Алексей Макеев - Красная карточка

Безо всякого почтения он обозрел лица хозяев кабинета, которые, в свою очередь, с интересом уставились на посетителя, и, раздувая ноздри, прорычал:

– Какого черта?! Что тут вообще происходит? Или вы думаете, что другим людям делать нечего? Только по вашим ментовкам ходить?

– Ага, – сказал Гуров. – Тогда вы, скорее всего, господин Козин, верно? Это я вас вызвал повесткой. Спасибо, что пришли.

– Хрен бы я пришел! – с обезоруживающей прямотой заявил Козин. – Но мои олухи облажались по полной, поэтому я тут. Все приходится самому разруливать. Просто удивительно, сколько кретинов околачивается на этой земле! Совершенно не из кого выбрать себе команду.

– Ну, мы вам с кадрами вряд ли поможем, – улыбнулся Гуров. – Но поговорим с удовольствием. Вы присаживайтесь, потому что разговор будет долгим.

– Что значит, долгим? – подозрительно спросил Козин. – Никаких долгих ля-ля!.. У меня бизнес. Это вам спешить некуда.

– Да, есть в этих стенах такая особенность, – флегматично заметил полковник Крячко. – Все, кто сюда попадают, перестают торопиться. Это как четвертое измерение. Был человек и вдруг исчез! А потом возвращается, бодрый, посвежевший – вот только никак не может поверить, что прошло уже лет восемь… Ну, скажем, шесть, при хорошем защитнике…

– Что?! – заревел Козин. – Это что за намеки?! Что вы мне тут шьете?! Да я вас…

– Охолонитесь! – спокойно сказал Гуров. – У нас тут не ателье. Шитьем не занимаемся. Кстати, если вы внимательно читали повестку – там черным по белому написано «в качестве свидетеля»…

– Стану я читать ваши дурацкие повестки! Секретарь доложил, а я принял решение. Только я вам не свидетель. Я пришел лишь затем, чтобы получить назад документы своего служащего. Не имели права изымать.

– Насчет прав мы и хотели поговорить, – кивнул Гуров. – Вот этот ваш служащий, гражданин Ставский, он по чьей инициативе организовал похищение известного футболиста Приходько? По своей собственной или это вы отдали ему такое распоряжение?

Козин выпучил глаза и ткнул в сторону Гурова толстым указательным пальцем.

– Клевета! – рявкнул он. – Инсинуации! Не было никакого похищения! Этот номер у вас не пройдет, господа начальники! Да вы знаете, какие люди приходят ко мне в офис?! Вы знаете, в какие кабинеты я захожу без стука? Вас туда и близко не пустят!..

– Один кабинет я знаю точно, – сказал Крячко. – Вы к нам зашли без стука.

– Да вас-то я в порошок сотру! Если захочу, конечно, – пренебрежительно отмахнулся Козин, но тут же поспешно прибавил: – Только не воображайте, что я вам угрожаю – Козин действует строго в рамках закона.

– Приятно слышать, – сказал Гуров. – Но вы как-то все время уклоняетесь от ответа на главный вопрос. Вы отдали распоряжение Ставскому похитить Приходько?

Козин даже раздулся от возмущения.

– Пов-то-ря-ю! – раздельно произнес он. – Не было никакого похищения! Соответственно не могло быть и никакого распоряжения. Все, вопрос исчерпан!

– Отнюдь не исчерпан, – покачал головой Гуров. – Вот собственноручные показания гражданина Приходько, вот наши с полковником рапорта, вот показания работников базы и игроков команды. Во время тренировочной игры на мобильник гражданина Приходько поступил ложный звонок о том, что его жена попала в автокатастрофу. Приходько помчался в чем был в больницу, но по дороге его перехватили ваши люди. Номер машины, пожалуйста… Затем они силой увели его в лес, привязали к дереву…

– Бред! Бред сивой кобылы! Теперь я ясно вижу, как в вашей конторе стряпаются дела! – угрожающе проговорил Козин, размахивая руками перед носом у Гурова. – Но я этого так не оставлю. Я подключу все свои связи, и все мои неприятности обернутся против вас, я это вам обещаю!..

