Магнус Йонссон - Пожиратели

Пульс ускорился, когда мужчина, пригнувшись, двинулся вперед, стараясь не приближаться к дому. Прожектора и сирена мгновенно выдадут его. У владельца дома дорогостоящий контракт с SX Security, что означает мгновенную реакцию — через несколько минут они будут здесь.

Сюда он добрался на гребной лодке, которую одолжил на причале поблизости. Когда все лодки клуба лежали на суше, подготовленные к зимнему хранению, о безопасности мало беспокоились. Перебраться через колючую проволоку оказалось несложно. Несмотря на туман, он легко нашел дорогу к мосткам у дома по улице Филип-Монссонвег. Хотя грести против ветра оказалось труднее, чем он предполагал.

Мужчина разглядывал ворота, управляемые с пульта. Владелец должен появиться с минуты на минуту. Позади возвышался темный силуэт огромной виллы — только на башне светился слабый желтый огонек. Вероятно, свет оставили включенным, чтобы соседи могли полюбоваться черной крышей начала двадцатого века, которая в свое время могла состязаться с расположенным поблизости гранд-отелем. Хотя первым владельцам и не удалось подвести к воротам железную дорогу, как это сделал у себя Валленберг. Но все равно — вилла класса люкс. И именно человека по имени Артур Пролиг [36] Говорящая фамилия Prålig — «Роскошный». он сейчас и поджидал. Нынешнего хозяина. Человека, который при всем желании никак не ассоциировался с духом Сальтшёбадена [37] Выражение «дух Сальтшёбадена» указывает на договор между союзом предпринимателей и профсоюзами, подписанный в Сальтшёбадене в 1938 году и регулирующий отношения между сторонами на рынке труда до сих пор. , заявленным много лет назад. Человека, который скорее представлял собой антитезу взаимопониманию и примирению.

Мужчина замер, услышав металлическое лязганье.

Железные ворота дрогнули и медленно начали открываться внутрь. Яркий поток света автомобильных фар разрезал темноту, осветил фасад дома. Мужчина быстро отступил назад, прячась в тени за стволами деревьев. Мимо проехал огромный «Ленд Крузер», направляясь к парковке перед домом. Мужчина закрыл глаза, чтобы они снова привыкли к темноте. Надо действовать быстро. Блуждать впотьмах некогда.

В освещенном салоне машины он разглядел Пролига. Тот был один. Он знал, что жена владельца уже уехала на юга от хмурой осенней погоды. Однако Пролиг мог привезти с собой какую-нибудь девицу из эскорта, с которыми обычно назначал встречи на станции Неглинге.

Изначально у него вообще не было никакого плана. Но по мере того, как он изучал привычки люкса, становилось ясно, что есть один путь. Хотя, вероятно, пройдет немало времени, прежде чем Пролиг поймет: он один виноват в том, что с ним произошло. Но времени в запасе вагон. В конце концов он догадается.

Раздался щелчок, когда Пролиг нажатием кнопки на пульте отключил сигнализацию. Мужчина устремился вперед. Когда входная дверь закроется за Пролигом, сигнализация снова включится. Холодный металл пистолета жег ладонь, когда мужчина перебежал гравийную дорожку. Пролиг еще возился с ключами у входной двери, когда неизвестный кинулся на него. Пролиг успел обернуться, услышав за спиной шорох гравия. Рукоять пистолета попала по лицу сбоку, с глухим звуком ударившись о скулу. «Только бы он не потерял сознание», — подумал мужчина. Однако атаковать приходилось мощно, чтобы одним махом сломить сопротивление. Нужно сразу получить преимущество.

— На колени, свинья, иначе выстрелю тебе в голову!

Он толкнул толстого соперника вниз и услышал характерный звук, когда тот упал коленями на каменную лестницу. Он собирался изобразить агрессию, но сейчас заметил, что и впрямь вышел из себя. Во время долгого ожидания все чувства остыли, но сейчас внутри все клокотало от гнева.

— Свяжи себе этим руки. Чертовски крепко!

Он кинул ему пластиковую ленту и смотрел, как Пролиг дрожащими руками пытается завязать узел.

— Тяни зубами, толстый клоун! Быстро!

Держа пистолет за ухом Пролига, он увидел, как тот смог наконец связать себе руки пластиковой полосой.

— Молодец, кретин. Вставай. Пошел вперед.

Послышался хриплый, едва различимый голос:

— Возьми машину. Возьми что хочешь. У меня есть Bang и Olufsen, костюмы Boss, украшения — что тебе там нужно. Можешь запереть меня в холле. Зачем я тебе, я ничего не видел.

Он не ответил. В голосе Пролига так отчетливо звучал страх. Мужчина улыбнулся самому себе. Началось.

Страх за страх.

Страдания за страдания.

Смерть за смерть.

— Вперед.

Пролиг опустился на газон — ноги у него подогнулись. Мужчина стал пинать его ногами в спину. Освещение на фасаде погасло, когда они вышли за радиус действия сенсоров, и только голубоватый отсвет от бассейна помог ему найти дорогу вниз к мосткам.

— Вперед, я сказал.

Пролиг с трудом поднялся на ноги и поплелся вперед. Он постанывал от боли в спине, однако резко прекратил, когда мужчина приложил к его затылку холодное дуло и толкнул его вперед, к лодке.

— Нет, только не в море. Я не хочу пропасть.

На глазах Пролига выступили слезы, когда он попятился от мостков. Мужчина снова поднял пистолет. Пролиг нехотя поплелся к лодке, а потом упал на нее лицом вниз, получив мощный удар по пояснице. Жалобное лепетание Пролига разом замерло, когда мужчина уперся коленом ему в спину. Игла шприца быстро вонзилась в сонную артерию толстяка. Тело Пролига расслабилось и теперь лежало неподвижно на дне лодки. Упираясь ногами в бесформенную кучу мяса, чтобы размахнуться веслами, неизвестный удалился в темноту залива.

— Больше не буду звонить, пока все не закончится. С нынешнего момента полное радиомолчание.

Дрожащими руками Райнер Карлстедт отключил разговор и извлек сим-карту. Она исчезла в фановой трубе, когда он спустил воду. Он мысленно выругался. Кажется, он перегибает палку. Однако рисковать не хотелось. Полиция могла запросить прослушивание или пеленгацию. Он глянул на свое отражение в зеркале. Вид у него бледный и измученный. Последние дни дались ему тяжело, хотя он и был на шаг впереди. С другой стороны, пришлось позвонить. Убедиться, что договоренность по-прежнему в силе, что все будет продолжаться как раньше. Потерев виски, он вышел в гостиную, включил ноутбук, просмотрел почту. Он не ошибся. Следов не осталось. Все общение происходило исключительно по телефону.

За окнами на Сёдра-Агнегатан раздалось мощное гудение. Эрик вздрогнул, в растерянности открыл глаза и неуклюже вытащил мобильный телефон. Около девяти. Стало быть, все еще вечер. Он чуть не упал с дивана в собственной гостиной. В голове стучало, что вряд ли могло объясняться похмельем. Несколько бокалов пива, пропущенные им в середине дня в «Нош и Чоу» никак не могли вызвать такую реакцию. Скорее причина в той долгой и унылой работе, которую ему пришлось проделать. Он посмотрел на списки входа/выхода из банка SEB, лежавшие у него на коленях. Казалось, они насмешливо ухмыляются ему в ответ. Если бы он слушал певицу Эббу Грён — что часто делал в подростковые годы в Смоланде, хотя никогда в этом не признавался, то мог бы с ходу согласиться с припевом песни «Ненавижу воскресенье». Он снова закрыл глаза.