Джеффри Линдсей - Дремлющий демон Декстера [Литрес]

Я развернулся, чтобы встретить своего обидчика достойным отпором и натянутой улыбкой.

— Привет, дорогая сестра, — сказал я. — Как приятно увидеть лицо друга.

— Ублюдок! — прошипела она.

— Вполне вероятно, — согласился я. — Но зачем выносить это на обсуждение именно сейчас?

— Потому что ты жалкий сукин сын, ты знал, а мне даже не позвонил!

— Знал? — Я почти заикался. — С чего ты решила…

— Хватит трепаться, Декстер! — прорычала Дебора. — Ты же не поехал в четыре утра к шлюхам! Ты знал, где он, черт возьми!

Ясно. Я так завяз в собственных проблемах, начиная от сна, который фактически оказался пророческим, потом это кошмарное общение с Лагуэртой, а Дебора у меня просто вылетела из головы. Я не поделился с ней. Конечно, она разозлилась.

— Я не знал, Деб, — пытался я оправдаться и хоть чуть-чуть успокоить ее. — Ничего определенного. Предчувствие, что ли. Просто пришло в голову, и все. Правда, ничего определенного…

— Кроме того, что ты определенно нашел его! — прорычала она, снова ткнув меня в бок.

— На самом деле все не совсем так. Скорее он нашел меня.

— Хватит умничать! — (Мне ничего не осталось, кроме как развести руками, настолько невыносимой бывает иногда Деб.) — Ты же обещал, черт тебя возьми!

Что-то я не припоминаю никаких обещаний, в которые включался бы ночной звонок с пересказом кошмарного сна, однако из дипломатических соображений об этом не стоило говорить, посему я оставил утверждение без комментариев.

— Извини, Деб, — сказал я. — Я просто не мог подумать, что из этого что-нибудь получится. Просто… предчувствие, что ли…

Естественно, у меня и в мыслях не было попытаться объяснять это через парапсихологию даже такому близкому человеку, как Деб. Да мне этого и не хотелось. В голову пришло совсем другое.

— Ты лучше мне помоги. Что сказать, если они решат спросить, зачем это я катался там на машине в четыре утра?

— А Лагуэрта уже опрашивала тебя?

— Всесторонне и исчерпывающе. — Меня даже передернуло.

На лице Деб появилось раздраженное выражение.

— И она не поинтересовалась. — Не вопрос — утверждение.

— Убежден, что у детектива Лагуэрты много забот, — ответил я, умолчав о том, что часть этих забот, очевидно, касается меня. — Но рано или поздно кто-нибудь поинтересуется. — Я посмотрел туда, где она возглавляла операцию. — Возможно, это будет сержант Доакс, — добавил я не без страха.

— Он порядочный коп, — кивнула Деб. — Ему бы только чуть поменьше спеси.

— Спесь — это, может быть, единственное, что у него есть, — возразил я. — Но по какой-то причине он меня не любит. И спросит о чем угодно, если решит, что этим загонит меня в угол.

— Тогда скажи ему правду, — заявила Дебора с невозмутимым видом. — Но сначала скажи ее мне. — И она снова ткнула меня в то же место.

— Пожалуйста, Дебора, ты же знаешь, какая у меня нежная кожа.

— Не знаю, — ответила она. — Но чувствую, что начинаю узнавать.

— Такое больше не повторится, — пообещал я. — Это было просто какое-то ночное вдохновение, Дебора. Что бы я тебе сказал, если бы позвонил, а дело обернулось бы ничем?

— Но оно не обернулось ничем. Как раз наоборот! — Еще тычок.

— Я и правда не был уверен, что так случится. И я бы чувствовал себя последним придурком, если бы втянул тебя.

— А теперь представь, как бы я себя чувствовала, если бы он убил тебя.

Вот так сюрприз! Мне трудно даже начать представлять, что бы она почувствовала. Сожаление? Разочарование? Гнев? Боюсь, все эти штуки выше меня. И я просто повторил:

— Прости меня, Деб. — А потом, как неунывающая Поллианна [17] Героиня рассказов американской детской писательницы Э. Портер (1868–1920), находящая причины для радости в самых бедственных ситуациях. , которая в любом деле находит светлые стороны, добавил: — Но, по крайней мере, там был фургон-рефрижератор.

Она моргнула:

— Там был фургон-рефрижератор?

— Ох, Деб, они тебе не рассказали?

Тычок.

— Черт возьми, Декстер! — зашипела она. — Так что же фургон?

— Был фургон-рефрижератор, — произнес я, несколько сконфуженный ее настолько эмоционально обнаженной реакцией и, конечно же, тем фактом, что столь симпатичная женщина выбивает из меня все это дерьмо. — Он сидел за рулем фургона-рефрижератора. Когда бросил мне голову.

Дебора схватила меня за руки и уставилась прямо в глаза.

— Иди ты… — наконец смогла сказать она.

— Как скажешь.

— Господи Иисусе… — произнесла Дебора, глядя в пространство и, очевидно, видя свое повышение по службе, проплывающее где-то у меня над головой.

Она, скорее всего, собиралась продолжить, если бы в этот момент Эйнджел-не-родственник не подал голос, перебивший гул, висящий над ареной.

— Детектив? — крикнул он, вертя головой в поисках Лагуэрты.

Голос звучал странно, словно в беспамятстве, как вскрик полузадушенного человека, не привыкшего громко говорить на людях. В помещении сразу же стало тихо. В интонации были одновременно и шок, и триумф: я нашел что-то важное, но — о господи!

Все глаза повернулись в сторону Эйнджела, а он показывал вниз, на сидящего на корточках лысого мужчину, который медленно и осторожно что-то вынимал из верхнего пакета.

Мужчина наконец вытащил эту штуку из пакета, неловко держа, уронил, и она покатилась по льду. Он потянулся за ней, поскользнулся и поехал по льду вслед за поблескивающей штуковиной, пока их обоих не прибило к борту. Трясущейся рукой Эйнджел дотянулся до нее, схватил и поднял, чтобы всем нам было видно.

Внезапно воцарившаяся в помещении тишина была благоговейной, захватывающей и прекрасной, как ошеломляющий взрыв аплодисментов после того, как с гениального произведения сняли покрывало.

Это было зеркало заднего вида с фургона-рефрижератора.

Огромное одеяло оглушительной тишины висело над ареной всего мгновение. Затем гул голосов приобрел новый оттенок — люди старались увидеть, объяснить, обсудить.

Зеркало. Что, черт возьми, это означает?!

Хороший вопрос. И хотя такой поворот событий очень тронул меня, никаких спонтанных теорий о том, каково его значение, у меня не появилось. Так иногда бывает в большом искусстве. Оно воздействует на тебя, а ты не можешь объяснить как. Глубокий символизм? Тайное послание? Мучительная мольба о помощи и понимании? Невозможно ответить. Впрочем, для меня это и вовсе не первостепенно. Я хотел надышаться всем этим. Пусть другие беспокоятся, как зеркало оказалось здесь. В конце концов, могло просто выпасть, и он решил выбросить его в первый подвернувшийся мешок для мусора.

Нет, невозможно, конечно нет. Зеркало оказалось здесь по какой-то очень важной причине. Для него эти мешки не мусорные. Как он только что элегантно доказал хоккейным представлением, способ преподнесения — важная часть того, что он делает. Он не допустит обыденности ни в одной детали. Что же означает зеркало? Все сходится на том, что, как бы ни импровизировал убийца, зеркало к фрагментам тела он приложил совершенно намеренно. Более того, где-то между лопатками у меня появилось ощущение, что это очень точное и очень личное послание.