Лина Бенгтсдоттер - Франческа

Я отвечаю, что почти ничего не знаю про сердца.

Тогда Поль рассказывает, что в будущем, возможно, научатся пересаживать людям свиное сердце — кто знает, может быть, еще при нашей жизни?

— Ты бы согласилась, — спрашивает он, — чтобы у тебя было свиное сердце?

— Почему нет? Лучше свиное, чем каменное.

— У тебя не каменное сердце, Фран. Наоборот.

Поль останавливается и смотрит на меня долгим взглядом.

Я хочу идти дальше. Из-за запаха свиного навоза — и от того, что чувствую себя смущенной. Странное дело — мне всегда кажется, что я хочу услышать о себе что-то хорошее, а когда это происходит, хочется одного — бежать.

— Что ты знаешь о моем сердце? — спрашиваю я.

— Оно большое.

— Оно размером с мой кулак — не больше и не меньше.

— Я имел в виду — не совсем буквально.

— Знаю, но ты ошибаешься. Сердце у меня маленькое и темное.

Пока мы идем обратно к школе, я думаю о голове Сесилии в воде, о своих руках, держащих ее под водой. Я только хотела помочь ей побить рекорд. Я хотела…

Я и сама уже не знаю, чего же я хотела.

Когда Чарли вернулась, Сюзанна сидела в гостиной.

— Слышишь? — спросила она.

— Что?

— Как тихо. Исак забрал мальчиков.

— Как все прошло?

Чарли села в кресло рядом с диваном.

— Младшие были счастливы, Нильс — настроен скептически, а Мелькер до последнего собирался остаться дома. Если бы не Тим и Том, он бы точно никуда не поехал.

— Его можно понять, — проговорила Чарли.

— Его очень даже можно понять, — вздохнула Сюзанна. — Какой безумный день! Что скажешь по поводу того, чтобы наплевать на пропавших девушек, вуайеристов и спившихся мамаш?

— Я с удовольствием, — ответила Чарли, подумав про себя, что хорошо бы на все это можно было наплевать одним волевым решением.

— Нам надо выпить, — сказала Сюзанна. — А как иначе начать думать о другом?

— Иначе никак, — ответила Чарли. — Но и алкоголь, возможно, не поможет.

— По крайней мере, хуже не станет.

Сюзанна вышла на кухню.

Чарли снова попробовала позвонить Юхану, но он по-прежнему не отвечал.

Сюзанна вернулась с двумя наполненными до краев стаканами грога. Один из них она протянула Чарли.

Когда стаканы опустели, Сюзанна смешала новые коктейли, потом включила музыку.

— Эту-то ты точно помнишь, Лагер?

Она начала подпевать на тон выше:

Пританцовывая, Сюзанна приблизилась к ней и протянула руку. Чарли взяла ее за руку, поднялась и тоже стала подпевать:

Алкоголь мягко смахнул все мысли, лицо Франчески поблекло, а Бетти унесло куда-то на периферию.

— Черт, на этот раз у Свенки получился неслабый градус! — рассмеялась Сюзанна, когда они натолкнулись на журнальный столик.

Чарли смогла лишь кивнуть.

— Мы ведь все равно поедем на праздник урожая, да? — спросила Сюзанна, когда они уселись покурить у камина. — В смысле — ничего же не улучшится от того, что мы будем сидеть дома.

— Ясное дело — поедем.

Когда они стали краситься в ванной, держа под рукой стаканы с грогом, у Чарли возникло чувство, что ей снова тринадцать. Им по тринадцать лет, и они прихорашиваются, собираясь на вечеринку в заброшенный магаз.

— Почему бы не положить слой от души, — сказала Сюзанна, накладывая на веки темные тени, — раз уж мы взялись краситься. Тебе помочь?

Чарли кивнула, села на край ванны и закрыла глаза. В те немногие разы, когда она красилась в подростковые годы, макияж ей всегда наносила Сюзанна. Ощущая ее теплое дыхание, Чарли послушно выполняла инструкции — открыть глаза, закрыть глаза, снова открыть.

— Офигенно получилось, — воскликнула Сюзанна, когда, отступив на шаг, стала разглядывать творение рук своих. Чарли посмотрела в зеркало и не могла не согласиться с ней.

— Позвоню, чтобы нас подбросили, — сказала Сюзанна.

— Я и не знала, что тут есть такси.

— Надо иметь связи. На хуторе в паре километров отсюда живет парень, мы с ним обычно помогаем друг другу. Если он не сможет, я позвоню в свое подпольное такси.

— Держи, — сказала Сюзанна, протягивая Чарли фляжку.

Обе сидели на заднем сиденье. Машина оказалась старинным «вольво амазон», а шофер выглядел слишком молодо для того, чтобы быть хозяином хутора.

— Одд, — обратилась к нему Сюзанна, — сделай музыку погромче, будь так добр.

Одд покрутил регулятор.

Чарли попыталась прочесть текст, написанный на стекле машины. Изнутри он смотрелся в зеркальном отражении, поэтому ее затуманенному алкоголем мозгу потребовалось какое-то время, чтобы сложить предложение: «Смейся потише, Свенссон — может быть, на заднем сиденье лежит твоя дочь».

Она достала телефон. От Юхана ничего. Она послала ему эсэмэску, спрашивая, все ли с ним в порядке, сообщила, что едет в паб и что они увидятся там. С секунду она даже размышляла, не написать ли, что соскучилась по нему, но потом решила отказаться от этой мысли.

— Мне срочно нужно пописать, — со смехом заявила Сюзанна, когда они подъехали к пабу.

Выскочив из машины, она убежала, даже не поблагодарив Одда за услуги.

— Сколько мы должны? — спросила Чарли, поймав взгляд Одда в зеркале заднего вида.

— Нисколько, ясное дело, — ответил он. — Тут, в деревне, мы просто помогаем друг другу. Ты мне, я тебе.

— Тогда спасибо, — сказала Чарли — Надеюсь, я тебе тоже когда-нибудь пригожусь.

— От полицейских я стараюсь держаться подальше, — ответил Одд. — Но все равно спасибо.

«Откуда тебе известно, что я работаю в полиции?» — хотелось спросить Чарли, но она не стала, так как знала ответ: «Здесь, в деревне, мы рассказываем друг другу, что знаем, и приглядываем за чужаками».

У входа в паб на лестнице стояла, опустив голову, девочка. Она держалась за перила, и ее тошнило на асфальт.

— Как дела? — спросила Чарли, положив руку на спину девочки.

— Все прекрасно, спасибо.

— Сара?

— Снова ты? — удивилась Сара.

Она пыталась еще что-то сказать, но ее прервал новый рвотный спазм.

— Давай я отправлю тебя домой, — предложила Чарли.

— Со мной все в порядке, — ответила Сара. — Я сейчас вернусь внутрь.

— Ты не должна здесь находиться. Тебе всего тринадцать.

— Четырнадцать, — возразила Сара, показывая ей четыре пальца. — Мне в сентябре исполнилось четырнадцать.

— Но ведь не восемнадцать.

— Папа здесь, — сказала Сара, кивнув головой в сторону бара. — С родителем здесь можно находиться.

— Но тебе нельзя пить спиртное.

— Да я даже не напилась, — ответила Сара. Она вытерла рот рукавом джемпера. — Просто не выношу вкус лакрицы. Со мной все в порядке.