– А ведь это еще не все, Григорий Константинович, – спокойно продолжил Гуров. – Вот письменное свидетельство о вашем, мягко говоря, некорректном поведении в больнице, где лечится футболист Жмыхов. Там-то засветились уже лично вы, Григорий Константинович! Вас опознали многие.

– Ну и что? – нимало не смутившись, сказал Козин. – А что я такого сделал? Навестил не чужого мне человека. Стекол не бил, персонал матом не крыл, наркотики не трогал. Чего вы собираетесь мне предъявить?

– После вашего посещения Жмыхов опять попал в реанимацию, и теперь к нему не пускают категорически, – сказал Гуров. – Хочу спросить просто, по-человечески – зачем вы это делаете? Для чего вам потребовалось напоить тяжелого пациента коньяком, для чего вы так нагло обошлись с известным футболистом? Ваш помощник сказал, что у вас появилась идея найти того, кто изуродовал Жмыхова. Но это не ваше дело, Григорий Константинович!

– Ничего себе, не мое дело! А вы знаете, какие бабки я вкладываю в этих голоногих?! Эти дебилы, которым только коров пасти – ничего интеллектуальнее они выполнить не способны, – так вот, благодаря мне эти дебилы как сыр в масле катаются… Отдачи почти никакой, а тут еще какой-то урод отрывает им ноги… В общем, по-моему, тут все понятно, и ваши претензии совершенно безосновательны. Давайте лучше замнем это дело и расстанемся по-хорошему.

Гуров и Крячко переглянулись.

– Вообще-то, у меня имеется огромное желание задержать вас хотя бы часиков на восемь, Григорий Константинович! – с чувством сказал Гуров. – И основания для этого у меня имеются, что бы вы там ни говорили. Но широта натуры подводит. Пожалуй, я приму ваше предложение расстаться по-хорошему и даже верну документы вашего верного слуги, этого юриста-расстриги, но вы должны мне рассказать подробно – что за письмо получил после матча Жмыхов. Насколько мне известно, вы располагаете такой информацией.

– Ну, располагаю, – буркнул Козин. – Да какая там, к черту, информация? Какой-то сукин сын прислал ему красную карточку – типа, удаляю тебя с поля! Шутник, мать его!.. Сделку мне сорвал, падла, я ведь планировал Жмыхова в Испанию продать…

– Вот как? А я слышал, что на Жмыхова «Динамо» глаз положило, – заметил Гуров.

– А вот это видели? – злорадно проговорил Козин, складывая из своих толстых пальцев внушительную дулю. – Не все ментам в этом мире достается! Кое-что и мне перепадает.

– Да, собственно говоря, тут и вам ничего не перепало, – с иронией заметил Гуров.

– Да, верно, – спохватившись, сказал Козин, и в голосе его впервые прозвучало что-то похожее на смущение. – Вот я и говорю, что эту падлу…

– Вы бы все же выбирали выражения, когда разговариваете с офицерами МВД! – строго произнес Гуров, которому громогласность бизнесмена начинала надоедать. – А то запру я вас все-таки на ночь, Григорий Константинович! Потом жалуйтесь сколько вам угодно.

– Да ладно, я ничего плохого в виду не имел, – неожиданно мирным тоном сказал Козин. – Нервы у меня. Извиняюсь. Но вот вы скажите, это какой же надо быть гнидой, чтобы действующего футболиста ноги лишить? Ну, если тебе что-то не понравилось – отмордуй, побеседуй по душам, но зачем резать курицу, которая несет яйца? Не говорю – золотые, но нам и такие сойдут, ладно… Это же просто маньяк какой-то!