Данил Харин - Проблема 28 [СИ]

— «Термиты», — хлопнув ладонью по перилам, произнес он, словно это слово объясняло абсолютно все и сразу.

— Что «Термиты»? — как мог спокойнее уточнил полковник, не до конца еще понимая, то ли он тормозит, то ли Альберт продолжает говорить загадками.

— Те умопомрачительно эксклюзивные заряды, которыми был подорван кортеж.

— Я понял, что ты не о муравьях, — дернул плечами Завьялов.

— Их нужно было взорвать, — растягивая слова, с видом, что объясняет что-то совершенно очевидное, проговорил Альберт, — не было ни одной причины не взорвать все до одного, чтобы не оставить нам следов.

— Там и без них следов достаточно, — усомнился Константин Федорович, — разве нет?

— Но все остальные следы, как бы тебе сказать, — цокнул Альберт, — они достаточно естественные. То есть я могу поверить, что их мы раскопали благодаря нашим безграничным техническим возможностям, нашему интеллекту, и, возможно, некоторому везению. Но «Термиты»…

— Хочешь сказать, кто-то подсовывает нам версию об участии «Жадид»? — предположил контрразведчик.

— Хочу сказать, нас буквально носом суют в эту версию, — заявил двадцать восьмой, для убедительности воздев руки к небу.

— И это наводит тебя на определенные мысли? — Завьялов пока не понимал, что несет за собой эта информация, хотя уже чувствовал, что что-то в ней было.

— Например, что кому-то очень нужен повод для того, чтобы организовать массовую зачистку этой нахальной террористической организации, — медленно произнес его собеседник.

— Это был бы хороший повод, — снова вынужден был согласиться он, — И кто, по-твоему, это может быть?

— Да ладно тебе, полковник! — Альберт нарочито отвернувшись, перегнулся через ограду и опустил взгляд на темную воду, — У кого была информация о режиме движения Селеверстова? Кто мог знать об ограблении склада союзников и притащить «Термиты» в Россию? У кого в распоряжении есть спецы, способные взорвать их, ориентируясь по изображению с дорожных камер? И самое главное, полковник, у кого есть повод так сильно не любить «Жадид»?

Полковник слушал агента, и понимание проникало в его мозг, как дым в щели кирпичной печи. Медленно, но неизбежно.

— Он один? — спросил Завьялов с ходу, завалившись в приемную Директора.

— Один, — совершенно не удивившись спешащей наглости посетителя сообщила секретарша.

Полковник буквально заставил себя ради соблюдения хоть какого-то подобия вежливости коротко ударить по двери кабинета костяшкой указательного пальца. Три раза. Меньше чем за секунду. Потом нажал на ручку и толкнул дверь.

Генерал сидел, поставив локти на стол и уперев подбородок в кулаки.

Он мазнул взглядом по двери и, вернув его на экран своего моноблока, буркнул:

— Входи, полковник! Не стесняйся!

Завьялов прикрыл за собой дверь и направился к креслу, в котором сидел с утра.

— Я вижу и слышу все, что происходит у вас в штабе, — протянул Бородин, — есть что-то, что я упустил?

Не торопясь отвечать на вопрос начальника, Завьялов расположился в кресле, одернул полы пиджака, поправил галстук и испытующе посмотрел на генерала.

— Ну что ты меня буравишь взглядом? Дырку хочешь проделать? — хмыкнул последний.

Завьялов, как, пожалуй, и большинство успешных работников их специфического агентства, не был склонен вываливать факты в начале разговора, словно картошку из самоопрокидывающегося кузова. Ему импонировала манера легких намеков и постепенного стягивания покрывала неведения с обнаженных фигур фактов. Но сейчас ему было сложно сдерживаться. Главные слова, которые он хотел сказать генералу, буквально жгли ему горло. И все же он сделал попытку.

— Есть некоторая вероятность того, что Альберт раскопал место, где предположительно прячут профессора.

Генерал хотел бы порадоваться, но та манера, с которой полковник преподносил эти радостные вести, совершенно явно говорила о том, что радоваться было преждевременно.

— Это не самые плохие новости, — попробовал он аккуратно ухватить нить.

— Прекрасные новости, — согласился полковник, но его лицо осталось бесстрастным, а взгляд тяжелым, — ты был прав, генерал. Прав на сто процентов.

— Прав в чем? — осторожно уточнил Бородин, стараясь не раздражаться. Во-первых, он тоже предпочитал не швырять факты в лицо собеседникам, словно мокрую тряпку. Скорее подавать аккуратно, как пальто даме. Во-вторых, он хорошо знал полковника, и очень четко понимал, что у того были серьезные основания вести себя таким образом.

— В том, что решил, так скажем, «пригласить» Альберта, — с готовностью пояснил Завьялов. Но воодушевления в его голосе совершенно не прибавилось, — Он делает простые шаги. Задает простые вопросы. Видит очевидные, вроде бы, вещи…

— Но, при этом, никто другой не может до этого додуматься, — понимающе кивнул генерал, совершенно четко осознававший, о чем говорит начальник службы безопасности Наногорода.

— Точно, — прикрыл глаза полковник, — И самое главное, он дает результат. Со стороны это кажется каким-то фокусом…

— Фокус — плохое слово, Константин Федорович, — ухмыльнулся Бородин, — скорее магия. Я видел, как работает Альберт. Ты можешь мне не рассказывать. Что же беспокоит тебя во всем этом?

— Беспокоит… — эхом повторил полковник, прислушиваясь к ощущениям в висках и груди. Опасаясь несвоевременного появления «шариков» раздражения. Но все было спокойно. Пока спокойно.

— Что не так, полковник? — снова спросил Бородин.

— Помнишь, раньше, пока ты еще не сослал меня в чертов Нанофорт, ты частенько сетовал на то, что мы впустую тратим колоссальные возможности Агенства? Что все, чем мы занимаемся, так это охраной золотого теленка. А технологическая тайна — всего лишь источник баснословных доходов и ничего больше.

— Помню, — вынужденно признал генерал. Было видно, что эти вдруг прорезавшиеся воспоминания его коллеги не вызывали в нем ничего кроме раздражения. Возможно, Бородин даже стыдился этого воспоминания.

— И я помню, — сделал вид, что не заметил смущения собеседника Завьялов, — помню, что ты сокрушался о том, что мы не используем эти самые возможности, чтобы, ну например, устранить пару наркокортелей в латинской Америке, поспособствовать установлению мира в Африке, или…

Завьялов сделал многозначительную паузу. А генерал понял, к чему он клонил, но промолчал.

— Или истребить остатки террористических организаций на Ближнем Востоке, — закончил Завьялов.

— Я и до сих пор так думаю, — пытаясь придать голосу побольше уверенности проговорил директор АТБ.

— А я и не спорю с тобой, Александр Николаевич, — взмахнул рукой полковник, — я ведь знаю, что случилось с твоей семьей. Твое желание вполне естественно.