Вероника Трифонова - Последняя жертва [litres с оптимизированной обложкой]

Гоша промолчал. Будь его воля, он вообще бы не пошёл в такое сомнительное место. Это сегодня пришлось пойти на поводу у друга, завсегдатая данной забегаловки, который, кстати, заказал себе полноценный обед: щи с листьями капусты, больше похожими на тряпки; второе – серое месиво, именующиеся картофельным пюре, с круглыми шариками котлет, вкус которых, как Гоша думал, имел мало общего с настоящим мясом. А в качестве десерта Юрий взял себе небольшой рогалик.

«Интересно, а тот хоть нормальный? Или по свежести превосходит прошлогодний? – подумалось ему».

Себе же он заказал обычный зелёный чай с заваркой в пакетике. Ничего другого в этой дешевой столовой, по недоразумению громко называющейся «кафе», он бы покупать не рискнул. Что иронично, прямо над входом в данное заведение висел символ ганешы, с большей вероятностью обреченный в этом случае оказаться бессильным. Вспомнив это, Гоша не удержался и фыркнул.

– Гоша, возьми тоже чего-нибудь поесть. Мне как-то неудобно, что я один хомячу, – пробормотал Юра с набитым ртом.

– Юра? А, Юра? Тебе не кажется, что нас даже в школьной столовой кормили получше? – спросил его Георгий, прищурив глаза.

– Ой, да ладно, – отмахнулся друг, продолжая уплетать суррогатное пюре. – Тут всё вполне нормально. Может, качество и не особо, но где оно сейчас хорошее? Не знаю, всех устраивает. Бывает, работаешь как зверь, пожрать не успеваешь, а потом сюда приходишь и просто отрываешься!

– Если с голодухи, тогда понятно, – согласился Гоша. – Там даже собственные ботинки есть начнёшь.

Кстати, чисто ради интереса спрошу – а много ли у вас сотрудников страдают от проблем с пищеварением? Плюс всякие там гастриты, язвы…

– Да ну тебя, Гошан. Ты прямо как Нинка. Лично у меня всё хорошо. Я вообще всеядный, и ничего мне не будет, – заявил Юра, и начал разделывать вилкой котлеты, отправляя небольшие кусочки в рот и наградив Гошу, сделавшего брезгливое лицо, уничижительным взглядом.

– Ладно, – вздохнул Георгий. – Может, тогда поведаешь мне последние новости? Ты ведь вчера на что-то такое намекал.

Честно говоря, «последние новости» у них означало все, произошедшие за предыдущие двадцать четыре часа, а то и меньше. Но накануне вечером, Юрий позвонил и предложил встретиться, намекая, что хочет с ним чем-то поделиться.

– А… да, было такое. Сейчас покажу.

Вытерев блестящие от жира губы салфеткой, он, едва не смахнув вилку, повернулся к кейсу, стоявшему рядом, и вынул из него несколько бумаг.

Вместе они принялись отодвигать всё с центра стола, чтобы освободить место, и наконец, листы оказались перед Гошей.

– Тут не то чтобы это прямо было связано с… ну, делом о похищениях. Но это довольно-таки любопытно.

– Любопытно… – эхом протянул Георгий, изучая копию дела об убийстве в центральном парке двадцать седьмого июля две тысячи пятнадцатого года двадцатичетырёхлетней Марии Серафимовой и двадцатишестилетнего Александра Аванова, её молодого человека. Оба скончались от многочисленных ножевых ран, преступник был не найден.

Он отложил листок в сторону и взглянул на второй. Тот представлял собой изложение материалов по делу о недавнем убийстве студентки Александры Соловьёвой, которые Гоша помнил и так.

– Постой! – он внезапно сообразил. – Та парочка! Ты об этом случае уже как-то упоминал! Хочешь сказать, что их убийство связано с тем, что происходит сейчас? Или только с Соловьёвой? Их что…

– Да, – утвердительно качнул головой Юрий. – Знаешь, мне так и не давало покоя то дело. Может, потому, что тогда оно навело немало шумихи. Может, что та убитая, Маша, была младшей сестрой подруги моей жены. Понимаешь, убийцу поймать так и не удалось. В конце концов основной версией сделали, что их кто-то приревновал друг к другу. Мы начали их прорабатывать, но всё впустую. Люди тогда некоторое время потом боялись гулять в парке… В итоге дело ушло в архив, и все стали забывать об этом. Но не я. Гоша, мне было действительно обидно, что какой-то урод так и продолжил разгуливать на свободе…

Он нервно схватил свой стакан и поспешно вылил себе в рот остатки содержимого.

– А недавно вот я, сидя за работой по делу Соловьёвой, вдруг решил взять и попробовать сопоставить его с убийством в парке. Не знаю, что на меня нашло, но я подумал «почему бы нет?» К тому же по студентке недавно пришли из Питера результаты криминалистической экспертизы. Своей-то лаборатории у нас нет, посылаем всё туда… Конечно, причина для этого должна быть важной, но в данном случае она таковой и являлась…

– Давай конкретнее, – поторопил его Гоша, сам, впрочем, уже догадываясь, куда клонит друг.

– Короче. Тех ребят и Соловьёву с большой вероятностью убил один и тот же преступник. Просто здесь вот в чем дело – на теле последней жертвы и в одной из ран Маши Серафимовой нашли небольшие, совсем крохотные, кусочки материала, из которого делают перчатки. Ну, такие, из кожзама, – пояснил он. – И, по результатам новой экспертизы, выяснилось, что их состав идентичен. То есть, можно сказать, они отлетели от одной и той же перчатки. Скорей всего, убийца пользовался вещью не слишком высокого качества, или же длительное время. Скорей всего – и то, и другое, раз в перерыве между преступлениями прошло почти два года. В общем, из-за всего этого на некоторых местах появились небольшие потёртости, где материал начал шелушиться и отслаиваться. Которые он благополучно не замечал….. на радость нам, – подытожил Юра.

Гоша несколько секунд молчал, обдумывая услышанное. Затем сказал:

– Даже если их убил один мерзавец – то почему это необходимо приплетать к похищениям? Может, в вашем грёбаном городишке орудуют сразу двое? Наверное, тут психи не редкость. И если еда в остальных кафе такого же качества, это вполне объяснимо. Их, – не обращая внимания на стон Юры, продолжал рассуждать он, – может быть даже больше. Вы об этом не думали? Нет?

Внезапно Георгий замолчал, вспомнив, что хотел тогда сказать Журавлёву. Услышанную от Юрия информацию, в тот вечер, когда тот впервые пересказывал ему «Новейшую историю преступлений Сертинска».

– Гоша? Ты здесь? Ты чего притих? – Юра озадаченно склонился через стол чуть ближе к нему.

Но он едва обратил на это внимание. Сейчас его мысли целиком и полностью занимало другое.

– Юра, – тихо, с ноткой всё ещё не до конца ушедшей отстранённости, произнёс Гоша. – Помнишь, ты рассказывал, что когда-то у вас в городе был маньяк, которого поймали и посадили?

– Маньяк? – озадаченно посмотрел на него Юрий, но тут же выражение его лица сменилось с удивлённого на спохватившееся: – Ах да. Говорят, был. Та история просто случилась давно, в начале нулевых. Я тогда ещё здесь не жил, разумеется, и даже в полиции не работал – ну, учился.