Хелен Даррант - Смертельная ошибка

Его хватка ослабла, и девушка сползла на пол, как тряпичная кукла. Малкольм Машеда увидел, что его руки покрыты ее кровью. Он недоуменно уставился на них. Машеда огляделся. Куба лежала на холодном бетоне, неподвижная и истекающая кровью. Молодой человек опустился на колени, но его любимая девушка не пошевелилась. Малкольм приблизил голову к ее груди. Дышит ли девушка? Он не мог сказать точно. Его сердце билось слишком громко. Раздался еще один глухой удар. Жгучая боль. Потом в глазах потемнело.

— Детектив! Добро пожаловать. — Лидия Холден придержала дверь. — Значит, вы нашли меня. Вы можете припарковаться сзади.

— Я приехал на такси. Подумал, вдруг мы выпьем?

Если честно, мужчина думал не только о выпивке. Кэллэдайн мучился, что вообще пришел сюда сегодня вечером. Том делал то же самое, что и Рут Бейлисс, — общался с возможным свидетелем, да еще из прессы. Что с ним не так? Ведь он знает правила. Если Джонс пронюхает об этом случае, он сделает ему выговор.

— Я надеялась, что вы придете. Я была бы ужасно разочарована, если б вы отказались. — Лидия нежно погладила Тома Кэллэдайна по щеке. — Вы прекрасно выглядите. Настоящий мужчина.

Детектив не знал, что делать. Для человека, который просто заинтересован в получении истории, у этой женщины было слишком много проблем. Возможно, Тому не стоит впадать в аналитику — дареному коню в зубы не смотрят и так далее. Возможно, Лидии Холден и впрямь он очень нравился, ведь молодые женщины действительно довольно часто влюблялись в мужчин постарше. Нет! Кого он обманывает?

Кэллэдайн последовал за Лидией по достаточно широкой лестнице в квартиру на втором этаже. Журналистка явно следовала какой-то моде. Старое здание фабрики было прекрасно отремонтировано. Доходы в газетном бизнесе явно выше, чем думал гость.

— Да я фактически и не пришел. Я, как правило, не встречаюсь с женщинами, которых не знаю. В моей жизни есть близкий человек, и я не стремлюсь все испортить. Кроме того, я должен спросить самого себя, почему вы заинтересовались в первую очередь мной. — Вот так, подумал он, начинай с самого начала.

Молодая женщина рассмеялась, и звук эхом отразился от высоких потолков, как музыкальные ноты:

— О, я думаю, детектив, вы правы. Вы — очень привлекательный мужчина. Впрочем, я ничего не буду усложнять. Вы сегодня здесь просто потому, что я хочу видеть вас рядом. — Лидия повернулась и провела ногтями с маникюром по его груди. — Мы поедим, поговорим, а потом посмотрим. Я не буду лезть в ваши мозги. Разумеется, вы не обязаны рассказывать мне то, чего не хотите, и я, конечно, не стану вас принуждать. Все это не слишком сложно.

Кэллэдайн откашлялся. В устах Лидии Холден все это звучало так просто. Излишне просто. Эта женщина была молода, очень хороша собой и явно заигрывала с Томом. Предлагала ли она ему свое тело в обмен на информацию? Нелепая мысль, которую детектив отбросил почти сразу же, как только она пришла ему в голову, но все равно это предположение оставило неприятное ощущение.

Лидия выглядела намеренно сногсшибательно. На ней была короткая юбка, подчеркивающая прекрасную фигуру, и женщина, покачиваясь, поднималась по лестнице на сверхвысоких каблуках. Ее вид усилил сомнения Тома Кэллэдайна. Ему вообще не следовало приходить сюда. Том в принципе не должен был поддаваться иллюзии, которую создавала журналистка. Мужчина не понимал, что на него нашло. Том должен вернуться домой, к Монике.

— Маленькая, но зато принадлежит мне, — объявила Лидия Холден, когда они вошли в квартиру.

Инспектор давно не бывал в этих местах, поэтому он не видел, как переоборудовали старую фабрику. Том поразился этому зрелищу. Квартира Лидии имела открытую планировку, которая, например, его бы не устроила — слишком дорогое отопление. Потолки были высокими, и многие первоначальные черты исчезли. Старые каменные плиты все еще лежали на полу. Их вычистили и покрыли лаком, но они видели сотни пар туфель, топтавших их на протяжении десятилетий. Потолок покрывали балки из темного дуба, которые намеренно ободрали, чтобы сделать визуально помещение светлее. Высокие окна пропускают естественный свет, который, вероятно, целиком заполняет помещение в дневное время.

— Прекрасная работа. Я знал это место еще мальчишкой, когда здесь была действующая фабрика, и тогда оно не было таким красивым, уверяю вас.

— По-моему, здорово. В Лондоне такая квартира обошлась бы в целое состояние. Отчасти поэтому я переехала на север. — Собеседница Тома Кэллэдайна налила два бокала красного вина. — Я продала крохотную квартирку в Кэмдене и смогла купить эту. Блестяще, не правда ли? Я не могу понять, почему другие люди не делают точно так же.

— Работы здесь не так уж много. И потом — погода.

Они оба рассмеялись.

— Да, а почему здесь так сыро?

— Все дело в холмах, в Пеннинах. Мы сидим на небольшом полукруглом участке земли, окруженном холмами. Дождевые облака попадают в ловушку. Во всяком случае, так мне всегда говорила мама.

— Ваша мама, она?..

— Мама жива. У нее все хорошо. Мама живет в доме престарелых, которым управляет моя подруга.

Том Кэллэдайн не хотел слишком много говорить о Монике. Это могло серьезно испортить его настроение. О чем, черт возьми, он думает? Том не должен быть здесь. Тем более, не нужно пытаться скрыть факт, что Моника занимала значительную часть его жизни.

— Пожалуй, мне пора, — Кэллэдайн поставил бокал на стол. — Честно говоря, мне не следовало приходить.

— О, не надо все портить сейчас. Пожалуйста, останьтесь. Знаете, вы первый человек, которого я встретила с тех пор, как приехала сюда. Я хочу отложить на время дело и познакомиться с вами поближе. — Женщина поставила бокал и обняла его. — Разве вы не хотите узнать меня получше? Разве вы не находите меня привлекательной, детектив?

Молодая женщина запечатлела легкие поцелуи на его щеке и стала медленно перемещать их к его рту.

— Поцелуйте меня, Том. Поцелуйте меня крепко.

Поцелуй был глубоким и чувственным. Сопротивление и все мысли о деле исчезли. Мгновение спустя его пиджак и галстук упали на диван, и Лидия Холден потащила мужчину в спальню. Шквал сброшенной одежды и размахивающих конечностей, а затем она оказалась на нем. Обнаженная грудь касалась волос на его груди.

Холден одарила его одной из своих обворожительных улыбок и взяла с прикроватного столика маленький пакетик из фольги.

— Позвольте мне, детектив.

Мгновение спустя она опустилась на него всем телом.

Том Кэллэдайн с благодарностью погрузился в гостеприимное тепло Лидии. Женщина застонала от удовольствия, откинула с лица завесу длинных светлых волос и продолжала подниматься и опускаться на его распростертое тело. Лидия Холден была полна решимости сделать эту ночь незабываемой.