Алексей Макеев - Прошлое не продаётся

– Так, значит, багаж проверить не сумели – кишка тонка? – Первая растерянность у Гурова прошла бесследно, уступив место возмущению и злости. – Интуиция мне подсказывает, что все вы там – раздолбаи и лопухи. Понял? Ишь ты, скандала дипломатического испугались! А вот я уверен, что за всем этим кроется какая-то грандиозная афера, и вы проявили себя не как сыскари, а как сопляки желторотые. Ну, что теперь махать кулаками? Он через десять минут уже взлетает. Как говорится, Москва – Воронеж, хрен догонишь.

– Никуда он пока еще не улетает. Там такая гроза, что на ближайшие полтора-два часа все рейсы отменили.

– Ну, спасибо хоть на этом! – Гуров нажал кнопку отбоя. – Стас, еще не все потеряно. Гоним в Шереметьево. Он там.

В зале ожидания для VIP-персон, несмотря на бушующую за стенами аэропорта безудержную, словно сорвавшуюся с цепи грозу, царила чинная, чопорная обстановка. Лишь один из пассажиров, темпераментный, смуглолицый, с пышной черной шевелюрой, без конца бегал к администратору, выясняя, когда же будет объявлено начало посадки. Измученная его домогательствами администратор – женщина средних лет в форменном кителе и пилотке – лишь устало улыбалась и разводила руками.

Совсем недавно он закатил на весь аэропорт грандиозную истерику. Все началось с того, что в VIP-зал прибыла группа мужчин в штатском и очень вежливо попросила предъявить документы. До крайности взбешенный дипломат швырнул им паспорт и кинулся звонить в свое посольство, после чего через пару минут зазвонил телефон у одного из мужчин в штатском. Те тут же вернули паспорт и, извиняясь, покинули VIP-зал. И вот теперь он никак не мог дождаться окончания грозы. Но небо было безразлично к вероятности всякого рода дипломатических скандалов, демаршей и обмена нотами протеста.

Наконец с величайшим облегчением администратор сообщила дипломату, что метеослужба дала добро на вылет и исстрадавшийся господин может идти на посадку. Взяв под руку представительную даму, дипломат проследовал к стойке паспортного контроля, и вдруг, словно на что-то наткнувшись, он остановился, испуганно глядя на двух одетых не по-дипломатически и, в общем-то, ничем особенным не выделяющихся мужчин. Они стояли у стойки, ничего не говоря, и просто улыбались ему как старому знакомому.

Гуров смотрел на дипломата и сквозь грим видел «охотника», который сегодня утром обрек их на гибель. Босс тоже узнал новичков-землекопов, что вскрывали тайник с книгами. Он не мог понять одного: как им удалось остаться в живых? Все это длилось несколько секунд. Резко оттолкнув свою спутницу, Босс выхватил из кармана пистолет и, прижав к себе проходившую мимо девушку в униформе стюардессы, заорал:

– Она – моя заложница! Если кто двинется с места, она будет убита! Всем – прочь с дороги!

– Ты глянь, а вот и настоящий дипломат! – указав взглядом на вход, рассмеялся Стас.

Босс нервно скосил глаза к двери, где никого не было, и в тот же миг Гуров, выхватив пистолет, всадил ему в правую руку пулю из своего безотказного «макарова». Стремительно летящий обтекаемый кусочек металла прошел через предплечье и плечо бандита, безнадежно раздробив его локтевой сустав. Босс пронзительно взвыл, как раненый хищник, и повалился на пол, вопя и причитая.

– Эй, мадам, перевяжите-ка его! – Гуров указал на дипломата его спутнице.

Та, недовольно кривясь, достала из своей сумки дорожную аптечку и стала неумело наматывать бинт на руку Босса. На звук выстрела в VIP-зал вбежали сотрудники охраны аэропорта.

Гуров распорядился найти понятых и принести багаж дипломата. Понятыми оказались какой-то мелкий бизнесмен, собиравшийся лететь по делам во Владивосток, и парень в армейской десантной форме, судя по всяким неуставным прибамбасам – типичный дембель. Открыв чемодан, Гуров объявил:

– Прошу засвидетельствовать факт обнаружения в багаже данного гражданина исторических культурных ценностей, принадлежащих России, которые он незаконным путем пытался вывезти за рубеж. Здесь рукописные церковные книги семнадцатого века и древнерусские летописи еще дохристианской эпохи.

– Мать честная! – ахнул бизнесмен. – Это сколько же может стоить-то на мировом рынке?!

– Ну, ты скажешь, батек! – иронически рассмеялся десантник. – Такие вещи цены не имеют. Память за деньги не продают!

Пару часов спустя Гуров и Стас сидели в кабинете Орлова, пили кофе и нещадно дымили сигаретами.

– Эх, парни! Молодцы! – без конца приговаривал Петр, слушая их повествование о событиях последних дней.

– Одного он не учел, – в разговор вмешался Гуров. – Даже сама наша природа воспротивилась и не допустила этого грабежа.

Два месяца спустя Гуров стоял на станции метро «Маяковская», собираясь ехать на очередную встречу с Амбаром. Тот уверял, что раздобыл невероятно интересную информацию. Час пик давно уже миновал, и Гуров одиноко стоял на платформе, ожидая поезда. Неожиданно сзади его кто-то окликнул. Гуров оглянулся, но в первое мгновение не смог понять, кто бы это мог быть.

– Лев Иванович, здравствуйте, это я! – С другой стороны платформы смутно знакомая женщина, улыбаясь, шла в его сторону.

– Валентина? – Гуров тоже пошел ей навстречу. – Какими судьбами?

– А вот. – Сияя счастливой улыбкой, женщина указала на рослого мужчину, который добродушно посматривал в их сторону. Рядом с ним высились две огромные, туго набитые «челночные» сумки. За ручку одной из них держалась егоза лет десяти, которая то подпрыгивала, то начинала отбивать подошвами сандалий какую-то лихую чечетку.

– Что, получилось, как и задумала? – улыбнулся Гуров.

– Еще лучше. Когда я приехала, эта мымра сама уже успела охомутать какого-то крутого. Еще покруче моего бывшего. Так что обошлось без баталий. Правда, пришлось из-за Танюши повоевать. Эта хотела ее спровадить к мамаше, чтобы потом, дескать, забрать к своему миллионеру. А вот фигушки! Наша она, и ничья больше! Представляете, я даже курить бросила. Начисто. Занялась коммерцией – открыла в селе свой ларек. Володьке купила «Белоруса» – он его отделал, ходит как новенький. Что и говорить – мастак!

Где-то в туннеле гулко загромыхал поезд, в темноте блеснули огни фар.

– Мама, мама, нам пора! – Девочка повернулась к Валентине и поманила ее к себе рукой.

– Иду, иду, доченька! – Валентина заторопилась. – Ну вот видите, теперь у меня есть дочка.

Улыбнувшись на прощание, она торопливым шагом направилась вслед за мужчиной, который, легко подняв тяжеленные сумки, занес их в двери вагона. Валентина на ходу взяла девочку за руку и шагнула следом за ним. Створки дверей сомкнулись, и вагон, дрогнув, отправился в путь. Гуров успел увидеть через окно крупную фигуру Владимира, поправляющего сумки, чтобы освободить проход, и что-то советующую ему Валентину. В последнее мгновение девочка обернулась в сторону Гурова и улыбнулась, как могут улыбаться только дети – беззаботно и радостно. Мигнув огоньками, поезд исчез в туннеле. А Гуров стоял, глядя ему вслед, даже не замечая, что тоже улыбается. Сам не зная чему.