Вероника Трифонова - Последняя жертва [litres с оптимизированной обложкой]

«– Он трепыхался и пытался освободиться, – плакал брат Ольги. – Тогда второй, который в балахоне, подошёл к нему и начал….что-то делать своими руками».

Послышался всхлип, после чего произошёл снова быстрый переход в следующую фразу, на которой голос повысился ещё на октаву выше, причём рассказчик уже явно начал рыдать.

«– Сразу после этого… такой раздался дикий хрип, что у меня заложило уши… как если бы мне кричали прямо в них. Хотя я находился вроде бы далеко. Я жутко испугался, но даже в этот момент заметил, как Макс сильно задёргался», – Рашид как-то странно хрюкнул, а затем сразу продолжил (впрочем, возможно, на самом деле не сразу – над этим отрезком ленты тоже могли поработать): «– Я зажал уши и закрыл глаза. Не хотел ничего слышать».

Снова треск.

«– … Когда я открыл их, то заметил, что его тело, уже неподвижное, раскачивалось на верёвке, – всхлипнул он, – а убийца стоял рядом, и… и… протирал нож. Наверное, от крови – хотя я не понимал, зачем он ещё и резал его, если и так повесил…» – Халилов шумно задышал. «– Я сидел, боялся пошевелиться. И только когда услышал слева стон, заметил, что… дядя Миша всё это время был на поляне. Я не знаю, когда он упал. Он лежал на спине… или сидел, полусидя… и смотрел на чудовище. А оно явно видело его, но ничего не делало. Может… может… оно наслаждалось произведённым эффектом!» – взвизгнул Рашид. «– А я… я хотел помочь дяде Мише, но… но жутко боялся вылезти! Боялся, что и меня оно… если я ему покажусь… если поймёт, что я здесь… какой я трус…»

Он расплакался, но очередной лёгкий щелчок мгновенно перебросил на продолжение рассказа.

«– А потом с другого места раздался крик, и я заметил, что это Никита выбежал на поляну с другой стороны. Он увидел всё это… и просто стоял и кричал. Как будто прирос к земле. Я умолял про себя, чтобы он убегал отсюда, но Никита даже не шевелился», – послышался звук шмыгания носом. «– Монстр взял нож и направился к нему. Только тогда Никита будто такой опомнился… и побежал. Убийца пошёл за ним. Больше я его не видел, но вылезти так и не смог».

По голосу казалось, будто Рашид сейчас вот-вот упадёт в обморок.

«– Я сидел там, и… ждал, когда Никита снова закричит. Только… уже не от страха… Я видел, как дядя Миша вроде достал телефон и кому-то позвонил, после чего он вроде ещё шевелился какое-то время, а потом перестал. А я… так и не смог решиться пойти проверить».

Очередной переход.

«– Там я и был… думал, что монстр может добраться и до меня. Надеялся, что через кустарник он не полезет. Сходил с ума, я уже толком не посели, что делал… Думал о том, где остальные и что с ними. И о Николае Прокофьевиче – это друг семьи Ани Евстафьевой, он искал её», – голос приглушился и стал более гнусавым. «– Он ведь тоже уже не молод. Беспокоился, что он не смог убежать… или тоже, как дядя Миша…» – раздался кашель. «– Папа Оли мне как второй отец был… Мы с ним оба переживали, когда она пропала».

Раздался стук, который на первый взгляд можно было спутать с очередной помехой – но на самом деле куда больше напоминающий удар по твёрдому предмету.

«– Мы говорили им», – задыхался Рашид. «– Мы ведь говорили, чтобы они не ходили с нами, поберегли себя – но куда там!»

В его голосе, теперь больше всего похожим на голос простуженного человека, прозвучала пустая безысходная горечь.

На этом лента остановилась. В комнате наступило гнетущее молчание. Даже воздух, казалось, почти осязаемо искрился от присутствующих в нем миллиардов заряженных частиц.

– Ребята всю ночь обыскивали лес, но никаких следов не обнаружили, и, разумеется, никого не нашли. Особое внимание мы уделили направлению, которое указал нам ещё один свидетель – Георгий Карасёв, муж пропавшей Ксении Архипкиной, прибывший на место преступления вскоре после убийства. Это ему звонил умирающий Михаил Лалетин. Они были знакомы в связи со случившимися у них трагическими происшествиями. Георгий, кстати, сегодня присутствует здесь. Думаю, многие его уже знают.

Гоша сдержанно кивнул повернувшимся посмотреть на него лицам, мысленно успокаивая себя, что без этого всё равно сегодня было никак не обойтись.

– Согласно показаниям Георгия Андреевича – он, оказавшись на месте преступления примерно в половине одиннадцатого вечера и обнаружив там два трупа, услышал сзади себя хрип и увидел, как в той стороне кто-то промелькнул.

– Простите, – послышался чей-то баритон, и Гоша заметил мужчину лет сорока в сером костюме. – Но это довольно размытые сведения, не указывающие прямо на то, что там действительно мог быть преступник. Может, это был кто-то из добровольной поисковой группы? Они ведь всё сами рассказывали, что разбежались кто куда.

– Спасибо за вопрос, Евгений Николаевич, но мы уже всё вычислили и уточнили. Когда наши сотрудники обнаружили волонтёров, все они вышли с западной части леса, а Георгий Андреевич слышал шорохи с восточной стороны. Сейчас можно углубиться в рассуждения, что это могло ему показаться, или вообще вспомнить обитающее в лесу зверьё, но всё это в данный момент неважно, потому что обыск леса в любом случае не принёс результатов.

Скрипнула дверь, и в комнату, держа в руках объёмную кипу папок, вошла темноволосая женщина в строгом форменном брючном костюме, очках и собранными в пучок волосами. Гоша вспомнил её – она как-то заходила в оперативный штаб, когда сам он пребывал там в один из многочисленных разов.

– Спасибо, Елена Сергеевна, – поблагодарил её со своего места Петров, когда сотрудница молча вручила каждому участнику следственно-оперативной группы скоросшиватели. Та, как показалось Гоша, слегка дернула углами густо накрашенного розовой помадой рта, повела плечом и скрылась в коридоре.

– Да, хорошо, – кивнул Костомаров. – Итак, перед вами папки с копиями всех необходимых материалов, и вы можете с ними ознакомиться. Ну а теперь, – он указал на кого-то из сидящих за столом, и вновь посмотрел на всех присутствующих, – пора перейти к самой главной части нашего заседания.

Раздался звук отодвигаемого стула: мужчина в джинсовой рубашке и растрёпанными волосами пепельного оттенка, выйдя со своего места, прошёл к майору и встал рядом с ним. У него было узкое лицо с длинным вздернутым носом, а за маленькими круглыми очками с почти прозрачными стёклами блестели глубоко посаженные голубые глаза, смотревшие на всё вокруг так цепко, что, казалось, пытались до мелочей уловить суть каждого попадающего в их поле зрения объекта. Больше всего они напомнили Гоше зоркий взгляд сокола-пилигрима. На вид мужчине – или, точнее, он больше подходил под определение «паренёк», можно было дать от тридцати до тридцати пяти лет.

– Шапошников Александр Сергеевич. Специалист по психологии асоциального поведения, иными словами – преступников. Теперь этот психолог – наш главный консультант следствия.