Алексей Макеев - Сыскари

– Не горячись, Лева! – сказал Крячко. – Здесь больше нет выходов. Не думаю, что он ушел подземным ходом или выпрыгнул в окно. Может, попросил добавки или встретил женщину своей мечты? С иностранцами это бывает…

– Я же тебя просил! – разозлился Гуров. – Шутки он шутит! Лучше бы зашел внутрь, что ли…

– Это легко сказать, – прокряхтел Стас. – Это для порядочной публики ресторан. Туда только чтобы войти, нужно кучу денег отвалить. А я как раз сегодня бумажник на умывальнике оставил…

– Ладно, я сам зайду! – сердито сказал Гуров. – Только будь наготове!

Он уже приоткрыл дверцу автомобиля, как вдруг из ресторана вышел Такер. Он секунду постоял у входа, посмотрел по сторонам, а потом, сунув руки в карманы пальто, быстро зашагал по улице, в противоположную от Гурова сторону.

– Вот дьявол! – выругался Гуров и снова схватился за телефон. – Он уходит! По Тверской. Пешком. Перехвати его на углу. Он явно что-то задумал. Если он воспользуется метро…

Гуров неожиданно оборвал свою речь, потому что Такер в этот момент так же неожиданно остановился возле темной «девятки», стоящей у тротуара. Машина эта ничем не отличалась среди прочих, но человек, сидевший за рулем, видимо, был заранее проинструктирован – он вышел навстречу Такеру, обменялся с ним несколькими словами и тут же торопливо побежал через улицу, точно пытаясь догнать уходящий автобус. Такер, нисколько не удивленный, сел в машину и завел мотор.

– Вот попали, на ровном месте да мордой об асфальт! – проворчал Гуров, в душе, однако, радуясь, что не зря убивал время. Даже мордастый Такер показался ему сейчас почти симпатичным – он не стал размазывать кашу по тарелке, оглядываться да прикидывать, а сразу перешел к решительным действиям – миниатюра с заранее приготовленным автомобилем указывала на это недвусмысленно. И еще кое-что Гуров извлек из поступка Такера – похоже, основная миссия Такера в Москве действительно напрямую не касалась братьев Толоконниковых. Они помогали ему, но дела он собирался делать не с ними! Наверняка он должен был встретиться с кем-то еще.

– Молодец ваш Такер! – повеселевшим голосом сказал Гуров Батлеру. – Не откладывает дела в долгий ящик. Сразу берет быка за рога! Это мне нравится!

– Быка? – озадаченно повторил Батлер. – В ящик? Простите, не совсем вас понимаю, Лео. Мало практики в языке.

– Ничего, будет тебе практика! – пообещал Гуров, трогая свой «Пежо» с места. – Интересно, как с языком у господина Такера? Не пропадет он в Москве?

– Господин Такер имеет в своих предках русских эмигрантов, – коряво пояснил Батлер. – Язык знает хорошо. Благодаря это он представляет здесь интересы.

– Хорошенькие он здесь представляет интересы, – покрутил головой Гуров. – Но то, что с языком у него все в порядке, меня радует. Значит, не пропадет, и у нас есть шанс надеть на него наручники.

Такер жал прямо по Тверской, никуда не сворачивая, и Гуров, стараясь не выпускать его из поля зрения, связался с Крячко и объяснил ему ситуацию.

– Вот, значит, какие номера откалывает, гад! – удивился Крячко. – Ничего, сейчас я его сделаю! Какой номер машины?

– Номера я не рассмотрел. Обгонишь его, я мигну фарами, – сказал Крячко.

Через несколько секунд потрепанный «Мерседес» Крячко вихрем промчался мимо и быстро настиг «девятку» Такера. Гуров щелкнул тумблером. Крячко обошел Такера и пристроился в потоке машин. Теперь они держали его с двух сторон.

Хью Батлер, который на ситуацию повлиять никак не мог, с любопытством вертел по сторонам головой.

