Игорь Яснов - Мажор. Возврата быть не может

— И ты использовал для этого мою дочь, — не отрывая взгляда от экрана, сказал Игнатьев.

— Потому что у меня не было другого выхода.

— А как насчет того, чтобы просто оставить отца в покое?

— Так же как он оставил моего? — спросил Соколовский. — Прости, Катя. Я не хотел тебя впутывать в это. Но так вышло.

— Я тебе не верю! — выпалила Катя.

Соколовский достал свой телефон, записную книжку, стал там что-то искать. Игнатьев, глядя на него с ненавистью, снова заговорил:

— Когда ты вышел из СИЗО, я подумал, что надо попробовать тебя простить. Если бы ты только держался подальше от меня и от моей дочери… Но ты… ты сам виноват!

— Илья Сергеевич, — сказал Соколовский в трубку, — покупайте.

— Что ты сейчас сделал?

— Я вам отомстил, — просто ответил Соколовский. — Вот и все, Аркадий Викторович. Из держателя основного долга я превратился в держателя основного пакета акций этой компании. А после юридических формальностей я буду владельцем.

— Ты закончил? — борясь со слезами, спросила Катя. — Доволен? Пап…

— Теперь вы только менеджер. Если попробуете вмешаться и как-то изменить ход событий — я вас посажу. Поэтому мой вам совет: просто смиритесь.

— Папа, не слушай его! — тормошила Игнатьева Катя. — Наверняка есть какая-то лазейка, да?

— Браво, Игорь! — Игнатьев неожиданно улыбнулся и картинно захлопал в ладоши. — «Пять» по бизнесу!

— Андрей Викторович, вы вообще поняли, что сейчас произошло?

— Это ты ни хрена не понял, — засмеялся Игнатьев. — Думаешь, что отобрал у меня мой бизнес? Черта с два! Все это время ты старательно воплощал чужой план! И поэтому фирма теперь не моя. Но она и не твоя, Игорь!

— А чья же?

— Отобрав у меня компанию, ты подарил ее другому человеку! Есть договоренность…

— Что вы несете? — перебил Игнатьева Соколовский. — Какой другой человек?! Какая договоренность?

— Узнаешь!

— Я вам не верю! — начиная пугаться, ответил Игорь.

— Да ты сам не понимаешь, во что ты влез! Мы с тобой теперь одинаковые — с пустыми карманами! И еще: я не убивал Аню! Твою мать убил не я!

— А кто?

— Тот самый человек, который теперь будет владеть твоей и моей компаниями. У него много имен. Но одно имя все знают…

Палец надавил на спусковой крючок винтовки с оптическим прицелом, и пуля понеслась вперед, к своей жертве. Стекло в кабинете Игнатьева треснуло, и в нем образовалась неровная, страшная дырка. Соколовский повернулся к Игнатьеву в тот момент, когда он уже падал на ковер своего кабинета с пробитой пулей головой. Катя с визгом бросилась к отцу и упала на его тело. Соколовский, все еще не веря в реальность происходящего, смотрел то на окно, то на тело Игнатьева.

И в этот момент у него зазвонил телефон. Почему-то стало понятно, что это разгадка, это объяснение. По крайней мере, Соколовский ответил автоматически:

— Да?

— Здравствуйте, — сказал в трубке мужской голос. — Аркадий не успел нас представить. Меня зовут Фишер.

— Зачем ты его убил? — прошептал Соколовский, который никак не мог смириться с тем, что произошло.

— Он нам мешал. Мы ведь давно с вами связаны. Это я вытащил вас из СИЗО. Не стоит меня слишком сильно за это благодарить.

Соколовский подбежал к простреленному окну, но увидеть стрелка было немыслимо.

— Что тебе от меня надо?

Васильев задумчиво смотрел на Константина, который разговаривал с Соколовским по телефону. Андрей Васильевич складывал в коробку разобранную снайперскую винтовку.

— Это длинный разговор, — сказал Константин. — У нас еще будет время. Скажу лишь, что, выйдя на свободу, ты работал не на себя. Ты работал на меня. Да, и с Катей ты тоже встретился не случайно. Скоро увидимся, Игорь.

Рука Константина, на манжете которой красовалась запонка со стилизованной буквой «F», нажала отбой на телефоне.