Мелинда Ли - Последняя клятва [litres]

– Вам тоже не мешало бы отдохнуть.

– Попробую, – кивнула Бри. – В доме есть гостевая комната.

– Я могу заночевать на диване, – Мэтт решил расположиться поближе к входной двери: вдруг беглец надумал бы вернуться. – Броди будет нас охранять.

– Еще раз спасибо, – Бри вышла из кухни.

Мэтт налил в стакан воды и опустошил его залпом до дна. Утром он попробует разыскать наркоторговца, снабжавшего Джастина оксиконтином. Мэтту очень хотелось подбросить Харви альтернативного подозреваемого. Он вспомнил про походное снаряжение друга. Почему Джастин сбежал и прячется? Кого он боится? Человека, убившего Эрин? Или полицию?

А может быть, всех?

Снова сев в машину, он принялся наблюдать за маленькой фермой в телеобъектив своей камеры. Свет в доме не горел, а у входа стоял чей-то внедорожник. Фонарный столб у дома высвечивал его номер. Он сфотографировал автомобиль.

В новостном репортаже сообщили о смерти Эрин и рассказали историю ее семьи. Даже показали семейные фотографии, включая свежий снимок сестры Эрин, приехавшей из Филадельфии и посетившей этим утром участок шерифа. Сестрица оказалась детективом по уголовным делам. Она могла создать ему проблемы. Он это чувствовал. Она собиралась встать у него на пути, как Эрин!

Но что он мог с этим поделать?

Внутри забурлила ярость, она поднялась у него в груди так же стремительно, как внезапное наводнение. Эрин считала себя шибко умной. Думала, что у нее есть его номер. Что она может вмешиваться в его жизнь. Да, он преподал ей суровый урок. Воспоминания немного успокоили его. Он разберется и с сестрой Эрин. И больше никому не разрешит себе гадить.

Никому не дозволено отнимать у него то, что он считал своим. Ни этой мертвой сучке. Ни ее сестре.

Он убил раз, убьет и еще раз. Даже невзирая на то, что сестра Эрин – коп и расправиться с ней ему будет сложнее. Прикоснувшись к карману, он ощутил ободряющее дуло пистолета. Пуля в грудь, выпущенная в упор, быстро обезвреживает человека! Вечер вторника его в том убедил. Оружие, и вправду, уравнивает всех.

В окне второго этажа – окне Эрин – колыхнулась занавеска. И в его поле зрения попала темная фигура. Уж не сестрица ли это выглядывает? Неужто она почуяла, что он наблюдает за домом? Он сделал снимок. Черт, да она смотрит прямо на него!

У него перехватило дыхание. Да нет! Она не могла его заметить. Но, вопреки увещеваниям разума, он все же соскользнул на сиденье пониже. И опустил фотокамеру. Фигуру в окне стало невидно.

Он с облегчением выдохнул.

Раз он не мог ее видеть, значит, и она не могла его разглядеть.

Но новый всплеск гнева, прорываясь наружу, обжег ему все внутренности. Почему он должен беспокоиться из-за этой овцы? Как и Эрин, ее сестрица сама навлечет на себя гибель! Коп не может не соваться в чужие дела.

Ему нужно ее убрать, но сделать это нынешней ночью он был не готов. Убийство полицейской необходимо было тщательно спланировать. Сестра Эрин была вооружена и, наверняка, хорошо обучена, натренирована и осторожна. Надо застигнуть ее врасплох. Он спланировал убийство Эрин, и все прошло как по маслу. Ну… почти как по маслу. Он извлечет из этого урок. И с не меньшим усердием продумает убийство ее сестры.

Он снова поднял фотокамеру. Фигура в окне исчезла. Она легла спать?

