Игорь Яснов - Мажор. Возврата быть не может

— Заходим! — прозвучал в эфире приказ Пряникова.

Снаружи, подсаживая друг друга, несколько человек стали забираться в окна здания. Часть оперативников осталась снаружи, держа оружие наготове. Соколовский вышел на лестницу и стал подниматься по ней.

— Уходи, — раздался голос матери Стаса.

— Елена Викторовна! — Соколовский остановился. — Ну что же вы? Взрослый человек, а прячетесь по таким заведениям!

— Я не собираюсь отвечать на твои идиотские вопросы, — снова раздался женский голос.

— Стас с вами?

— Ты слишком много бед принес моей семье. — Голос зазвучал с болью. — Из-за тебя погибла моя дочь. Я не могу допустить, чтобы из-за тебя погиб мой сын.

— Ваш сын — убийца, Елена Викторовна.

— Не верю! — крикнула женщина.

И когда Игорь подумал, что сейчас мать Стаса просто отвлекает его, чтобы кто-то сумел на него напасть, сзади мелькнула черная фигура. Соколовский отпрянул в сторону, но слишком медленно. Вовремя подоспели Жека и Пряников. Вдвоем они свалили на пол того самого парня, которому Игорь показывал фотографию Елены Викторовны. Из руки парня вырвали шприц.

— Елена Викторовна! Я так просто не уйду! Мы не уйдем! — пообещал Соколовский, глядя наверх.

— Почему вы так ненавидите моего сына?

Ответить Игорь не успел, потому что наверху, на следующем этаже, вдруг раздались выстрелы, потом истошный женский крик:

— Не трогайте его!

Кто-то приказал положить оружие на пол, и Соколовский бросился вперед. Сзади топали Жека и Пряников. Дверь, коридор и большая комната. Там уже несколько оперативников держали под дулами пистолетов Стаса. А сам он с автоматом «узи», закрывая собой свою мать, стоял в углу комнаты.

— Оставьте в покое моего сына! — снова отчаянно простонала женщина.

— Отойдите в сторону! — велел один из оперативников, целясь в Стаса.

— Я никуда не отойду. Это мой сын! Я имею право находиться рядом с ним!

Пряников, не выпуская из поля зрения Стаса, наклонился к брошенной на пол спортивной сумке. Раскрыв ее, он увидел, что поверх вещей лежат паспорт, билет на самолет. На паспорте было фото Стаса, но в документе значилось другое имя — Иванов Дмитрий.

— Опередили, — ухмыльнулся Стас.

— Уходите! — снова крикнула Елена Викторовна, но ее сын вдруг бросил «узи» на пол.

— Спокойно, мать. Я поеду с ними. Ты ведь знаешь, что я никого не убивал. И они ничего не смогут доказать, — сказал Стас, глядя на Соколовского. — У них ведь нет улик. Ни отпечатков, ни свидетелей. Мне только хороший адвокат нужен.

— У тебя будет самый лучший! — пообещала Елена Викторовна.

— Ну, значит, мне и бояться нечего.

Соколовский посмотрел на Пряникова, тот повернулся к оперативникам и приказал:

— Парни, подгоните машины к выходу.

Еще раз обменявшись с Соколовским взглядами, Пряников взял под руку Елену Викторовну и увел ее к лестнице:

— Поедете с нами. Дадите показания.

— Говорю вам, Стас ни в чем не виноват, — слышен был на лестнице удаляющийся голос.

— Значит, так и запишем.

В комнате остались только Стас, Соколовский с Викой и Аверьянов.

— Что тут скажешь, — ухмыльнулся Стас. — Молодцы. Нашли. Арестовали. Все по закону. Все как положено. Так чего ждем? Ведите. И наручники не забудьте. А то вдруг убегу.

Вика, Соколовский и Жека переглянулись. Все трое подняли пистолеты и направили их на Стаса. И он уже понял, что сейчас произойдет, но бежать или предпринимать еще что-то уже было поздно. Стас замер все с той же улыбочкой на лице, только сейчас она у него выглядела не глумливой, а натянутой. Так и припечаталась к его лицу, став его посмертной маской. Раздались выстрелы. Стас повалился на пол как подкошенный. Снизу закричала его мать. Соколовский сделал шаг вперед и посмотрел в лицо бывшего друга. Мертвые глаза уставились в потолок.

И сразу вспомнились глаза Дани, которые закрывал Игорь, сразу вспомнилась Яна, вся в крови, безжизненно повисшая на ремнях безопасности в расстрелянном автомобиле. Вспомнилась связанная Вика с заклеенным ртом и пистолет у ее виска.

Этим утром они долго лежали в постели. Катя тоже проснулась и легла головой на грудь Соколовского.

— Скажи, ты занята до Нового года?

— Предлагаешь до боя курантов не выходить из этого номера? — улыбнулась Катя.

— Может, даже из постели не выходить.

— К сожалению, не могу.

— Но мы точно можем выпить.

Осторожно сняв со своей груди голову Кати, Игорь поднялся и подошел к мини-бару. Выбрав коньяк, он стал наливать его в два больших стакана.

— И ради каких дел ты меня сегодня бросишь? — спросил он.

— Не важно.

Вернувшись к постели с коньяком, он сел рядом с девушкой и подал один стакан ей.

— А что с твоим голосом?

— Просто не хочу говорить о проблемах.

— А по-моему, мы с тобой вышли на новый уровень отношений. — Игорь приподнял свой стакан и отпил глоток. — На котором можно говорить о проблемах.

— Ладно, — улыбнулась Катя. — Мне нужно где-то найти два миллиона долларов.

— Щас… — с готовностью отреагировал Соколовский, делая вид, что роется в тумбочке.

— Я серьезно!

— Открываешь новые квесты?

— Расплачиваюсь за старые, — вздохнула Катя и нехотя стала рассказывать: — Отец дал мне стартовый капитал, чтобы организовать все. И теперь я хочу ему вернуть. В этом году хотела бы, но вряд ли получится.

— Могу помочь.

— У тебя что, есть два миллиона долларов?

— Если выгорит одно дело — будут, — пообещал Игорь.

— Не надо. — Катя отрицательно покачала головой. — Это мои с отцом отношения.

— А почему такая срочность?

— Не хочу быть ему должной. Ну, то есть, строго говоря, не ему, а его компании.

— Он эти два миллиона взял из компании? — внимательно глядя на девушку, переспросил Игорь. — И совет директоров одобрил?

— Сомневаюсь, что он у них спрашивал. Давай не будем об этом? Мы, конечно, можем говорить о проблемах. Но не хочется.

— Договорились. А давай быстро в душ и на каток?

— Давай. В душ ты первый.

Соколовский поднялся, поцеловал Катю и пошел в душ, по пути прихватив свой телефон. Катя с удивлением заметила это. В ванной он включил воду и набрал номер Васильева:

— Илья Сергеевич, слушайте внимательно. Я только что узнал, что Игнатьев перевел со счета фирмы на счет своей дочери два миллиона долларов. Примерно год назад.

— Он провел эту сделку через совет директоров?

— Вы не понимаете. Это не сделка. Это однозначное нарушение. Он просто отдал деньги дочери — на развитие бизнеса. Но деньги он взял со счетов компании. Это подойдет, чтобы объявить эвент оф дефолт?

— Более чем.

Подняв голову, Соколовский в отражении зеркала увидел, что дверь в ванную открыта и на пороге стоит Катя.

— Илья Сергеевич, я вам перезвоню, — быстро сказал Игорь и отключился. Он выключил воду и стал ждать, глядя на Катю.