– Москва – колоссальный город, – заметил он наконец. – Но очень холодный.

– Иногда бывает и жарко, – возразил Гуров. – Конечно, это не Австралия, но по-своему здесь тоже неплохо.

Пока ехали по центральным районам, Гуров мог не беспокоиться – судя по всему, господин Такер не слишком хорошо ориентировался в московских реалиях, и движение по чужим улицам требовало от него повышенной концентрации внимания – вычислить «наружку» в сплошном потоке машин вряд ли было в его силах, даже если он и подозревал ее наличие. Но в какой-то момент, сделав полукруг по Садовому кольцу, Такер свернул в направлении Лефортова и принялся медленно пробираться по бесчисленным переулкам. Теперь предельно внимательными приходилось быть Крячко и Гурову. Они ни на минуту не выпускали из рук телефонов, координируя свои действия.

Такера они не упустили, но в районе Перова около железнодорожной линии он вдруг остановил машину, вылез и, выйдя за пределы жилых кварталов, направился куда-то вдоль железнодорожного полотна, озабоченно вертя по сторонам головой.

Гуров и Крячко припарковались на окраинных улочках, примыкавших к заснеженному пустырю, по которому черной полосой тянулись рельсы. Покинув машины, они незаметно наблюдали за неловко прыгающей по шпалам фигурой. На Москву спускались сумерки. Неизвестно, какие чувства испытывал в этот момент Такер, после хорошего ресторана вдруг затеявший прогулку по холодным шпалам, но Гуров был очень встревожен. Если у Такера назначена здесь встреча, то, несмотря на все неудобства, место выбрано по-своему превосходное – посторонний приблизиться незамеченным не мог здесь ни при каких условиях.

– Лева, может быть, вызвать наших? – предложил по телефону Крячко. – Оцепить район… Ведь он наверняка кого-то ищет!

– Да уж, вряд ли он сюда природой любоваться приехал, – процедил сквозь зубы Гуров. – Только поздно про оцепление думать, Стас. Спугнем гада. Самим что-то придумывать надо.

– Может, подобраться поближе? – спросил Крячко.

– Куда поближе? – осадил его Гуров. – Тут как на ладони. Ждать будем. А если будет возможность, как только они разойдутся, попытайся его партнеру на хвост сесть. Пешком ли, на машине – неважно. Нам хотя бы зацепиться. А уж если зацепимся, постараемся не отпустить.

– Не сорвалось бы только у них, – озабоченно сказал Крячко. – Как ты думаешь, он ничего не заподозрил?

– Не думаю, – сказал Гуров. – Вряд ли он тогда здесь по мазуту бы топтался. Он, наверное, себя чувствует страшным хитрецом. Но меня не столько Такер беспокоит. А вот если он встречается с теми, кто алмаз похитил, то от них всего можно ожидать. Честно говоря, у меня такое ощущение, что меня самого кто-то в спину глазами сверлит. Поэтому раньше времени не будем высовываться.

– А я все-таки подберусь поближе, – упрямо сказал Крячко. – Отсюда мы ни хрена не увидим. Да и не успеем ничего. Я осторожно, вдоль домов…

– Ну, смотри, – вздохнул Гуров. – Только поосторожнее там! Помни, что те ребята не стесняются.

– Я помню, – просто сказал Крячко. – Про это я как раз помню.

Со своего места Гуров хорошо видел железнодорожное полотно, но за перемещениями Крячко наблюдать не мог. Оставалось положиться на опыт и благоразумие друга. Хью Батлер, не решаясь, видимо, проявлять инициативу, остался сидеть в машине, но озабоченность Гурова передалась и ему. Он перестал улыбаться и, не отрываясь, смотрел на своего спутника. А Гуров в этот момент начисто забыл о его существовании. Все его внимание было приковано к рослой фигуре Такера, который удалялся по железнодорожному полотну, время от времени осматриваясь по сторонам. Тот, кого он надеялся здесь встретить, похоже, запаздывал.