитер.

Домбровский выдохнул: — Я обещаю: прочитаю документы перед сном, как выпровожу девицу. И если все так, как ты говоришь, сегодня же и сожгу.

— В тюрьме обо мне наводили справки. Твои люди?

— Нет, — удивился Домбровский. — Зачем мне наводить справки, если документы из тюрьмы у меня? Это глупость!

— Тогда кто расспрашивал?

— Да мало ли кто знает о твоем прошлом! Шила в мешке не утаишь. Особенно, когда начались эти убийства на Привозе.

— Я знаю, кто убивает, — произнес голос. — Если хочешь, я тебе расскажу.

— Потом. Расскажешь потом. Уходи, — Домбровскому не терпелось выставить визитера.

Тут, не в силах сдержаться, Таня приоткрыла пошире дверь и увидела спину высокого седого мужчины, которого хозяин выпроваживал. Это был тот самый человек, которого Таня видела днем! Тот, кто так пытался спрятаться за спинами спутников Домбровского! Высокий седой кавказец! Любовник Дуньки-Швабры!

Таня едва успела прыгнуть обратно в кресло, когда Домбровский появился в комнате. Руки его дрожали, и он сразу же залпом выпил бокал вина, налитого Таней. Вина со снотворным.

— Иди ко мне, — скомандовал, поставив бокал на стол.

— Кто это был? Я слышала крики… — начала вкрадчиво Таня.

— Так, по работе. Ну хватит разговоров! — оборвал ее резко Домбровский. — Раздевайся!

Это был явно «галантный» кавалер. Таня едва успела встать с кресла, как он отрубился. И, грузно обмякнув в кресле, захрапел. Она пулей подлетела к дверям служебного входа, которые, согласно плану Пилермана, действительно находились за кухней. Там ее уже поджидали сам Пилерман и два вооруженных человека Японца — охрана.

Сейф стоял в кабинете. Грабители пошли туда, как вдруг… Таня вскрикнула: появившись из-за двери, кто-то набросился на одного из людей Японца, попытавшись схватить его за горло. Завязалась борьба. Тут только она заметила, что в комнате горят портьеры. Начался пожар: неизвестно кто разбросал горящие дрова из жарко натопленного камина, в котором пылало настоящее пламя.

Второй человек Японца выстрелил почти в упор. Тело нападавшего обмякло и рухнуло на паркет. Таня с удивлением узнала молодого кавказца со шрамом во всю левую щеку, который разговаривал с седым сегодня днем.

Пилерман возился с сейфом. Среди пылающих дров, выброшенных из камина, Таня разглядела папку, раскрытые листы которой уже пожирал огонь. Она бросилась к камину, не обращая никакого внимания на языки пламени, хотя от ее юбки уже начал идти дым. Схватив лежащую в стороне кочергу, Таня быстро поддела папку и вытащила ее на пол, затем затоптала пламя ногами. Схватила в руки… И онемела. У нее вырвалось:

— Не может быть! Просто не может быть!

Пламя между тем разгоралось все больше и больше. В квартире послышались голоса. Привлеченные громким звуком выстрела, охранники решились войти, рискуя нарваться на недовольство хозяина. Голоса переросли в крики — в гостиной они обнаружили крепко спящего Домбровского.

— Бежим! — скомандовал Пилерман. Он уже закончил с бриллиантами, собрав их в прочный кожаный мешочек. В комнату заглянул один из охранников Домбровского. Человек Японца выстрелил в него в упор.

Все четверо, и Таня в том числе, буквально вылетели из кабинета и помчались к служебному входу. Их заметили, началась перестрелка. Люди Японца прикрывали Таню и Пилермана. Во дворе, вплотную к дверям служебного, черного входа в квартиру, стоял автомобиль. Таня и Пилерман метнулись на заднее сиденье. Один из людей Японца упал, сраженный пулей, второй был ранен в руку, но успел вскочить в машину.

Двигатель работал на всех парах. Услышав крики и выстрелы, водитель включил зажигание, и автомобиль почти сразу развил такую скорость, что грабители смогли оторваться от погони без труда. Хотя была ли эта погоня, они так и не поняли.

Но Пилерман едва не плакал.

— Все пропало! Все пропало! Меня заметили! Они знают, где я живу! Теперь подойти к Домбровскому будет невозможно.

Таня, не обращая никакого внимания на происходящее, прижимала к груди обугленную папку.

— Бриллианты надо спрятать как можно скорей, — сказала она посередине дороги, — в нейтральном месте.

И, наклонившись к шоферу, Таня велела ему ехать в сторону Привоза.

Таня и Пилерман медленно шли вдоль ограды ночного рынка.

— Никому не придет в голову, что бриллианты можно спрятать в таком шумном и многолюдном месте, как Привоз, — говорила она, и он был полностью согласен с ней, — а когда шум поутихнет, вы возьмете их — и дело с концом! Японец только рад будет, что мы сумеем правильно избавиться от такого смертельного груза. Представляете, как шерстят люди Домбровского сейчас по всему городу?

— Они решат, что бриллианты взял подельник того, со шрамом, — сказал успокоившийся Пилерман, — и что в ссоре из-за камушков его убил. А тебя, как свидетельницу, они могли увезти с собой.

Наконец они увидели подходящее место: каменная тумба возле одного из домов вплотную подходила к решетке рынка. Между тумбой и решеткой была небольшая выемка в камне, куда Пилерман без труда засунул мешочек. Таня присыпала его сверху мусором. Пилерман удовлетворенно кивнул: