Михаил Трофимов - Вокзал

Стало вдруг сразу жарко, как-то жутковато.

«Вздор, вздор!» - внушал он себе.

Александр Михайлович встал с постели, ставшей почему-то такой жесткой и неуютной, подошел к окну, открыл форточку. Жадно вдохнул ночной прохладный воздух. Подошел к книжному шкафу, взял том Гельвеция «Об уме», раскрыл наугад, прочитал:

«Страсти заводят нас в заблуждение, так как они сосредоточивают все наше внимание на одной стороне рассматриваемого предмета и не дают возможности исследовать его всесторонне».

Он поморщился, поставил книгу обратно.

Лег в кровать. Вспомнилось вчерашнее довольно странное сновидение.

Будто все искал он Зину, попадая то в лес, то в поле. Она пряталась от него и смеялась, а смех этот звучал недобро, издевательски. И вдруг он видит Зину, только она на другом склоне оврага, глубокого, с крутыми, почти обрывистыми откосами, а с ней кто-то стоит рядом. Гвоздев не выдержал, рванулся вперед и стал стремительно падать…

«Пригрезится же такое, - думал Александр Михайлович, заставляя себя успокоиться, - нарочно не придумаешь. Что бы все это могло значить?»

Вчерашней ночью, когда приснился этот неприятный сон, он решил, что это результат некоторого переутомления, из-за которого нарушилась деятельность сердца.

Сейчас же, невольно возвратившись к воспоминанию о сновидении, он, скорее подсознательно, стал искать подоплеку этого явления в сфере эмоциональной, как бы стремясь связать приснившееся с размолвкой, возникшей между ним и его женой Зиной. Он снова взял книгу, но читать не хотелось. Погасив свет, подошел к окну. Там в темном небе мягко и как бы успокаивающе мерцали звезды.

Александр Михайлович минуту-другую смотрел на звезды и, будто получив от них необходимый ему заряд, решительно направился к постели.

- Спать! - приказал он себе. - Все вздор, все пройдет, все утрясется! Спать!..

Дыбин решительно настаивал на том, чтобы Кандыба именно сейчас активизировал «деятельность». Расчет был двойной. Если Толик и его друзья, еще оставшиеся на свободе, не попадутся, то Тунгусу легче будет и он попробует выкрутиться. Во всяком случае - Кандыбу не выдаст. А если он Кандыбу не выдаст, то кто до него, Дыбина, дойдет? Каким путем? В другом случае, если сам Кандыба попадется, то ему, Дыбину, хуже тоже не станет. Тогда можно будет закрыть «лавочку». Кандыба не выдаст, это ему сто раз не выгодно, как, впрочем, и Тунгусу. Если они назовут его, то сразу все они превратятся в членов преступной группы и наказание им определят посерьезнее. К тому же еще надо доказать, что он, Дыбин, участвовал в преступлениях. И как же можно это доказать, если он в них не участвовал? Значит, и так и сяк он остается в стороне. Пока Канюков и Жиренков будут отбывать наказание, можно будет без каких-либо помех ликвидировать свое маленькое хозяйство и отбыть в неизвестном направлении. Как хорошо, что они ничего не знают о его связях с сестрой Марией и ее мужем. Да. Придумано все недурно.

В душе Антон Прохорович глубоко презирал и «помощника» своего Кандыбу, и ловкого Тунгуса, не говоря о всех остальных. Иной раз они вызывали у него неподдельное чувство отвращения. Но отвращение отвращением, а прибыль от них была существенной. И потому, если бы не эта цепь неудач и провалов, он и впредь пользовался бы их услугами. Но теперь положение изменилось. И как ни успокаивал себя Антон Прохорович, что лично ему опасность не грозит, тревога все же не покидала его. Не добрались бы только до Мани.

Сестра его, Мария, была единственным человеком, которого Антон Прохорович любил.

Определив девочку в детский дом, Антон все время узнавал, как она живет. Окончив восемь классов, Маня потом училась в ПТУ, выпускающем работников торговли. И теперь трудилась в небольшом сельском магазине, далеко от тех мест, где прошло ее детдомовское детство. Здесь она и замуж вышла.

Антон Прохорович иногда приезжал к сестре, и вскоре с ее мужем у него сложились дружеские отношения. Однако в гости к себе он их ни разу не пригласил, ссылаясь на тяготы быта.

Владимир, муж Марии, работал шофером в райпотребсоюзе. Зарабатывали они неплохо, но все же, имея семью в пять человек, до полнейшего благополучия было весьма далеко. Однажды Мария, чуть не сгорая от стыда, попросила у Антона Прохоровича взаймы. Через неделю он привез немного больше названной суммы.

С того дня Антон Прохорович заезжал только раз. Сестре привез подарки, детям гостинцы. О деньгах, данных взаймы, и не заикнулся. Но что удивило: пригласил Владимира в гости к себе.

- Ты в городе часто бываешь? - спросил он у него после обеда.

- Туда езжу за продуктами и прочими товарами. Два раза в неделю, - ответил Владимир.

- Ну вот и хорошо. Приходи в следующий четверг, в середине дня. Только на автомобиле к дому не подъезжай, оставь его где-нибудь, а сам пешочком. Я тебя ждать буду. Разговор есть. Но Мане об этом ни слова.

От Антона Прохоровича Владимир вернулся озабоченным. Маня заметила, что он места себе не находит. Встревожилась, стала донимать расспросами. Наконец от открылся.

- Такое дело, - сказал Владимир хриплым от волнения голосом, отведя глаза и опустив голову, - левый товар один человек предлагает…

- Какой человек! - всполошилась Маня. - Ты с ума сошел! Это же… это же… в тюрьму угодить можно.

- Человек надежный, - помолчав, продолжал Владимир, - и риска почти никакого. Поступила, скажем, к тебе в магазин краска масляная, белила, например, триста банок. А ты продашь четыреста. Деньги не помешают…

Через три недели Мария сдалась.

На совещание собрались у начальника отдела. Оно началось примерно через час после задержания Канюкова.

Дали слово Гвоздеву, первым вышедшему на Канюкова. Александр Михайлович, опустив некоторые детали, сообщил, что в районе, обслуживаемом их отделом, орудует преступная группа во главе с Канюковым, носящим кличку Кандыба. Но истинным руководителем является Дыбин. Сам Дыбин в преступлениях не участвовал. Он давал указания, выплачивал «гонорары» и организовывал сбыт ворованного. Как организовывался сбыт, на данном этапе расследования пока еще не известно. И для того, чтобы арестовать Дыбина, достаточных оснований сейчас не имеется. О преступной деятельности Дыбина может рассказать Канюков, но он, по-видимому, этого не сделает. Нами арестован также активный участник этой группы Жиренков, носящий кличку Тунгус. Кроме перечисленных, известны еще несколько участников группы, но есть и совершенно неизвестные ее члены. Необходимо разработать систему мероприятий, в результате реализации которых Дыбин и прочие преступники были бы выведены на чистую воду. Александр Михайлович закончил короткий доклад.

- Давайте, товарищи, ваши предложения, - проговорил начальник отдела, - может быть, у кого вопросы возникли?