Роберт Брындза - Тьма падет

— Это просто дерево, — попыталась успокоить ее Белла. Должно быть, для ее дорогой Калли стало настоящим шоком увидеть дерево с такой необычной перспективы, да и для Беллы земляной колодец и перекрученные гигантские корни смотрелись донельзя чужеродно. Для Калли вообще было обычным делом лаять, если она видела что-нибудь необычное — например, совсем недавно она испугалась обычного мусорного контейнера, зацепившегося за край забора из колючей проволоки и повисшего в воздухе, словно таинственная сгорбленная фигура в черном плаще.

Белла покрепче ухватилась за трость обеими руками и уперлась каблуками во влажную землю, оттаскивая Калли от ямы. Она проследила за взглядом собаки, неотрывно глядящей в одну точку, и вот тогда она увидела руку, торчащую из влажной черной земли. Над рукой — лицо, полузасыпанное землей, глаза закрыты, словно во сне. Прошедший дождь смыл грязь, обнажая бледно-серую кожу.

— Пойдем, Калли! Назад! Назад! — закричала Белла. Ей наконец удалось оттащить собаку прочь. Волосы на затылке встали дыбом. Беллу было не так просто напугать, но сейчас ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы побороть тошноту.

А потом она отыскала в складках плаща свой телефон и позвонила в полицию.

Мур-сайд оказался удивительно безобразным районом, и даже днем тут чувствовалась разлившаяся в воздухе угроза. Кейт припарковала машину на окраине квартала, а затем пешком прошла две оставшиеся улицы до дома Марни, башней вздымающегося вверх. Во дворе обнаружились две сгоревшие машины и компания юношей, которые смолили сигареты, оседлав невысокий забор. Лифт не работал, так что Кейт поднялась по безлюдной лестнице пешком.

Дверь открыла крошечная, болезненно худая женщина — в ней едва ли было полтора метра роста. Она опиралась на костыль. Ярко-рыжие волосы были уложены в строгое короткое каре с прямой челкой. Носила она длинную разноцветную юбку, явно окрашенную вручную, и белую футболку с длинными рукавами. Глаза у нее были светло-карими, кожа — бледная, без кровинки, но улыбка сияла искренней теплотой и радушием.

— Очень рада познакомиться! — с жаром сказала она. Кейт провели через прямой коридор, заполненный сохнущим на сушилке бельем, затем — мимо закрытой двери в гостиную и наконец на кухню.

— У меня свободна пара часов, а потом нужно будет забрать детей из школы, — сообщила Марни. Как и Бев, она говорила с сильным восточным акцентом. — Вот они, — добавила она, кивая на фотографию на холодильнике, где были изображены мальчик и девочка, сидящие на качелях в парке. Между ними сидела Марни. Был яркий солнечный день, и на всех троих были натянуты бейсбольные кепки.

— Они такие милые, когда маленькие, — заметила Кейт.

— О да. Так искренне восхищаются всем, что ты делаешь… Все жду, когда эта фаза пройдет. А твоему сыну сколько лет?

— Откуда вы узнали, что у меня есть сын?

— Я прочла о тебе все, что нашла, — ответила Марни.

— Ему девятнадцать, — сказала Кейт, раздумывая, что же именно читала Марни. — Только что вернулся из университета.

— А что он изучает?

— Он на факультете английского языка.

— У тебя нет его фотографии? — как-то излишне напористо спросила Марни.

— Боюсь, что нет.

Марни с разочарованным видом поставила чашку чая перед Кейт, затем прислонила костыль к батарее и опустилась на стул напротив. Кухня у нее была теплой и уютной, а окна запотели от конденсата.

— Спасибо, — поблагодарила Кейт, отпивая чай.

— За расследование платит Билл, да? — спросила Марни. Общалась она так, словно они с Кейт давно уже были близкими подругами.

— Не могу сказать. Это конфиденциальная информация.

Марни понимающе постучала пальцем по своему носу.

— Ну конечно. Не скажу никому ни слова. Они с Бев уже много лет вместе. Утешает ее, когда она приходит поплакать ему в плечо, оплачивает ее счета, — продолжила она. — Они не женаты, даже вместе никогда не жили. Но он часто приходил к Бев по вечерам и оставался на выходные, а она сопровождала его на рабочие ужины.

— Когда вы были маленькой, Бев и Джоанна жили здесь?

— Да, в Флоренц-хаус, это высокое здание напротив, — сказала Марни, кивая на окно. На столе стояло несколько обувных коробок, и Марни открыла верхнюю, чтобы вытащить пару фотоальбомов. Она открыла первый.

— Вот. Это свадьба Джо и Фреда, — сказала она, пролистывая фотографии. Джоанна сидела в винтажном «Даймлере» под руку с Фредом. На ней было чудесное подвенечное платье из белого шелка, а на заднем фоне возвышалась церковь. — А это Джо и Фред сидят за столом. Родители Фреда слева, Бев и Билл — справа. Это было в 2000 году. Билла пригласила Бев, но так-то за свадьбу платил в основном он. Других его фотографий у меня почти нет. Билл прямо-таки ненавидит, когда его фотографируют…

Она открыла другой альбом.

— Мы с Джо были друзьями с самого детства. Наши мамы познакомились на работе — они убирались в одном и том же офисе. А потом мы оказались в одном классе в начальной школе. Сейчас-то моя мама уже восемь лет как мертва… Вот, — Марни перевернула альбом, показывая Кейт их детские фотографии: поход в зоопарк, первые дни в школе, маскарады, совместные празднования Рождества. Мелькнула фотография, которую Кейт уже видела: одиннадцатилетняя Джоанна в то самое Рождество, когда ей подарили пишущую машинку. Марни перевернула страницу, и показалась следующая фотография: они с Джо сидят на кирпичной стене у местной парковки, одетые в искусственно состаренные джинсы и белые блузки. — Черт возьми. Мы тогда очень увлеклись модой восьмидесятых. Бев добыла эти джинсы у парня, с которым она познакомилась на рынке. Стоили они тогда кучу денег.

— Вы с Бев все еще в хороших отношениях?

Марни отложила альбом и сделала глоток чая.

— Нет. Жизнь нас развела в разные стороны. Когда я была маленькой, Бев ко мне была очень добра, и когда моя мама умерла, мы все еще общались, но… Не знаю. Мне сложно находиться с ней рядом. Постоянно начинаются бесконечные разговоры о том, что Джо с нами больше нет, о том, что с ней случилось. Спустя восемь лет я уже не могла этого вынести.

— А с Биллом вы ладили?

— Ага. Он неплохой человек. Милый. Иногда даже слишком мягкий.

— Джо воспринимала Билла как приемного отца? — спросила Кейт.

— Ну да. Вот только за несколько недель до того, как она пропала, они крупно поссорились.

— Что случилось?

— Джо тогда работала над статьей. Расследовала какую-то историю в Эксетере. Инвестиционная фирма выкупила офисное здание, а когда они начали ремонт, то выяснилось, что в стенах полно асбеста.

— Марко Поло-Хаус?

— Ага. Откуда ты знаешь?

— От другого человека, с которым мы разговаривали, — ответила Кейт, пытаясь отогнать уныние. Это значило, что Джоанна могла звонить Шелли Морден насчет этого асбеста, а Дэвид Ламб был тут ни при чем.