За Эрин он также наблюдал. Ее жизнь была беспробудно рутинной, на уровне обсессивно-компульсивного расстройства. Уже вынашивая в голове план нового убийства, он поднял с пассажирского сидения блокнот и записал в него цифры – время появления женской фигуры в окне. Если сестра Эрин страдает бессонницей и часто встает по ночам, ему следует это учесть.

Он понаблюдал за домом еще с четверть часа. Похоже, тишина в нем установилась надолго. Он завел мотор и съехал с обочины дороги.

Гнев улегся, но не прошел, а медленно тлел в груди – как угли в кострище, готовые в любой момент воспламениться.

Сестре Эрин лучше не вмешиваться. Иначе он пойдет на все, чтобы сохранить то, что принадлежит лишь ему!

В четверг утром, воспользовавшись тишиной, пока еще царившей в доме, Бри выполнила свой любимый комплекс упражнений – «Приветствие солнцу». Положив голову на коврик, она подняла бедра и стала медленно выпрямлять тело, пока не встала в стойку на голове. Йога научила ее контролировать тело и дыхание, а концентрация, необходимая для того, чтобы не упасть лицом вниз, проясняла сознание. Под конец Бри сделала стойку на предплечье и пять вдохов и выдохов в позе «собаки мордой вниз». Затем приняла душ, оделась и крадучись спустилась по лестнице вниз. Дети все еще крепко спали, и не удивительно: заснули они поздно, часа в три, и то только после того, как Мэтт пообещал им, что Броди будет сторожить ребят всю ночь.

Остановившись на нижней ступеньке, Бри посмотрела на Мэтта, прикорнувшего на диване. Рядом на полу лежал Броди – на сложенном стеганом одеяле, из которого Кайла устроила ему «постельку». Голову пес держал поднятой, а его большие карие глаза неотрывно наблюдали за Бри. Она помедлила, страх подстегнул ее сердце забиться быстрее.

Бри сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Этот пес тебя не тронет!

Похоже, этой фразе суждено было стать ее новой мантрой. Бри сделала еще один медленный вдох-выдох и заставила себя пересечь гостиную. Оказавшись вне поля зрения овчарки, она невольно ускорила шаг, за что потом себя попеняла.

На кухне Бри заварила кофе. В окна уже лился солнечный свет. А небо за стеклами было ослепительно голубым, каким бывает только зимой. Бри посмотрела на часы. Девять утра. Нужно накормить коней! Бри облачилась в куртку Люка, обула сапоги сестры и распахнула дверь. Холод ударил ей в лицо ледяным кулаком. Бри глянула на термометр, закрепленный на заднем крыльце. Тринадцать градусов ниже нуля.

Бри сошла с крыльца и, похлопав по карманам куртки, нашла перчатки. Солнечный свет, искрившийся на обледенелом насте двора, ослепил ей глаза. Прикрыв их рукой, Бри направилась к конюшне. Три коня стояли, свесив головы над дверцами своих стойл. Первое из них занимал игреневый пони Кайлы по кличке Тыковка. Он пристально посмотрел на Бри из-под густой, огненно-рыжей челки. Гнедой квотерхорс Люка, Бунтарь, нетерпеливо лягнул свою дверцу. Последний конь необыкновенно красивого окраса, окрещенный Эрин Ковбоем, в попытке привлечь к себе внимание тихо заржал. Все кони за ночь растрепали подстилки. Воздух в конюшне пах конским потом, соломой и навозом. Бри не жила на ферме с восьми лет, но эти запахи и звуки показались ей до боли знакомыми и родными (как бы ей ни хотелось это признавать).

Вооружившись пластмассовым совком, Бри отмерила порции корма и подсыпала каждому коню соломы. Вода в их ведрах за ночь превратилась в лед. Порубив его молотком, Бри снова наполнила ведра. Система водоснабжения в конюшне была изолирована и во избежание замерзания снабжена подогревом. Поочередно зайдя в каждое стойло, Бри поправила конские попоны и осмотрела каждого коня при дневном свете. Выглядели они прекрасно.