Николя Бёгле - Последнее послание

— Мой дед запугал мать и моих дядей. Он не хотел, чтобы мы переехали в поселок, и он… он меня пугал. Очень пугал, когда приходил за мной ночью или в бурю… Он говорил: дух анирниит должен судить меня каждый день. Если я исполнять законы предков и говорить матери оставаться здесь, он оставить меня в живых. Если нет, дух прикажет деду меня убить. Он каждую ночь вытаскивал меня из иглу, чтобы спросить, была я хорошей инуиткой или нет…

Голос Айанны дрогнул, и Грейс прижала ее к себе.

— Значит, теперь все закончилось? Вы свободны?

— Да, — заверила ее девочка. — Великий Белый забрал его. — Потом, более уверенным тоном, добавила: — И теперь можно сказать тебе правду.

Грейс и Наис переглянулись.

— Мы знаем, где человек, которого вы ищете, — призналась Айанна. — Это он научил меня вашему языку.

Грейс и Наис бок о бок на полной скорости неслись на своих мотосанях в направлении, указанном им инуитским семейством. В это раннее утро, когда стихла снежная буря, бледный свет все-таки решился немного осветить серое небо; можно было понять, что наступил день. После схватки с белым медведем, Грейс долго разговаривала с Айанной и с ее родственниками. С самого рождения все они жили под властью отца, который сделал из образа жизни предков идеологию страха. Он эгоистически принимал визиты Нэйла, которого они называли «чужаком», потому что тот мог лечить их привезенными из своей страны лекарствами, более эффективными, чем традиционные снадобья. Взамен они давали ему мясо тюленя или рыбу, иногда сменные газовые баллоны и бензин, приобретенные в Каписиллите. Теперь, после смерти старика, они, с большой долей вероятности, переберутся жить в поселок или даже в Нуук, чтобы Айанна могла ходить в школу.

После этих объяснений Грейс и Наис провели ночь в инуитской семье, дожидаясь, пока снежная буря превратится в дурное воспоминание. Один из мужчин починил заклинивший пистолет. Проснувшись и позавтракав хлебными палочками из собственных запасов, они оседлали свои мотосани, чтобы как можно скорее добраться до убежища Нэйла.

Айанна велела им ехать все время прямо на северо-восток, к одному из старых рукавов фьорда, которые они в конце концов нашли. И вот после получаса езды по ледяной пустыне они вдруг заметили на равнине необычную фигуру, напоминавшую вырезанную изо льда церквушку, наклонившуюся на левый бок.

Вся верхняя часть конструкции, казалось, превратилась в скопление хрустальных сталактитов, свисавших, словно ледяные волосы со склоненной головы.

По обеим сторонам этой отливающей голубоватым цветом конструкции на земле угадывался след, проложенный ручейком, который сегодня был скован льдом. Теперь, когда они достаточно приблизились, Грейс четко разглядела обледеневшую постройку. То, что она приняла за покосившуюся церковную колокольню, было не чем иным, как мачтой накренившегося корабля, корпус, палуба, швартовы и рубка которого полностью были покрыты прозрачным зеркалом льда.

Они сбросили скорость и слезли со своих машин, не доехав метров пятьдесят, чтобы проделать пешком остаток пути до предполагаемого убежища Нэйла. Человек, знающий, что ему грозит опасность, мог, если он был вооружен, открыть по ним огонь прежде, чем они успели бы объяснить, кто они такие.

— Нэйл Штейнаберт! — позвала Наис, приложив руки ко рту рупором.

Они подождали, но не заметили никакого движения и ничего не услышали. Наис достала пистолет и приблизилась.

Грейс шла в нескольких метрах сзади, держа в руке свое починенное оружие.

— Меня зовут Грейс Кемпбелл! Я инспектор полиции из Глазго. Мы знаем, что вам угрожает опасность. Ваш друг Антон Сьюйак убит. Киллер выехал, чтобы найти вас. Мы пришли вас защитить!

Ответом ей стало лишь завывание ветра. Полярный бриз скользил между их ног, вроде морозных ленточек, обвивался вокруг неподвижного корпуса судна. Две женщины двинулись вперед с удвоенной бдительностью, внимательно осматривая каждую часть судна в поисках человеческой фигуры или ствола огнестрельного оружия.

— Нэйл Штейнаберт! — снова позвала Наис. — Меня зовут Наис Конрад, я из ДИА, работаю на Пентагон. Я действую совместно с инспектором Кемпбелл. Вы один можете положить конец деятельности «Олимпа». Вы нужны нам! А мы нужны вам! Покажитесь!

Подойдя ближе, они заметили лыжи мотосаней, спрятанных за кормой судна. Теперь не осталось никаких сомнений. Хотя им никто не отвечал, это место было обитаемым.

Трап с покрытыми льдом перилами вел на палубу. Наис поднялась первой. Грейс отступила на несколько шагов, чтобы иметь возможность прикрыть ее.

— Нэйл Штейнаберт! — еще раз громко крикнула Наис. — Мы пришли помочь вам. Человек, посланный «Олимпом» убить вас, скоро будет здесь. Откройте. Ваше убежище нам открыла маленькая Айанна.

Грейс присоединилась к напарнице на палубе, которая представляла собой настоящий каток. Она собиралась аккуратно поставить на нее ногу, как вдруг за дверью, ведущей в рубку, послышался механический звук. Кто-то отпер дверь, но не открыл.

Грейс подошла к ней и крутанула рычаг, в то время как Наис приготовилась открыть огонь. Женщины скоординировали свои действия, и Грейс рванула тяжелую металлическую створку на себя. Петли заскрипели, и из-за крена судна увлекаемая своим весом дверь ударилась о стену и осталась широко открытой. Тишину нарушил гулкий удар, звук которого затерялся вдалеке.

Грейс вошла первой, держа карманный фонарик под рукояткой своего пистолета. Она попала в вестибюль, ведущий к лестнице, уходящей в черноту. Наис сразу присоединилась к ней и похлопала по плечу. Женщины спустились по ступенькам, водя лучами фонариков по сторонам в поисках малейшего признака жизни.

Они достигли площадки, где пахло металлом, маслом и чем-то горелым. И вдруг из темноты прозвучал приглушенный голос:

— Мое оружие нацелено в голову одной из вас.

Грейс и Наис одновременно направили свои фонари и пистолеты в сторону, откуда донесся голос, но они осветили только металлическую стену, пронизанную крупными болтами.

— С того места, где я нахожусь, я могу вас убить, а вы не сможете причинить мне вреда. Покажите ваши служебные удостоверения.

Грейс покопалась во внутреннем кармане и продемонстрировала свое, осветив его фонариком. Наис точно так же показала свое удостоверение ДИА.

Тогда послышались металлический скрежет и щелчок. Загудел мотор, и включилась лампа на потолке, осветившая большую, скудно обставленную комнату с заваленным листами бумаги столом, скромным книжным шкафчиком и стоящим посредине табуретом, соседствующим с газовой горелкой. В углу куча шкур, очевидно служившая постелью.

Затем из темноты вышел человек: короткие, слегка вьющиеся волосы, лицо этакого увальня с тяжелыми щеками и печальным взглядом, возможно, из-за того, что уголки глаз были опущены вниз.