Магнус Йонссон - Пожиратели

С чувством долга она стала нажимать клавиши на компьютере Аландера. Как ни странно, они успели немного поработать. По крайней мере, серверы SEB тянули на полную мощность. Повернув к себе компьютер, Саман покачал головой.

— Они пока не смогли обойти шифр Symantec.

Это она и сама видела.

— Ужасно раздражает, что мы не можем разыскать другие компьютеры. Тогда нам не пришлось бы ждать дешифровки.

Он взглянул на нее так, словно она сказала нечто гениальное. Или он захмелел больше, чем казалось?

— Да, черт подери, ведь ты права. По крайней мере, отчасти. Ведь мы можем подключиться к хранилищу резервных копий SEB через мой стационарный компьютер.

Отойдя в угол гостиной, он включил большой компьютер.

— Раз в неделю происходит резервное копирование всех жестких дисков в банке и всего интернет-трафика. Стало быть, там содержатся копии жестких дисков и де Нейдена с Гренфорсом. Хотя там образовался пробел в одну неделю, это все же может нам что-то дать.

Он заколебался.

— Я закачаю все материалы на свой компьютер и перешлю первые файлы тебе, как только они загрузятся. Но на это потребуется время. По файлам нельзя ходить поиском, пока они не попадут на мой жесткий диск. А скачать я могу только каждый день целиком и тогда получу все отделы банка разом, включая графику и списки. Так что понадобится загрузить большие объемы данных, прежде чем мы сможем взяться за дело.

Саман отхлебнул большой глоток вина. Прошел час. Неприятное чувство не отпускало. Ему все это не нравилось, однако он не мог поступить иначе. Он покосился на Линн и натянуто улыбнулся, когда она лишь на мгновение подняла глаза, не обращая на него внимания. Уже целый час она сидит, погрузившись в первые резервные копии файлов Аландера, совершенно поглощенная ими. Отказалась от вина. Почти не отвечает. Ему все это на руку. Она не стояла у него за спиной и не заглядывала через плечо, когда он просматривал на большом компьютере резервные копии файлов Гренфорса. Когда он сравнивал загруженные материалы и те же самые на сервере SEB. У него была возможность закончить то, что он обязан сделать.

Отредактировать.

Удалить.

Замести следы.

Амид разглядывал своего босса, Карстена Буфельдта. Позади него виднелась гладь воды Копенгагенского порта. Амалиехэвен приобрел тот же серый оттенок, что и отяжелевшее от дождя небо. Если бы не темные очертания причалов, две стихии слились бы воедино.

Амид только что закончил свой отчет перед руководством организации словами: «…и теперь задание выполнено, желаемый результат достигнут». Он постарался завуалировать возникшие проблемы, подчеркнув вместо этого, что конечная цель достигнута. Мелкие оплошности Буфельдта все равно не интересуют. Начальник отдела безопасности Ханнеке, сидевший рядом с Буфельдтом, ни единым движением брови не показывал, что думает по поводу рапорта.

Контраст между южноафриканским шефом и самим Амидом казался убийственным. Широкий затылок, обветренная кожа и коротко подстриженные светлые волосы Ханнеке — прямая противоположность темным курчавым волосам Амида, его стройной фигуре и карим глазам. Однако разница в происхождении никогда не мешала им договариваться, хотя один вырос среди фалангистов в бетонных пригородах Бейрута, в то время как второй в юные годы явно боролся с носорогами в Южной Африке. Или, по крайней мере, с лидерами Африканского национального конгресса. Между ними царило нейтральное взаимное уважение — покуда оба сосредотачивали внимание на общих целях организации.

Реакции босса Амид ожидал с напряжением, но без страха. Те мелочи, которые пошли не по плану, находились вне зоны его контроля. Тут сыграла роль случайность. Амид сглотнул. Та самая случайность, в которую, как он знал, босс не верил. И все же не существовало никакого иного объяснения, почему люди на пороге банка SEB начали падать друг на друга до того, как Вукацерка выпустила первую пулю. Из-за чего она вначале и промахнулась. Еще труднее было представить себе, что какой-то швед свалится на них буквально с неба, временно остановив их на пути к бегству из Стокгольма. Но в конце концов им удалось выбраться из Швеции и переплыть Эресунн — на моторной лодке, которую они оставили к северу от Хельсингборга.

Буфельдт сидел молча, разглядывая их. Говорил он обычно мало, и в целом Амид рассчитывал, что босс ему полностью доверяет. Однако на этот раз ситуация сложилась по-иному — впервые Амиду дали конкретное задание. Обычно же он занимался делами повседневными или обсуждением идеологических вопросов. На этот раз ему поручили активную задачу, с целью устранения последствий фиаско, которое они потерпели в мае, когда Йёргену Кранцу не удалось реализовать их планы в Швеции. В результате все рухнуло — после упорных атак со стороны Линн Столь, того самого бледного светловолосого существа, которое он не далее как позавчера наблюдал в маленьком красном домике в Стокгольме.

Он мысленно покачал головой. Она и прежде доставляла им неприятности — будучи внешне архетипом нордического наследия. Человек, который мог бы стать флагманом будущего. Вместо этого она представляла собой противоположность всему тому, что они продвигали. Перебежчица в стан культурного марксизма. Черный блок. Если даже она не любительница исламистов, то, по крайней мере, любительница ниггеров — учитывая, как тесно она сотрудничала с тем черным полицейским во время событий, происходивших весной. Но настанет день — они возьмутся и за нее.

Они ничего не забыли.

Просто приходится расставлять приоритеты.

Он разглядывал полное лицо своего босса. Мешковатые щеки. Последние пряди волос, зачесанные своего рода помадой, которая была популярна еще в 50-е, в годы его молодости. Лицо начисто лишенное мягкости, сформированное годами нездорового питания: гигантские бутерброды, пиво, сало, гусь, угорь, пирожные и аквавит [33] Аквавит — национальный скандинавский алкогольный напиток крепостью 37,5-50 %. . Буфельдт лично отстаивал датское культурное наследие собственным телом. Однако Амид знал, как обманчива внешность. Босс обладал острым умом, никогда не шел на компромиссы и ни разу не отклонился от прямой идеологической линии, заложенной еще отцом Буфельдта, которую они по-прежнему поддерживали. Его дело продолжала теперь целая организация — под руководством его сына.

Амид вздрогнул, услышав хриплый голос Буфельдта:

— Как продвигается окончательная доработка?

Амид быстро нашелся:

— Все по плану, хотя мы по-прежнему не получили один из их компьютеров. Но наш человек в Швеции хорошо понимает, что мы следим за ним, и это его последний шанс вновь завоевать наше доверие.